Надо быть сведущим в этих вещах

The house had gone to bring again

To the midnight sky a sunset glow.

Now the chimney was all of the house that stood,

Like a pistil after the petals go.

The barn opposed across the way,

That would have joined the house in flame

Had it been the will of the wind, was left

To bear forsaken the place's name.

No more it opened with all one end

For teams that came by the stony road

To drum on the floor with scurrying hoofs

And brush the mow with the summer load.

The birds that came to it through the air

At broken windows flew out and in,

Their murmur more like the sigh we sigh

From too much dwelling on what has been.

Yet for them the lilac renewed its leaf,

And the aged elm, though touched with fire;

And the dry pump flung up an awkward arm:

And the fence post carried a strand of wire.

For them there was really nothing sad.

But though they rejoiced in the nest they kept, ,

One had to be versed in country things

Not to believe the phoebes wept.

В полуночном небе закатное свечение.

Теперь труба была, от всего дома, которая стояла,

Как и пестик после схода лепестков.

Сарай напротив, через дорогу,

Был бы присоединённым горящего дома,

Если бы это было по воле ветра, остался

Нести, оставил название этому месту.

Нет больше его не открыл со всем один конец

Для скота, который приебежит по каменистой дороге

Зазывать на полу с копытами несущихся

И в стерню косить летом на возы.

Птиц, которые пришли к нему по воздуху

В разбитые окна вылетели и,

Их шум больше похоже на вздох мы вздыхаем

От слишком большого останавливаясь на том, что было.

Тем не менее для них сирень возобновила лист,

И в возрасте вяза, хотя коснулся огнем;

И сухой насос всплеснул неловкой рукой:

И столб забора осуществляется жилы проволоки.

Для них не было действительно ничего печального.

Но хотя они радовались в гнезде они держали,

Надо было быть сведущим в местных вещах,

Не верить птицам заплакавшим.

Местности имя ему нести." Невнятно перевёл. Думай лучше.