Демократия – нам чужеродна, это удел приземлённого плебса!

Сторонникам т.н. демократического мироустройства хотелось бы дать совет начать с самих себя, т.е. перестроить на «демократический» лад свой собственный организм, который, как известно, функционирует под строжайшим тоталитарным контролем ЦНС. Пусть дадут они вожделенные свободы и права своим печени, почкам, поджелудочной железе и проч. Интересно, долго ли после такого благородного жеста они протянут? Подобная, несколько надуманная и фантастическая, картина кажется невозможной для организма (хотя, кто знает? не есть ли зловещая болезнь рак последствием именно такого «демократического» бунта на физиологическом уровне?). Но почему-то для организма общественного она не кажется противоестественной, а, наоборот, желанной и даже необходимой, такой, без которой общество задохнётся, не сможет существовать!

Вот что писал об этом ещё сто лет назад великий русский философ:

«Токвиль так передает своё впечатление от поступательного роста демократии в начале своей блестящей книги «О демократии в Америке»: «Вся последующая книга была написана под впечатлением некоторого рода религиозного ужаса, произведенного в душе автора видом этой неудержимой революции, идущей в течение стольких веков через все препятствия и которая и теперь видимо подвигается вперёд среди производимого ею разрушения». Мне хорошо знакомо это чувство ужаса. Я испытал его давно, очень давно, впервые ещё почти в детстве, потом юношей, оно было довольно остро осознано в первую русскую революцию 1905 года и достигло мучительной напряженности весной 1917 года, когда начался разлив второй «великой» русской революции. Демократия — не новое начало и не впервые входит она в мир. Это — старое, вековечное начало, хорошо знакомое ещё миру античному. Но впервые в нашу эпоху вопрос демократии становится религиозно-тревожным вопросом. Он ставится уже не в политической, а в духовной плоскости. Не о политических формах идет речь, когда испытывают религиозный ужас от поступательного хода демократии, а о чем-то более глубоком. Царство демократии не есть новая форма государственности, это — особый дух. Никогда ещё не торжествовала в мире в чистом виде идея демократии, да и вряд ли возможно это торжество. Но дух демократии уже отпраздновал немало побед. Демократия, как самодовлеющая отвлеченная идея, ничему высшему не подчиненная, есть … отрицание божественного источника власти. Народ довлеет самому себе. Верховным началом его жизни является его собственная воля, независимо от того, на что она направлена, чего она хочет, каково её содержание… Ибо воля народная может быть направлена и на зло, тогда она подлежит осуждению, или она направлена на высшее добро, на божественное содержание жизни, и тогда не воля народная, а само это добро и это божественное содержание должно быть признано верховным началом. Народная воля может захотеть самого страшного зла, и демократический принцип ничего не может возразить против этого. В демократическом принципе нет никаких гарантий того, что осуществление его не понизит качественный уровень человеческой жизни и не истребит величайшие ценности.

В отвлеченной идее демократии есть величайшее презрение к качествам человека и народа, к духовному их уровню…

В основу демократии не была положена воля к повышению жизни, к качеству и ценности. Никаких новых ценностей сама демократия из себя не создает и не может создать. Она строится вне всякой мысли о ценности и содержании жизни. И всеуравнивающая демократическая эпоха человеческой истории есть понижение качественного, ценностного содержания жизни, понижение типа человека. Демократия не имела интереса к воспитанию высокого человеческого типа, и потому она бессильна создать лучшую жизнь» (Н.А.Бердяев «Философия неравенства»).

И потом посмотрите, кого возводит т.н. принцип демократии на пьедестал? Кто являет собою образчик демократического мира? Скажу об этом словами другого великого русского: «Подумайте, как это «красиво» — в центре мира стоит жирный человечек с брюшком, любитель устриц, женщин…, сигар, музыки, человек, поглощающий все блага жизни, как бездонный мешок. Всегда сытый, всегда трусливый, он способен возвести свою зубную боль на степень мирового события… «я» для этого паразита — всё!» (М.Горький, «Заметки о мещанстве»).

Этот дух «демократии» был насаждён незрелому, «ветхому», слабому человеку именно на Западе.Ведь именно там постепенно зарождалось и в конце концов оформилось то нелепое и странное существо, тот отросток от истинной человеческой ветви, имя которому человек-потребитель (Homo-consumptor), и который находит смысл исключительно в удобненьком и сытеньком проживании никчемной и убогой жизни, в том, чтобы холить и лелеять хомячье своё тело, свою становящуюся всё более ненасытной милую утробушку. Для этого он измыслил, поспешив наделить статусом святости, некий свод статей под названием «Права человека», напрочь забыв при этом об обязанностях этого самого человека перед Богом, природой, перед самим собой. Тем самым он как ватой со всех сторон обложил своё мягкое место, дабы навеки утвердить и обеспечить сытость, комфорт и удобства своей жалкой жизни – дескать, имею право, извольте мне всё это предоставить, но сам я никому ничего не должен!

Этот низменный плебейский демократический дух «хлеба и зрелищ!» усиленно и упорно насаждается и у нас последние два десятка лет. Его цель – вытравить всё русское и высокое из народа, насадить заморского приземлённого, плоского, низменного, убогого! Воспротивимся ему, братья! Не позволим ему взять верх окончательно! Иначе, пройдёт ещё немного времени, и не узнаем мы ни своего народа, ни своей страны!