Чем дышали либералы при Сталине

Продолжаем публикацию статьи-расследования нашего постоянного автора Николая ДОБРЮХИ – о секретных наблюдениях за разными деятелями либерального толка при Сталине. Среди них – учёные, писатели и журналисты. Поучительно сопоставление того, что они предсказывали, и того, что произошло на самом деле. Всё очень напоминает наши дни!

Автор публикации обратился к архивам самых трудных дней Великой Отечественной, когда исход войны ещё не был очевиден. Особенно показательным в этом отношении является секретное спецобращение к высшему руководству страны из Управления контрразведки НКГБ СССР «Об антисоветских проявлениях и отрицательных политических настроениях среди писателей и журналистов», которое датируется июлем 1943-го. Далее – цитаты из него.

Советские «демократы»

Среди некоторой части писателей зафиксировано усиление так назы­ваемых демократических тенденций, выражение надежд на коренные изменения советского строя в результате войны, а в отдельных случаях и прямая ставка на реставрацию капитализма в СССР.

К таким относятся:

Новиков-Прибой A.C., писатель, бывший эсер: «Крестьянину нужно дать послабление в экономике, в развороте его инициативы по части лично­го хозяйства. Всё равно это произойдёт в результате войны... Не может одна Россия бесконечно долго стоять в стороне от капиталистических стран, и она перейдёт рано или поздно на этот путь, правительство это само поймёт…»

Максимов Г.И., журналист, член ВКП(б): «Русский мужик в оккупирован­ных районах сейчас в раздумье. Он и не хочет, чтобы немцы остались в России, и не хочет возвращения советской власти с колхозами и непо­сильными для него госпоставками. Наше правительство должно было бы ликвидировать колхозы ещё в начале войны, и если бы мужик поверил, что это всерьёз и надолго, он пошёл бы драться с немцами по-настоящему. Теперь же он воюет неохотно, по принуждению, а он в нашей армии главная сила, на нём всё держится…»

Бонди С.М., профессор-пушкиновед: «Жалею вновь и вновь о происхо­дящих у нас антидемократических сдвигах, наблюдающихся день ото дня. Возьмите растущий национальный шовинизм. Чем он вызывается? Прежде всего настроениями в армии – антисемитскими, антинемецкими, анти по отношению ко всем нацменьшинствам, о которых сочиняются легенды, что они недостаточно доблестны, и правительство наше всецело идёт на­встречу этим настроениям армии, не пытаясь её перевоспитать, менять её характер. Самое важное – сохранить боеспособность армии, её боевую готовность сражаться; что же до целей войны, то о них лучше не думать. И создаётся, таким образом, подобие военной касты, которая естественно не вмещает­ся в рамки демократии.

Для большевиков наступил серьёзный кризис, страшный тупик. И уже не выйти им из него с поднятой головой, а придётся ползать на четвереньках, и то лишь очень короткое время. За Коминтерном пойдёт ликвидация бо­лее серьёзного порядка... Это не уступка, не реформа даже, целая рево­люция. Это – отказ от коммунистической пропаганды на Западе, как помехи для господствующих классов, это отказ от насильственного свержения общественного строя других стран. Для начала – недурно... Вот вам то первое, творческое, что дали немцы и война с ними…»

Морозов С.Т., журналист, внук фабриканта Caввы Mорозова: «Мы все люди пришибленные и задавленные. Никому из нас и в голову не может прийти мысль, что он может законно принимать участие в общественной, политической жизни страны. Между тем ясно, что после войны жизнь в стране должна резко измениться, под влиянием союзников правительство вынуждено будет решительно изменить внутренний курс. Весьма вероятно, что в стране возникнут оппозиционные партии... Мне бы хотелось, чтобы уже сейчас во время войны правительство выступило с обещанием ор­ганизовать в стране после войны жизнь на других началах. Такое заявле­ние помогло бы нам, оно дало бы каждому сознание, что он борется за улучшение своего положения, за свои собственные интересы».

«Тайные общества», оказывается, были

Объединяясь на почве общности антисоветских настроений, некоторые враждебные советскому строю элементы среди литераторов делают по­пытки создать под видом литературных кружков политические группировки. Они противопоставляют их советской общественности. Рассчитывают на завоевание определённых позиций в государстве и выражают надежды на ликвидацию или изменение советского строя.

Такие попытки иллюстрируются следующими примерами:

Кузько П.А., писатель, ранее примыкал к эсерам: «...У меня есть несколько идей, заставляющих меня отыскивать сейчас и подбирать талантливых литераторов, понимающих, что вся сегодняшняя советская литература – чепуха, пакость и гроша ломаного не стоит...Партийные чиновники унич­тожили литературу, нужно создавать новую, настоящую литературу, сво­бодно мыслящую и талантливую. Для этого нужны люди... Я жажду людей. А дальше – надо организовать какое-то общество и действовать не через литературных чиновников, а через лиц, более высокопоставленных, которые всегда хотят показать свой либерализм.

У меня есть сейчас время заняться, так сказать, неким сражением в области литературной идеологии и художественности… Я не из тех людей, что сейчас уже верят в разгром немцев... Война мо­жет обернуться совсем не той стороной, которая сегодня мерещится на­шим оптимистам...

Народ помимо [Сталина] выдвинул своих вождей – Жукова, Рокоссовского и других. Эти вожди бьют немцев, и после победы они потребуют себе места под солнцем... Кто-либо из этих популярных генералов станет диктатором, либо потребует перемены в управлении страной... Вернув­шаяся после войны солдатская масса, увидев, что при коллективизации не восстановить сельское хозяйство, свергнет советскую власть... в результате войны гегемония компартии падёт и уступит место гегемонии крестьянской партии, которая создаст новую власть и освободит народ от колхозов. Я прекрасно понимаю, что нельзя сейчас начинать с очень резких выска­зываний, но мы должны ясно представить себе, что сегодняшняя литера­тура, искажающая, приукрашивающая действительность в угоду власть имущим, должна быть уничтожена как фальшивая и развращающая умы...

В стране накапливаются силы, недовольные войной... Союзники плохо оказывают своё влияние, если бы они нажали по-настоящему, то можно было бы надеяться на кое-какие облегчения, на раскрепощение...

Надо не терять времени… затем, чтобы зацепиться за какое-нибудь место в руководстве. Это очень может пригодиться нам. Надо использовать советскую общественность так, как она использует нас...

Мы должны быть тем новым, что сменит собой сегодняшнюю бюрокра­тическую советскую рухлядь.Мы – это те, кто понимает, что, положим, се­годняшняя литература обюрократизирована и бездушна, кто ясно видит, что сегодняшний аппарат чиновников, сегодняшняя партийная иерар­хия должны быть уничтожены. Эти все «мы», понимающие больше, чем все благоустроенные и благомыслящие чиновники, должны на волне военных и послевоенных событий взлететь наверх...

Советской власти нет. Имеется какой-то конгломерат разных устремлений и глава всего. Имеется царь над царством, в котором нет единства… Бесконечное количество чиновников, с которыми надо бороться, беско­нечное стадо партийной братии не есть нечто политически целое. Все эти люди давно забыли и наплевали на социалистические, коммунистичес­кие идеи...

...Сейчас, кроме фронтовых дел, идут какие-то сдвиги внутри правительства... Нет сомнения, что эти сдвиги пойдут нам, людям, предполагающим бороться, на пользу. Правительство будет праветь, а значит – снисходи­тельнее смотреть на то, как ведёт себя общество. Именно замешательст­во, которое произойдёт в правительстве в связи с изменением политики, даст нам и многим другим, временно отстранённым людям, поднять голо­ву и напомнить о своём существовании...»

Шкловский В.Б., писатель, бывший эсер: «Мне бы хотелось сейчас соб­рать яркое, твёрдое писательское ядро, как в своё время было вокруг Ма­яковского, и действительно, по-настоящему осветить и показать войну…

В конце концов мне всё надоело, я чувствую, что мне лично никто не верит, у меня нет охоты работать, я устал, и пусть себе всё идёт так, как идёт. Всё равно у нас никто не в силах ничего изменить, если нет указки свыше...

Меня по-прежнему больше всего мучает та же мысль: победа ничего не даст хорошего, она не внесёт никаких изменений в строй, она не даст возможности писать по-своему и печатать написанное. А без победы – конец,мы погибли. Значит, выхода нет. Наш режим всегда был наиболее цинич­ным из когда-либо существовавших, но антисемитизм коммунистической партии – это просто прелесть...

Краснов П.Б., журналист: «..Наше положение далее становится нетерпимым. Обескровленная страна может не выдержать нового натиска гит­леровцев. У меня вся надежда на Англию и Америку, которые нанесут немцам решающий удар. Но очевидно, что и Англия, и Америка не хотят целиком поддерживатьсталинскоеправительство. Они добиваются «мирной революции» в СССР. Одним из её звеньев является ликвидация Комин­терна. В случае если Сталин не пойдёт на все требования Англии и Амери­ки, они могут бросить Россию в руки Германии, и это будет катастрофой...

Мои симпатии всегда на стороне демократических держав... В случае победы советской власти мне, старому демократу, ученику В.Г. Короленко, остаётся только одно – самоубийство! Но я искренне надеюсь, что цар­ство тьмы будет побеждено и восторжествует справедливость. Из этих це­лей я уже сейчас подумываю о необходимости объединения демократи­ческих журналистов, т.е. людей, которые могли бы работать в настоящей непартийной печати...

...Я готов терпеть войну ещё хоть три года, пусть погибнут ещё миллионы людей, лишь бы в результате был сломлен деспотический, каторжный порядок в нашей стране. Поверьте, что так, как я, рассуждают десятки моих товарищей, которые, как и я, надеются только на союзников, на их побе­ду и над Германией, и над СССР...»