Великобритания в поисках постимперской идентичности

Были времена, когда над Британской империей никогда не заходило Солнце. Но не  более того. В 1945 году Уинстон Черчилль произнес знаменитую фразу: Я стал  премьер-министром Его Величества не для того, чтобы ликвидировать Британскую  империю. Однако, по сути дела, именно это он и совершил. Черчилль умел делать  различия между высокопарностью и властью.
Начиная с 1945 года  Великобритания, преодолевая немалые трудности, пыталась играть роль имперской  державы прошлого. Можно себе представить, насколько это сложно с психологической  и политической точек зрения. Однако сейчас все эти мыльные пузыри лопнули, и  перед страной стоят варианты один другого хуже.
После Второй мировой  войны, наряду с США и СССР, Великобритания стала одной из трех великих  держав-победительниц, но при этом самой слабой из трех. Она выбрала для себя  роль младшего партнера США. В Великобритании это называли особыми отношениями с  США.
Самая большая выгода, которую Великобритания извлекла из этих особых  отношений, заключалась в немедленной передаче ядерной технологии, благодаря чему  Великобритания в кратчайшие сроки стала атомной державой.
С Советским  Союзом и Францией отношения складывались совершенно по-иному. США стремились к  ядерной монополии мирового масштаба, которую Вашингтон был готов поделить лишь  со своим младшим партнером. Как мы знаем, эта монополия была нарушена сначала  Советским Союзом, потом Францией и Китаем, а впоследствии — рядом других  государств.
В континентальной Западной Европе первые шаги к  франко-немецкому примирению начались, когда было создано Европейское объединение  угля и стали. В него вошли шесть стран: Франция, Германия, Италия, Бельгия,  Голландия и Люксембург. Великобритания в него не вошла. Эти первые шаги в  направлении создания Евросоюза в его нынешней форме были тогда поддержаны США,  поскольку делали возможным включение Западной Германии в то, что впоследствии  стало называться Организацией Североатлантического договора  (НАТО).
Нельзя с уверенностью утверждать, что британских руководителей  сильно вдохновила эта новая европейская континентальная структура. Похоже,  Великобритания стремилась занять независимую от США геополитическую позицию. И  объединила усилия с Францией и Израилем в совместной агрессии против Египта под  руководством Насера. В то время США проводили на Ближнем Востоке другую политику  и тут же одернули Великобританию, потребовав от нее вывода войск. Это было  унизительно для Лондона и одновременно указало ему на пределы степень  независимости от США.
Однако, после этого США стали подталкивать  Великобританию ко вступлению в континентальные структуры. Отчасти это было  вызвано тем, что США начали беспокоиться, поскольку под влиянием Франции эти  структуры стали занимать относительно независимую позицию.
С точки зрения  США, Великобритания могла помочь этого избежать. С британской точки зрения,  вступление в эти структуры имело особые преимущества. Последним признаком ее  канувшего в Лету имперского величия была весомая роль лондонского Сити в мировых  финансовых делах. Для обеспечения этой роли Великобритании нужен был доступ к  европейским рынкам.
Итак, Великобритания вступила в эти структуры к  великому неудовольствию Шарля де Голля, прекрасно понимавшего истинные цели США.  К 70-м годам прошлого века стали наблюдаться первые признаки ослабления мировой  гегемонии США. Франция и Германия стали развивать дипломатические отношения с  Советским Союзом. Кульминацией этого процесса стало совместное вето России,  Франции и Германии в ООН в 2003 году, в результате которого Совет Безопасности  не одобрил американское вторжение в Ирак.
С наступлением глубоких  геополитических изменений британское правительство перешло под полный контроль  США. Слепое следование кабинета Тони Блера в фарватере американской политики  стало возмущать даже британскую общественность, переставшую ценить столь  односторонние особые отношения. Все больше людей в Великобритании заявляют о  необходимости выхода из-под зависимости от США и Европы. Растущая сила Партии  независимости Объединенного Королевства (UKIP) наглядно отражает изменения в  общественном сознании.
Великобритания отказалась вступать в еврозону. Во  время экономического кризиса, с особой силой проявившегося после 2008 года,  желание выйти из Евросоюза стало постоянно возрастать, особенно внутри  Консервативной партии. Разумеется, это встревожило финансовые круги лондонского  Сити, совершенно правильно усмотревшие в этом вероятность того, что Франкфурт  займет место Лондона как финансового центра Европы.
Перед Великобританией  стоят другие проблемы: набирающие оборот сепаратистские устремления Уэльса,  Шотландии и Северной Ирландии. Великобритания борется, как может, за то, чтобы  остаться хотя бы Англией. А США тем временем вроде бы и совсем забыли о каких-то  там особых отношениях.
Варианты выбора, стоящие перед Великобританией,  один другого хуже. Она хочет, чтобы ее по-прежнему считали мощной военной  державой. Но то самое правительство, которое выдвигает подобный тезис, сокращает  расходы на Вооруженные Силы в рамках своей же программы экономии бюджетных  средств.
Главная проблема Великобритании состоит в том, что остальной мир  уже не считает ее одной из ведущих держав, важного финансового и  геополитического игрока. Забвение и невнимание — весьма печальный удел для  бывшей империи.