Медяковый Штым - совесть нации.

Нынешний, 2007 год проходит под знаком академика Дмитрия Лихачева, личности весьма незаурядной и противоречивой. Интеллигент, академик, исследователь древнерусской литературы… Был репрессирован при Советской власти… Некоторые суетливые демократы поспешили окрестить Лихачева «совестью наци». Вот так, ни больше, ни меньше — совесть нации!

Он родился в 1906 году в Петербурге, в семье инженера-электрика, окончил гимназию, поступил в университет. Это были годы революции, Гражданской войны, «сталинского террора»… Как утверждает Солженицын, «загреметь» можно было за одно происхождение, и многие «гремели». Лихачев тоже не избежал этой участи, но вовсе не из-за дворянского происхождения.

В университете он примкнул к какой-то подпольной студенческой группе, и естественно, был арестован и брошен в тюрьму. Его судили по печально известной «пятьдесят восьмой» статье за антисоветскую деятельность, правда, срок почему-то припаяли небольшой, что-то около четырех лет лишения свободы, и отправили на Соловки. Это было жуткое место, о Соловках надо писать отдельно. Сотни тысяч узников сгинули в этих страшных лагерях, но не Лихачев.

Здесь же, на Соловках, он опубликовал в местной газете свою первую научную статью: «Картежные игры уголовников», — за которую удостоился почетной клички «Медяковый Штым» (Сообразительный Человек) от короля Соловецких урок Ваньки Комиссарова. Следует отметить, что Лихачев очень тепло отзывался о Соловецких урках. Он утверждал, что на Соловках не было традиционной ненависти между уголовниками и политическими, а ему, Лихачеву, урки даже неоднократно спасали жизнь. По этому поводу у него даже возникла полемика с другим именитым сидельцем, Солженицыным. Ну, что же, все возможно, и среди плевел найдутся зерна пшеницы.

Ванька Комиссаров учил Лихачева, как выжить на Соловках. А как выжить? А — за счет других! Отнимать пайку у слабых, обманывать, «идти по трупам». Умри ты сегодня, а я — завтра! Об этом хорошо написано у Солженицына, у Шаламова, — как выживали в лагерях! Медяковый Штым не стесняется, рассказывает обо всем, потому что знает: наш народ примет, и примет — с восторгом. То, что нормальному человеку кажется диким и противоестественным, для нашего — в порядке вещей. Как говорил все тот же Солженицын, нужен был такой Сталин, но ведь нужен же был и такой народ!..

Три года провел Медяковый Штым на Соловках, затем, был переведен на Беломоро-Балтийский канал, и вскоре освобожден досрочно и без ограничений, как ударник труда (?). Это было в 1932 году, и в том же году, по освобождении, он стал литературным редактором «Соцэктазда». Кто помнит жизнь в Советском Союзе, — скажите, легко ли было человеку, имеющему судимость, устроиться работать на более-менее приличный завод? Притом, что судимость была не за «бытовуху», не за драку, или разбитое стекло в доме соседа, судимость была за политическую деятельность, по политической статье. Не важно, что «деятельность» эта была скорее анекдотична, чем политическая, но статья-то была — политическая! Так ли просто было человеку с клеймом «враг народа» осесть в столичном городе и устроиться на работу? Как же знаменитые «выселки», как же «намордник»? Александр Исаевич?

Через четыре года по ходатайству президиума Академии наук с Дмитрия Лихачева снята судимость.

Известно, что те, кто однажды уже отсидел по политической статье, были на заметке у «органов», и при первой же возможности снова шли косяком на этап. Помните все эти потоки: так называемый «Кировский набор» тридцать пятого года, тридцать седьмого, сорок пятого, сорок восьмого?.. Этот Великий Пасьянс, так красочно описанный у Солженицына? Почти все бывшие зэки попали в эти потоки и снова пошли в лагеря, все — но не Лихачев. За что же такая благодать?

Иные клеймо врага народа носили до скончания жизни, а этому — вишь, как повезло! Наверное, для страны очень важными и нужными были научные изыскания Дмитрия Сергеевича в области русской литературы, что органы, наступив на горло собственной песне, оставили его в покое. Других ученых не забывали: Вавилова, Чаянова… Насколько это реально — спросите у нашего пророка Солженицына, он знает.

Великая Отечественная война застала Дмитрия Лихачева в Ленинграде. Его внесли в списки на эвакуацию как неблагонадежного, у властей были серьезные основания подозревать Лихачева в том, что он намеревался дождаться немцев и вступить с ними в сотрудничество. Уже одно это подозрение, если верить Солженицыну, «тянуло» на смертный приговор, однако, Лихачев избежал неприятностей, и в 1942 году был эвакуирован на Большую Землю, в Казань. И в этом же году получил медаль «За оборону Ленинграда».

В своих воспоминаниях Лихачев неоднократно упоминает, что никогда не был членом партии. Ну, это уже и вовсе — ни в какие ворота не лезет! Человек, имеющий чуждое происхождение, имеющий судимость по политической статье, не состоявший в партии, и вдруг — стал академиком! Генералом от науки! Можно в это поверить, находясь в здравом уме? Спросите у тех, кто учился в нашем университете: просто ли остаться работать на кафедре, я уж не говорю — сделать карьеру? И на кафедре-то остаться не просто! А Лихачев сумел! Имея судимость, и не будучи членом партии! Интересно, да?

Судьба Дмитрия Лихачева удивительно перекликается с другой судьбой — писателя, Нобелевского лауреата Солженицына. Он тоже был в свое время осужден по «пятьдесят восьмой», и тоже получил сравнительно небольшой срок, что-то около восьми лет. И тоже провел их не на Колыме, а в подмосковной «шарашке». А по выходе стал членом Союза писателей, что само по себе не просто было в Советском Союзе. И его знаменитая книга «Архипелаг ГУЛаг», утверждают злые языки, была издана за рубежом на средства…КГБ. Ну, что ж, все возможно.

Где-то здесь и Сахаров… Трижды Герой Социалистического труда, академик, обласканный Советской властью, и тоже — беспартийный!..

Что-то тут не так. Либо врет наш пророк Солженицын, либо не так уж плоха была Советская власть, не так уж и жестоки были сталинские репрессии, коль скоро подвергнутые им, этим репрессиям, становились потом академиками, членами Союза писателей и т. п. Я ничего не утверждаю, но… Факты — вещь упрямая!..

Лихачев, Солженицын, Сахаров, Ковалев…Валерия Новодворская, Литвиненко, Политковская... Такая у нас совесть. Мутная какая-то, в пятнах… Очевидно, какова нация, такова и совесть!