В продолжение темы "Письмо турецкому султану"

Ч.1.

 В начале лета 1673 года повелитель огромной империи, раздраженный постоянными набегами на его владения, продиктовал своему секретарю текст послания запорожским казакам.
Следует отметить необычную мягкость и осторожность грозного султана, который против обыкновения не угрожал казакам страшными карами, а всего лишь предлагал им замириться. Обычный стиль и тон посланий османских владык - как предшественников, так и наследников Мохаммеда IV - был не таков. Вот, например, как автор послания запорожцам написал в Вену императору Священной Римской империи Леопольду I: «Я объявляю тебе, что стану твоим господином. Я решил, не теряя времени, сделать с Германской империей то, что мне угодно, и оставить в этой империи память о моем ужасном мече. Мне будет угодно установить мою религию и преследовать твоего распятого бога. В соответствии со своей волей и удовольствием я запашу твоих священников и обнажу груди твоих женщин для пастей собак и других зверей. Довольно сказано тебе, чтобы ты понял, что я сделаю с тобой, - если у тебя хватит разума понять все это. Султан Мохаммед IV».

           Совершенно очевидно, что походных куреней Запорожской Сечи султан опасался куда более регулярной армии Священной Римской империи. И поделом. Кошевой атаман Иван Сирко собрал ближний войсковой круг, и ветераны многих сражений «з бiсурменами» составили текст, который должен был подтвердить в глазах султана их реноме. Мы приводим его на языке оригинала, поскольку он особенно хорош бэз перекладу. 

Предложение Мехмеда IV.
«Я, султан и владыка Блистательной Порты, сын Мухаммеда, брат Солнца и Луны, внук и наместник Бога на земле, властелин царств Македонского, Вавилонского, Иерусалимского, Великого и Малого Египта, царь над царями, властитель над властелинами, несравненный рыцарь, никем не победимый воин, владетель древа жизни, неотступный хранитель гроба Иисуса Христа, попечитель самого Бога, надежда и утешитель мусульман, устрашитель и великий защитник христиан, повелеваю вам, запорожские казаки, сдаться мне добровольно и без всякого сопротивления и меня вашими нападениями не заставлять беспокоиться.
Султан турецкий Мухаммед IV.»

           Запорожские казаки турецкому султану!

Содержание письма было доложено султану на турецком языке, поэтому он вряд ли смог оценить его метафоричность, внутренние рифмы и утонченность особого эпистолярного стиля «поцелуй в сраку нас».

Ч.2. 

Султан Магомет Четвертый мечтал о покорении самой опасной силы, противодействующей ему, - казаков из Запорожской Сечи, где атаманом был Иван Сирко.

Поскольку казаки не соглашались ни на какие условия, султан решил неожиданным ударом разрушить Сечь зимой 1674 года. Он вызвал к себе крымского хана, и они разработали план захвата Сечи. В Крым перевели янычар, готовилась к походу многотысячная крымская Орда.

Наступила морозная зима. Казаки безмятежно сидели в Сечи по домами ничего не знали о смертельной опасности.
Как только замерзли реки, пятнадцать тысяч султанских янычар и сорок тысяч воинов орды Крымского ханства двинулись в поход. К Сечи намеревались подойти под Рождество, когда по расчетам султана и хана, казаки будут заняты праздником и будут так пьяны, что их легко будет взять голыми руками и разгромить крепость. Но ни султан, ни хан, ни мурзы не знали, что на Сечи был «сухой» закон, и всякого, кто выпьет хотя бы чарку водки, привязывали к столбу и секли лозой. А в морских походах выбрасывали пьяных за борт.

Хан со своим войском приблизился к Сечи, неожиданно захватил полевую стражу и начал допытываться, как можно проникнуть в укрепление. Один из казаков не стерпел мук и согласился показать единственный проход, через который казаки ходили по воду к Днепру.

На третью ночь Рождества хан, уверенный, что казаки веселятся и пьянствуют, решил провести отборный отряд войска через этот проход в Сечь, захватить стражу на башнях возле ворот, а затем сразу же штурмом ворваться в курени, где спали казаки и уничтожить их. План начал воплощаться в жизнь.
Турки и татары заполнили всю площадь, готовясь к штурму куреней. Ночь была лунной, морозной. Янычары уже были близки к победе, они только ждали сигнала, который должен был прозвучать через минуту-другую.

Казаки спали. Но в этот момент в одном курене проснулся казак по фамилии Шевчик. Он выглянул в окно и не поверил своим глазам: вся площадь Сечи была заполнена турками и татарами! Казак не поверил своим глазам, подумал, что это почудилось ему спросонья, но все к ужасу было более чем реально, и казак после секундного замешательства начал действовать. Он быстро разбудил побратимов, которых в курене было сто пятьдесят человек, и коренной командир сразу же приказал разделиться на две половины: одни должны были стоять возле окон и стрелять, другие - заряжать ружья. Грянул первый залп, который разбудил всю Сечь. Казаки сориентировались в обстановке более чем оперативно: через мгновение из окон других куреней, опоясывающих площадь, начался обстрел янычар, которые, не ожидая такого отпора, кинулись бежать обратно в узкий проход. Началась давка и паника. Вместо того, чтобы грамотно отходить под прикрытием своих оружейников, застигнутые врасплох, янычары толкали и давили друг друга, стремясь выскочить из-под обстрела. Турок и татар было на площади очень много, поэтому казаки почти не промахивались, пуля доставала если не одного, то другого басурманина, а часто и двоих и даже троих сразу, так как убойная мощь ружей, стреляющих почти в упор, была весьма великой. Уничтожив огнем большую частьпришельцев, казаки открыли крепко запертые на ночь двери куреней и бросились добивать саблями остальных. Нападавшие были разбиты наголову, и лишь немногие сумели спастись бегством.

Султан разъярился и объявил, что сотрет Сечь с лица земли, однако испугался идти на штурм и «не желая проливать лишней крови», предложил казакам покориться ему добровольно без боя. Султан послал письмо в Сечь и принялся ждать ответа.

Казаки встретили султанского гонца, позвали самого грамотного и голосистого казака и уселись слушать:

«Я, султан, цесарь турецкий и всех земель: греческих, македонских, вавилонских, Великого и Малого Египта, царь над царями, король над королями, рыцарь над рыцарями, внук божий, брат Солнца и Луны предлагаю вам сдаться без боя со всеми землями и оружием»...

Криком, гневом, хохотом и шутками встречали казаки чуть ли не каждое слово чтеца, а когда тот закончил, поднялся такой шум, что атаманам стоило немало труда успокоить разбушевавшихся запорожцев. Тут же решили писать ответ...

Одобрением, хохотом и восторгом принимали казаки каждое написанное султану слово, а через несколько дней приняли неравный бой с турками и отстояли, хоть и с великими потерями, родную землю...

По материалам Г.Нудьги («Историческая газета». Июль-август, 1999)