Предсмертные письма борцов с фашизмом . Продолжение .

На модерации Отложенный

ПИСЬМО КОМСОМОЛКИ Л. Н. БЕЛОВОЙ ИЗ НИКОПОЛЬСКОЙ ТЮРЬМЫ

Не позднее 7 января 1943 г.(день расстрела)

Здравствуйте, любимые папчик, мамуся, родная сестричка Нюрок и любимый сынок.

Записку вашу получила, одну и вторую, очень благодарна. Я очень рада, что услышала дорогой для меня голос…

О нашей судьбе нам ничего неизвестно: или лагерь, или расстрел. Ко всему мы равнодушно относимся: все равно, как так жить — лучше умереть. Нас здесь много сидит по политике. Но никто из нас не падает духом… рассказываем и думаем о будущем, а о смерти и не думаем. Папа, как ехать в Германию, то лучше умереть на своей земле.

Не страшно умереть, но жалко вас с сыном. Не будем думать о смерти, а будем думать о будущем.

Привет всем от меня…

Дочь Лидия с поцелуем.

 

Лидия Никифоровна Белова — член подпольной комсомольско-молодежной организации ДОП (Добровольная организация патриотов), которая была создана Никифором Климентьевичем Тараскиным в селе Алексеевке, Каменско-Днепровского района, Запорожской области. В мае 1942 года Тараскин Н. К. был заброшен командованием Советской Армии в тыл противника и в начале июня пришел через плавни в село Алексеевку.

Здесь он устроился работать сторожем бахчи в сельхозобщине и проживал под именем Мити Махина.

Первыми в организацию вступили Наталья Петровна Печурина, Дарья Даниловна Козлова, Анна Кузьминична Стрельцова, Лидия Никифоровна Белова. До войны девушки вместе работали в колхозе «Вторая пятилетка», дружили и вместе решили бороться против гитлеровцев. В качестве активных участников в группу вошли Семен Иванович Беров, Зоя Дмитриевна Приданцева и др. Когда в группе уже насчитывалось 10 патриотов, в старой хате на окраине села было проведено первое организационное собрание. Молодые патриоты дали клятву самоотверженно бороться против гитлеровцев. На этом собрании был избран комитет и руководители организации.

К ноябрю 1942 года группа насчитывала 25 человек и более 20 активистов, которые выполняли отдельные поручения. Все вступающие в Добровольную организацию патриотов принимали присягу на верность Родине. Подпольщики обычно собирались на квартире Дарьи Даниловны Козловой. Здесь обсуждали практические задачи, стоявшие перед организацией, давали поручения отдельным ее членам.

Основная задача организации состояла в проведении широкой агитационной работы среди населения. Под руководством Тараскина отважные девушки Приданцева, Белова, Печурина, Стрельцова и др. писали от руки листовки и воззвания, в которых призывали население противиться мероприятиям оккупационных властей, в частности отправке молодежи в Германию. Они призывали к срыву заготовок сельскохозяйственных продуктов, к диверсиям на дорогах. Эти листовки и воззвания расклеивались и распространялись среди населения окрестных сел.

Однако в результате недостаточной опытности после четырех месяцев борьбы группа была раскрыта гитлеровской жандармерией. В конце ноября 1942 года был арестован Н. К. Тараскин и др. До января 1943 года арестованных держали в тюрьме города Никополя, откуда им удалось переслать несколько писем родным.

В записках родным Лидия не говорила о своем участии в работе подпольной организации, в целях конспирации даже писала: «Я ничего не делала». Затем извинялась перед родителями: «Я знаю, дорогие мои, что отняла у вас половину здоровья; еще раз прошу: меньше переживайте за меня…» Утешала: в тюрьме «мы поем, танцуем». Благодарила: «Спасибо за сало». Ни зверские пытки, ни мучения не смогли сломить духа Лидии Беловой и ее замечательных товарищей.

Утром 7 января 1943 года гитлеровцы вывели из тюрьмы комсомольцев, посадили в машину. Когда стали подъезжать к месту казни, комсомольцы по знаку, поданному Тараскиным, набросились на охрану, разоружили ее, выбросили из автомашины и стали прыгать сами. Но солдаты, ехавшие на другой машине, из автоматов в упор расстреляли подпольщиков.

Письмо Л. Беловой хранится в партийном архиве Запорожского обкома КП Украины (ф. 102, д. 15, л. 21), опубликовано в сборнике документов «Запорожская область в годы Великой Отечественной войны (1941–1945 гг.)» (Запорожье, 1959, стр. 84).

ДОНЕСЕНИЕ КОМАНДИРА ДЕСАНТНИКОВ МАЙОРА Ц. Л. КУНИКОВА КОМАНДОВАНИЮ

В ночь на 4 февраля 1943 г.

Полк высадился без потерь, продвигаемся вперед.

 

В битве за Кавказ особое место заняла героическая оборона Новороссийска. После ожесточенных боев советские части 11 сентября 1942 года остановили врага в юго-восточной части города.

В развалинах цехов цементных заводов обосновались хорошо вооруженные защитники города, рабочие-добровольцы.

Советское командование, учитывая стратегическое значение Новороссийска, спланировало провести в начале февраля 1943 года исключительную по дерзости и эффективности боевую операцию. В ночь на 4 февраля для создания плацдарма юго-западнее Новороссийска должны были высадиться два десанта: один, основной, — в районе Южной Озерейки, другой, вспомогательный, — в районе Станички, поблизости от южной окраины города. Но оперативная обстановка сложилась так, что основной десант не смогли высадить с кораблей: бушевал шторм, и враг открыл плотный перекрестный огонь.

Бойцы второго десанта, несмотря на второстепенность своей задачи- отвлечение и дезориентация противника, закрепились на плацдарме.

Леонид Ильич Брежнев в своих воспоминаниях «Малая земля» рассказывает о тех героических днях: «Командиром десанта назначили майора Ц. Л. Куникова. На этого умного и сильного человека я обратил внимание еще в предыдущих сражениях, когда он командовал батальоном морской пехоты».

Цезарь Куников предложил осуществить высадку десанта в несколько этапов: сначала небольшая штурмовая группа моряков, незаметно подошедшая к месту высадки, вгрызается в каменистый берег и прикрывает своим огнем подход следующей, более многочисленной группы морской пехоты. Затем путь открыт и другим эшелонам десантников.

…1/1 вот под покровом ночи десант Куникова подошел к берегу. Десантники прыгали в холодную воду, бережно тащили на себе ящики с патронами и минами, гранатами и толом, с запасами продовольствия. Пробрались через груду больших камней, взобрались на отвесную скалу, спустились в балку, где столкнулись с вражеской охраной и обезоружили патрулей. Тогда командир и послал донесение на Большую землю. Послал открытым текстом по радио. Открытым умышленно, ибо был уверен, что его перехватят гитлеровцы. Умышленно упомянул о полке, рассчитывая, что сообщение о высадке на южной окраине Новороссийска целого советского полка внесет в ряды противника растерянность. Так оно и получилось.

К утру десантники заняли часть Станички, вышли к улице Комаровской, взяли под контроль железную дорогу, идущую на Суджукскую косу. Куниковцы постепенно расширяли плацдарм для высадки других отрядов, прочно удерживая позиции, хотя с севера, запада и юга наступали пришедшие в себя гитлеровцы. Вскоре подошла, вернее, подплыла подмога. В бой с гитлеровцами вступили воины 255-й бригады морской пехоты. Затем каждую ночь сюда прибывали катера и тральщики с батальонами 83-й бригады и другими воинскими частями.

7 сентября 1974 года при вручении Новороссийску ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» Генеральный секретарь ЦК КПСС Л. И. Брежнев говорил: «В боях за Новороссийск немеркнущей славой покрыли себя герои легендарной Малой земли. Суровой штормовой ночью в феврале 1943 года десантный отряд армии, возглавляемый майором Цезарем Львовичем Куликовым, сделал то, что казалось невозможным… Осуществить такую задачу могли только поистине бесстрашные люди.

Непосредственно перед боем десантники дали торжественную клятву, которую и сейчас, через тридцать лет, нельзя читать без глубокого волнения. «Идя в бой, — говорилось в ней, — мы даем клятву Родине в том, что будем действовать стремительно и смело, не щадя своей жизни ради победы над врагом. Волю свою, силы свои и кровь свою, капля за каплей, мы отдадим за счастье нашего народа, за тебя, горячо любимая Родина… Нашим законом есть и будет движение только вперед!» И герои выполнили свою клятву. Они шли только вперед и вперед, сокрушая врага, презирая смерть!»

После гибели Ц. Л. Куликова бои на Малой земле приняли еще более ожесточенный характер… Особую отвагу и геройство проявили воины из отряда имени Куникова, их примеру следовали остальные малоземельны.

Крошечный плацдарм площадью менее 30 квадратных километров — Малая земля — приковал к себе крупные силы врага, держал его в постоянном напряжении и в последующем сыграл важную роль в полном разгроме находившейся здесь группировки войск противника.

В городе-герое Новороссийске свято хранят память погибших защитников Родины. На приморском бульваре, где открыта Аллея героев, рядом с большой братской могилой, возвышается памятник Герою Советского Союза Ц. Л. Куникову. Над могилами павших Вечный огонь славы…

Текст донесения Ц. Л. Куникова командованию от 4 февраля 1943 года приведен в книге Н. В. Колесова «В памяти и в сердце — навсегда. Новороссийский репортаж» (М., 1975).

Прежняя Станичка теперь переименована в Куниковку. Каждый, кто побывает тут, может увидеть надпись на мемориальной доске: «На этих рубежах 4 февраля 1943 года высадился десант моряков Черноморского флота и воинов Северо-Кавказского фронта.

225 дней в ожесточенных боях героические советские моряки и солдаты отстаивали плацдарм, названный десантниками Малая земля.

Отсюда начался решающий штурм позиций гитлеровских захватчиков, завершившийся 16 сентября 1943 года освобождением города. Слава воинам — освободителям Новороссийска!»

КЛЯТВА, ЗАПИСКИ И НАДПИСИ НА СТЕНАХ ТЮРЕМНЫХ КАМЕР ФАШИСТСКИХ ЗАСТЕНКОВ ЧЛЕНОВ КРАСНОДОНСКОЙ ПОДПОЛЬНОЙ КОМСОМОЛЬСКОЙ ОРГАНИЗАЦИИ «МОЛОДАЯ ГВАРДИЯ»

Конец сентября 1942 г.- 9 февраля 1943 г.

 

КЛЯТВА КОМИССАРА «МОЛОДОЙ ГВАРДИИ» ОЛЕГА КОШЕВОГО И ДРУГИХ МОЛОДОГВАРДЕЙЦЕВ

Конец сентября 1942 г.

Я, вступая в ряды «Молодой гвардии», перед лицом своих друзей по оружию, перед лицом своей родной многострадальной земли, перед лицом всего народа торжественно клянусь:

Беспрекословно выполнять любое задание, данное мне старшим товарищем. Хранить в глубочайшей тайне все, что касается моей работы в «Молодой гвардии».

Я клянусь мстить беспощадно за сожженные, разоренные города и села, за кровь наших людей, за мученическую смерть тридцати шахтеров-героев. И если для этой мести потребуется моя жизнь, я отдам ее без минуты колебания.

Если же я нарушу эту священную клятву под пытками или из-за трусости, то пусть мое имя, мои родные будут навеки прокляты, а меня самого пусть покарает суровая рука моих товарищей.

Кровь за кровь! Смерть за смерть!

 

РУКОПИСНАЯ ЛИСТОВКА «МОЛОДОЙ ГВАРДИИ», РАСПРОСТРАНЕННАЯ СРЕДИ НАСЕЛЕНИЯ В КОНЦЕ НОЯБРЯ — ДЕКАБРЕ 1942 Г. Ноябрь 1942 г.

По всему Советскому Союзу проходят многочисленные митинги в честь побед РККА над немецко-фашистскими поработителями. Наши части в боях под Сталинградом прорвали укрепленные линии противника и, уничтожив несколько дивизий фашистских оккупантов, отбросили врага на несколько десятков километров от города. На этом участке фронта наши части успешно продвигаются вперед, уничтожая на своем пути технику и живую силу противника. За последнее время идут бои в районе Валуек. На Кавказе бои идут у городов Алагира и Моздока. На Кавказском фронте занято много населенных пунктов…

Трудящиеся временно оккупированных районов СССР!

Недалек тот час, когда воины РККА, выполняя великую освободительную миссию, освободят и нас. Чтобы приблизить час освобождения, вы должны саботировать приказы немецкого командования и всячески помогать партизанам.

Не поддавайтесь гитлеровской агитации!

Да здравствует Советский Союз!

Смерть немецким оккупантам и их прихвостням!

 

НАДПИСИ НА СТЕНЕ ТЮРЕМНОЙ КАМЕРЫ В КРАСНОДОНЕ

Не позднее 9 февраля 1943 г.

Взят Туков В. С. 2943. 6. 1. Бондарева, Минаева, Громова, Самошина. Погибшие от рук фашистов 15/1 43 г. в 9 часов ночи. Смерть немецким оккупантам!

 

ЗАПИСКА М. Г. ДЫМЧЕНКО

Дорогие сестры!

Вернуться домой надежды кет. Нас должны расстрелять, жаль детей. Берегите моих детей, так как они останутся без отца и матери. Я не теряю надежды и уверена, что их воспитает Советская власть, так же, как воспитала меня. Наши скоро вернутся. Мы будем бороться до конца…

Хочется жить. Берегите себя.

14 января 1943 г.

Мария.

 

ЗАПИСКА К. П. КОВАЛЕВОЙ

Дорогая мамочка!

Если папа будет жив, то пусть отомстит… по лозунгу: «Кровь за кровь, жизнь за жизнь».

Домой не вернусь, спрячьте дневник.

С приветом

14 января 1943 г. Клава

 

ЗАПИСКА В. В. ПЕТРОВА

Мама, прости, что заставляю много ходить. Променяй или продай мои валенки и еще что-нибудь из моих вещей. Если найдется хороший покупатель на часы, то и их продай, чтобы не пришлось голодать.

Виктор

Кто мне носит передачи? 14 января 1943 г.

 

ЗАПИСКА А. В. ПОПОВА

9 января 1943 г.

Мама, я получил сегодня и вчера табак, за что тебя благодарю. Спасибо всем, кто мне помогает.

Получил майку. До свидания, жду.

15 января 1943 г.

Поздравь меня, мама, с днем рождения. Не плачь, утри слезы.

 

НАДПИСЬ У, М. ГРОМОВОЙ

Прощайте, папа, Прощайте, мама, Прощайте, вся моя родня. Прощай, мой брат любимый Еля, Больше не увидишь ты меня. Твои моторы во сне мне снятся, Твой стан в глазах всегда стоит. Мой брат любимый, я погибаю, Крепче стой за Родину свою. До свидания.

С приветом, Громова Уля. 15 января 1943 г.

 

НАДПИСЬ И. А. ЗЕМНУХОВА

Не позднее 15 января 1943 г.2

Дорогие мама и папа! Нужно все перенести стойко! Привет от любящего вас сына Земнухова.

 

ЗАПИСКА Л. Г. ШЕВЦОВОЙ

Январь 1943 г.

Здравствуйте, мамочка и Михайловна!

Мамочка, вам уже известно, где я нахожусь…

Прости меня за все, может быть, я тебя вижу в последний раз, а отца уж наверно не увижу.

Мама, передайте привет тете Маше и всем, всем… Не обижайся, с тем до свидания. Твоя дочурка Любаша.

 

НАДПИСИ Л. Г. ШЕВЦОВОЙ 7 февраля 1943 г.

Мама, я тебя сейчас вспомнила.

Твоя Любаша.

Прошу простить меня. Взяли навеки. Л. г. Шевцова

Шевцова.

 

Не позднее 9 февраля 1943 г.

Прощай, мама, твоя дочь Любка уходит в сырую землю.

 

Советский народ свято хранит память о молодогвардейцах Краснодона. Их подвиг стал символом беспредельной преданности советских людей делу ленинской партии, нашей социалистической Родине.

Еще до оккупации города фашистами Луганский обком партии приступил к созданию большевистского подполья. Руководителем краснодонской подпольной организации был назначен член партии с 1924 года Филипп Петрович Лютиков. 20 июля 1942 года гитлеровцы вошли в Краснодон, начались массовые аресты коммунистов. Многие подпольщики были схвачены и расстреляны, но разрушить полностью большевистское подполье фашисты не смогли. Ф. П. Лютиков и другие коммунисты наладили связь с оставшимися в городе комсомольцами. Стали создаваться комсомольские подпольные группы. В центре города молодежь возглавили Олег Кошевой и Иван Земнухов, на одной из окраин — Сергей Тюленин, в поселке Первомайка — Анатолий Попов, Ульяна Громова и Майя Пегливанова, в поселке Краснодон — Николай Сумской и Антонина Елисеенко, в селе Ново-Александровка — Клава Ковалева и в селе Шеверевка — Степан Сафонов.

Следуя советам Ф. П. Лютикова, коммунистов-подпольщиков А. А. Валько, Н. П. Баранова и других старших товарищей, комсомольцы тщательно готовились к созданию своей подпольной организации. Особенную активность проявлял 15-летний Олег Кошевой, комсомолец с марта 1942 года. Он старался вовлечь в организацию как можно больше молодых советских патриотов. Вынашивая планы борьбы, Олег написал стихотворение, которое читал тогда товарищам:

В тот сентябрьский день, когда был сформирован штаб подпольной комсомольской организации, Олег пришел домой на рассвете. Всю ночь вместе с членами штаба он обсуждал планы и методы предстоящей опасной и сложной работы.

Мать Олега Елена Николаевна Кошевая вспоминает, что в ту ночь сын пришел сияющий, возбужденный. Торжественно объявил:

— Поздравь меня, мамочка, я принял присягу и дал клятву, что буду до последнего дыхания бороться с захватчиками. У нас есть организация.

С созданием «Молодой гвардии» усилилась работа по сбору оружия, по выпуску и распространению нелегальных листовок, призывавших краснодонцев к сопротивлению оккупантам, сообщавших правду о положении на фронтах. В одной из листовок, озаглавленной «Люди Русские и Украинцы!», говорилось:

«Виселицами, расстрелами Гитлер хочет запугать Украину — окровавленную и ограбленную, — поставить ее на колени. Но силен в нас дух свободолюбия и ненависти к врагу. Мы все лучше предпочитаем смерть, нежели немецкую неволю. Правда победит. Красная Армия еще вернется в Донбасс. Немцы лгут о конце войны, она еще только разгорается. Сталин и правительство в Москве. Родина в опасности, но у нее хватит сил, чтобы отбросить и разгромить врага… Читайте и прячьте наши листовки, передавайте их содержание из дома в дом, из села в село, из поселка в поселок. Смерть немецким оккупантам!»

И внизу подпись: «Молодая гвардия».

В отличие от рукописных листовок (одна из них опубликована выше, воспроизведенная по подлиннику на листке ученической тетради, почерком молодогвардейца Антонины Мащенко), процитированный текст набран типографским шрифтом, то есть эта листовка была отпечатана членами «Молодой гвардии» в своей подпольной типографии.

К созданию подпольной типографии молодогвардейцы приступили в октябре 1942 года. Собирали, как и где могли, типографские литеры. В доме Арутюнянца соорудили самодельный печатный станок, подобрали подходящую краску, нашли бумагу. Наконец, услышав по радиоприемнику радостное сообщение о контрнаступлении советских войск под Сталинградом, решили набрать первую листовку, чтобы размножить ее не от руки, в 50-100 экземплярах, как раньше, а в сотнях, с последующим повторением тиража.

Но по мере набора текста листовки выявилась нехватка отдельных букв. И тогда наборщики — Анатолий Орлов, Владимир Осьму-хин и Жора Арутюнянц — недостающую букву «б» заменили цифрой «6», вместо мягкого знака использовали букву «р» в перевернутом виде.

История создания и. деятельности, подпольной, типографии «Молодой гвардии» еще ждет своего исследователя…

рВ начале октября, после объединения всех подпольных групп в одну организацию, штаб «Молодой гвардии» расширился. В него теперь входили Иван Туркенич, Олег Кошевой, Любовь Шевцова, Сергей Тюленин, Ульяна Громова, Виктор Третьякевич, Иван Земнухов, Василий Левашовд Секретарем организации был избран «Кашук», организационную работу проводил Виктор Третьякевич, руководство боевыми операциями поручили Ивану Туркеничу.

К концу октября краснодонская подпольная организация насчитывала почти 100 человек, разбитых для конспирации на пятерки.

Молодогвардейцы проводили большую массово-политическую работу среди населения. Они широко знакомили трудящихся с событиями на фронтах Отечественной войны и в советском тылу. Всего за время оккупации они выпустили более 30 названий листовок общим количеством свыше 5 тысяч экземпляров. В ночь на 7 ноября 1942 года комсомольцы укрепили красные флаги на наиболее высоких зданиях города: на крыше средней школы, на шахте № 1-бис, на здании бывшего райпотребсоюза, на крыше больницы и на самом высоком дереве в парке.

Молодогвардейцы призывали к срыву заготовок сельхозпродуктов, уничтожению складов, саботажу на шахтах. Сразу же после ноябрьских праздников подпольщики организовали побег 20 военнопленных из Первомайской больницы и освободили более 70 бойцов и командиров из лагеря на хуторе Волчанск. 5 декабря, в день Советской Конституции, спалив биржу труда, они спасли несколько тысяч советских людей от угона на фашистскую каторгу. «Молодая гвардия» готовилась к вооруженному выступлению против оккупантов в момент приближения советских войск.

Провал наступил неожиданно. Утром 1 января 1943 года полиция арестовала Мошкова и Третьякевича, обвинив их в краже новогодних подарков для немецких солдат. Земнухов, явившийся в полицию, что-, бы выручить товарищей, тоже был арестован. Из материалов судебного процесса, проведенного в 1959 году по делу подлого изменника родины, фашистского наймита В. Подтынного, стало известно, что ни один из молодогвардейцев не спасовал перед палачами. Отважных комсомольцев предал по наущению отчима Геннадий Почепцов. Узнав об аресте Мошкова, Третьякевича и Земнухова, он, желая выслужиться перед гитлеровцами, написал донос, сообщив имена известных ему молодогвардейцев.

Первыми были арестованы подпольщики поселка Первомайка Анатолий Попов, Тоня Иванихина, Саша Бондарева, Борис Главан, Майя Пегливанова, Демьян Фомин и др., всего 18 человек. Одновременно начались аресты и в городе. Четыре камеры городской полиции были забиты до отказа. Начались пытки. Особенно жестоко палачи издевались над Виктором Третьякевичем. Подпольщиков подвешивали за шею к оконной раме, давили дверью пальцы на руках, били палками и плетьми, загоняли под ногти иголки. Кабинет следователя, в котором пытали комсомольцев, походил, скорее, на бойню, так он был забрызган кровью.

ОДНИМ ИЗ первых, сознавая, что живым вырваться из рук гестапо не удастся, сделал надпись на стене тюремной камеры 22-летний Василий Гуков. Уроженец Краснодона, он побывал на фронте, попал в плен, бежал, добрался до родного города и вступил в борьбу с захватчиками как активный член «Молодой гвардии». В тюрьме его пытали, но ничего не добившись, убили и сбросили в шурф шахты № 5. После освобождения Краснодона Красной Армией похоронен на центральной площади города в братской могиле героев «Молодой гвардии».

Рядом со словами В. С. Гукова под знаменем со звездой росписи Александры Бондаревой — 20-летней подпольщицы, перед казнью бросившей в лицо палачей гневные слова: «Красная Армия придет, она отомстит за нас!», 19-летней Нины Минаевой — смелой распространительницы молодогвардейских листовок, ее сверстницы и товарища по борьбе Ангелины Самошиной, а также члена штаба «Молодой гвардии» Ульяны Громовой. Все они были зверски замучены гитлеровцами и перезахоронены позже в братской могиле героев «Молодой гвардии».

Рядом с героями похоронена и Мария Георгиевна Дымченко — 40-летняя подпольщица, специально оставшаяся в тылу врага для организации борьбы с оккупантами; она была связана с Ф. П. Лютиковым и членами штаба «Молодой гвардии»; публикуемая ее записка из тюремного застенка говорит о твердости и непоколебимости замечательной советской патриотки, она посмертно награждена орденом Отечественной войны I степени.

В ночь на 16 января 1943 года у шурфа шахты № 5 были казнены еще несколько человек, и среди них Виктор Иосифович Третьякевич, Иван Александрович Земнухов, Ульяна Матвеевна Громова, Анатолий Владимирович Попов. Анатолию 16 января должно было исполниться 19 лет; накануне, придя в себя после пыток, он кровью написал записку своей матери. Записку согласился передать ей один из полицаев. Несколько дней фашисты возили подпольщиков группами на расстрел, и тела их сбрасывали в 80-метровый ствол шахты № 5. После освобождения Краснодона из шахты было извлечено более 70 изуродованных до неузнаваемости трупов.

Часть молодогвардейцев, в том числе Олег Кошевой и Любовь Шевцова, была расстреляна в парке города Ровеньки. Любу Шевцову фашисты арестовали 8 января в Луганске, куда она ездила по заданию штаба для связи с партизанами. Более месяца гитлеровцы пытали ее. Они хотели получить сведения о местонахождении рации и кодах. Ничего не добившись от разведчицы, командир роты СС Древитц убил Любу выстрелом в лоб.

| Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 сентября 1943 года руководителям организации «Молодая гвардия» — У. Громовой, И. Земнухову, О. Кошевому, С. Тюленину и Л. Шевцовой присвоено звание Героя Советского Союза! За выдающиеся заслуги в организации и руководстве коммунистическим подпольем города Краснодона, мужество и отвагу посмертно орденом Ленина награждены Филипп Петрович Лютиков и Николай Петрович Бараков. 44 молодогвардейца удостоены орденов Красного Знамени, Красной Звезды и Отечественной войны I степени, 66 человек — медалей «Партизану Отечественной войны» I степени. Среди награжденных — руководитель первомайской группы молодогвардейцев Попов Анатолий Владимирович, Бондарева Александра Ивановна, Минаева Нина Петровна, активный участник боевых операций Петров Виктор Владимирович, Самошина Ангелина Тихоновна, чьи записки из полицейской тюрьмы и надписи на стенах камер приведены выше.

Не все подлинники записок и надписи молодогвардейцев сохранились до наших дней. В частности, не сохранилась записка Клавдии Петровны Ковалевой, содержание которой летом 1943 года восстановила по памяти мать Клавы — Ефросинья Александровна.

Записка А. В. Попова воспроизводится по подлиннику, хранящемуся в краснодонском государственном музее «Молодая гвардия». Она написана на клочке обложки от школьной тетради, мать Толи получила ее из тюрьмы приклеенной ко дну кастрюльки. Подлинник записки В. В. Петрова хранится в семье Петровых. Записка Л. Г. Шевцовой и заверенные копии настенных надписей И. А. Земнухова, У. М. Громовой и Л. Г. Шевцовой находятся в Центральном архиве ЦК ВЛКСМ (материалы «Молодой гвардии», л. 96).

Надпись Ули Громовой, выцарапанная гвоздем на штукатурке, переписала со стены ее подруга Вера. Кротова сразу же после освобождения города. В краснодонском государственном музее «Молодая гвардия» хранится текст, переписанный В. Кротовой, а сама надпись была затерта во время ремонта помещения весной 1943 года. Надпись Ивана Земнухова сделана на стене кровью, надписи Любы Шевцовой — карандашом, текст их переписан для архива членом комиссии ЦК ВЛКСМ в июле 1943 года.

Тексты найденных записок опубликованы в сборнике документов и воспоминаний о героической борьбе подпольщиков Краснодона «Молодая гвардия» (Киев, 1960, стр. 56–57, 60). Текст последней записки А. В. Попова опубликован в брошюре «Новое о героях Краснодона» (М., 1959, стр. 15). Текст последней записки Л. Г. Шевцовой опубликован в книге П. Мальвецци и Дж. Пирелли «Письма обреченных на смерть борцов европейского Сопротивления» (стр. 703).

НАДПИСЬ СЕРЖАНТА Г. С. КАГАМЛЫКА НА КОМСОМОЛЬСКОМ БИЛЕТЕ

9 февраля 1943 г.

Умру, но не отступлю ни шагу назад. Клянусь своей кровью. Сер[1] Кагамлык.

 

Григорий Сергеевич Кагамлык, 1923 года рождения, украинец, кандидат в члены ВКП(б), командир отделения противотанковых ружей 3-й роты 47-го Краснознаменного стрелкового полка 15-й Сивашской дважды Краснознаменной и ордена Ленина стрелковой дивизии.

Шел второй год Великой Отечественной войны. Советские войска, захватив инициативу, продолжали продвигаться на запад, окружая и громя крупные группировки противника.

9 февраля 1943 года наши части выбили фашистов из села Никольского, в Курской области. Противник пытался отбить этот важный рубеж, и сержанту Кагамлыку с его отделением бронебойщиков было поручено прикрыть правый фланг, где гитлеровцы перешли в контратаку. Вражеские танки в сопровождении автоматчиков устремились на позиции, которые занимало отделение сержанта Катамлыка. В ожесточенном бою с врагом Григорий был трижды ранен, но остался в строю и продолжал вести бой.

Пуля сразила бесстрашного сержанта. Бойцы, воодушевленные героизмом и стойкостью своего товарища, не пропустили врага. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 18 мая 1943 года Григорию Сергеевичу Кагамлыку присвоено звание Героя Советского Союза. Имя его навечно занесено в список полка. Комсомольский билет Г. С. Кагамлыка хранится в Центральном музее Советской Армии (инв. № 4/21206).

НАСТЕННАЯ НАДПИСЬ А. И. НЕСТЕРЕНКО В ПАВЛОГРАДЕ, ДНЕПРОПЕТРОВСКОЙ ОБЛАСТИ

13 февраля 1943 г.

Нас было 21. Стояли насмерть. Погибаем, но не сдаемся!

 

Эта короткая надпись была сделана на стене одного из корпусов кожевенного завода в Павлограде — в городе на Днепропетровщине. Ее вывел кровью смертельно раненный капитан А. И. Нестеренко.

А случилось тогда все так…

В Павлограде сразу после прихода фашистов стала действовать подпольная организация советских патриотов. Было создано 19 боевых групп. Их костяк составляли коммунисты и комсомольцы, бежавшие из плена красноармейцы и командиры. Командиром одной из них стал капитан А. И. Нестеренко.

По заданию подпольного горкома партии он работал в дорожной жандармерии, добывал оружие, участвовал в подрывных операциях на железной дороге, спасал советских людей от отправки в Германию. Подпольщики Павлограда взрывали в городе склады с боеприпасами, пустили под откос бронепоезд, приводили в негодность имущество и зерно, подготовленное для вывоза из города, систематически нарушали телеграфно-телефонную связь. Удалось выкрасть карту дислокации вражеских войск и тыловых баз гитлеровцев, которую вскоре переправили через фронт советскому командованию.

Наступил февраль 1943 года. Все явственнее стала слышна канонада с востока. 10 февраля на конспиративной квартире собрались руководители днепропетровского подполья: Д. Г. Садовниченко, С. С. Прибер, К. В. Рябой. Было принято решение: в помощь наступающей Красной Армии начать вооруженное восстание в ночь на 13 февраля. Вечером того же дня из двух лагерей для военнопленных — Богуславского и на заводе № 55 — боевые группы освободили военнопленных, которые влились в отряды восставших. Группа коммунистов провела операцию по освобождению политических заключенных из городской тюрьмы. На улицах появились листовки, в которых сообщалось о том, что Красная Армия подошла к Днепропетровской области, скоро будет у Павлограда, наступает долгожданный час возмездия.

В соответствии с планом восстания подпольщики начали занимать боевые позиции. Была нарушена связь гитлеровцев с тылом и фронтом. К 12 часам дня 13 февраля три боевые группы вооруженных подпольщиков сконцентрировались на территории кожевенного завода, в здании на углу Песчаной и Шевченковской улиц. Командовали группами капитан А. И. Нестеренко и лейтенант С. А. Чумак.

Гитлеровцы, узнав о захвате завода вооруженными людьми, решили окружить его и ликвидировать восставших. Так разгорелся преждевременный для подпольщиков бой. Свыше 300 фашистов было брошено против них. Неравная схватка длилась несколько часов. Один за другим падали бойцы. Автоматной очередью был убит С. А. Чумак, геройски погибли лейтенанты Черкасский и Носач. Смертельно ранен капитан А. И. Нестеренко. Бойцы отнесли своего командира в укрытие. Собравшись с силами, он, истекающий кровью, сделал ту надпись, которой суждено остаться в памяти истории.

Неожиданный бой у кожевенного завода заставил руководителей восстания отложить срок общего выступления. Боевым группам дали приказ отойти и ждать сигнала. Навстречу советским частям была отправлена еще одна связная — комсомолка О. В. Куликова. Подпольщики просили помощи.

Связная Куликова возвратилась в Павлоград 15 февраля. Вместе с ней пришел из штаба 4-го гвардейского стрелкового корпуса капитан Андросов. Он сообщил, что части корпуса достигнут города не ранее утра 18 февраля, поэтому решено было возобновить восстание в ночь на 16 февраля.

В результате согласованных и дружных действий уже во второй половине 16 февраля боевые группы, возглавляемые И. Т. Белым и Ю. И. Осьмиченко, окружили четырехэтажный дом, в котором располагался штаб немецко-итальянского гарнизона, и овладели им. После разгрома штаба враг бежал из города.

Наступавшие советские войска вступили в Павлоград. Над городом взвился красный флаг. В эту общую победу большой вклад внесли славные подпольщики, память о которых навсегда сохранят советские люди.

Настенная надпись публиковалась в газетах «Днепровская правда» 13 февраля 1963 года, «Красная звезда» 13 июля 1963 года, в книге А. П. Караванченко и Д. Т. Федоренко «Непокоренный Павлоград», изданной Политиздатом в 1965 году.

НАДПИСЬ НА СТЕНЕ ГЕСТАПОВСКОГО ЗАСТЕНКА ЧЛЕНОВ ПОДПОЛЬНОЙ КОМСОМОЛЬСКОЙ ОРГАНИЗАЦИИ «ПАРТИЗАНСКАЯ ИСКРА» СЕЛА КРЫМКА

18 февраля 1943 г.

Да здравствует Родина! 18/П.- 43

 

В период оккупации немецко-фашистскими войсками Украины подпольщики Одесской, Николаевской и других областей под руководством коммунистов активно действовали против фашистских захватчиков. В Николаевской области подпольные боевые группы были созданы в 42 селах, Николаевский подпольный центр был связан с Херсоном, Кировоградом и подпольщиками Одесской области. Подпольщики и рабочие срывали попытки оккупационных властей наладить работу на Николаевском судостроительном заводе и других предприятиях города.

Вскоре после того, как в селе Крымка, Первомайского района, Одесской (ныне Николаевской) области, был установлен «новый порядок», комсомольцы средней школы создали подпольную организацию «Партизанская искра», насчитывавшую несколько десятков человек. Во главе с директором школы коммунистом В. С. Моргуненко и учеником 10-го класса комсомольцем Парфентием Гречаным они принимали по радио сводки Совинформбюро, писали листовки и распространяли их среди жителей окрестных сел, устраивали диверсии на железной дороге. Писали:

«Товарищи!!! Отцы, матери, братья и сестры!!! Возобновляются наши загоны (то есть отряды. — Ред.), идите в партизаны, бейте своих врагов, не давайте им хлеба, молока, мяса и яиц. …Пусть живет Красная Армия!

Вечная слава великому вождю и отцу нашему Владимиру Ильичу Ленину! Смерть немецким оккупантам! 13.1 1943 г.»

«Партизанская искра» распространила свое влияние на окрестные населенные пункты, в ряде которых были созданы молодежные боевые группы. В декабре 1942 года патриоты пустили под откос вражеский эшелон с солдатами и боеприпасами. Вскоре организовали побег 200 военнопленных из лагеря в Новоандреевке.

Подпольщикам не удалось провести подготавливаемое ими вооруженное восстание. Их схватили гитлеровцы… На стене жандармского застенка в ожидании казни они написали свои последние слова.

Копия надписи хранится в Одесском историко-краеведческом музее, опубликована в газетах «Красная звезда» 14 декабря 1957 года и «Бугская заря» 2 июля 1958 года.

ЗАПИСКА ЧЕТЫРЕХ ЗАЩИТНИКОВ ГОРОДА ВОЛЧАНСКА

Конец февраля 1943 г.

Мы, защитники г. Волчанска, смертью храбрых погибли в этом месте. Нас было четверо: Козодуб В., Бондаренко В., Синин, Кипаренко Т. Серг.

1943 г. Передайте зап[1] в аэродром.

 

Летом 1959 года житель города Волчанска, Харьковской области, Н. Н. Акуличев заметил на склоне оврага в районе бывшего аэродрома угол металлического ящика, выглядывавшего из осыпавшегося песка.

Выкопав этот небольшой ящик, он увидел на стенках его ряд отверстий и в одном из них обнаружил трубочку из хлорвиниловой изоляции. На внешней стороне ее с трудом различалось слово «записка», а внутри лежала сложенная полоска папиросной бумаги размером 19 X 5 сантиметров. На этом листке чернилами были написаны последние слова и фамилии бойцов, павших при обороне Волчанска в 1943 году. В записке не указана точная дата, но, исходя из содержания, ее можно датировать концом февраля 1943 года. После наступления наших войск на харьковском направлении 2-16 февраля 1943 года гитлеровское командование в конце февраля предприняло контрнаступление в районе Донбасс — Харьков. Создав значительное превосходство в силах, гитлеровским войскам удалось оттеснить советские части за реку Северский Донец. 15 марта 1943 года нашим войскам пришлось временно оставить Харьков.

Противник не смог окружить советские войска в районе Харькова и взять реванш за поражение на Волге. Героические воины стояли насмерть. Вероятно, в это время защитники Волчанска, отражая атаки танков, и написали записку. Сейчас она хранится в Центральном музее Советской Армии (инв. № 4/28310).

ПИСЬМО САНИТАРКИ В. КОЛЕСНИКОВОЙ

Не позднее 3 марта 1943 г.(день гибели)

Дорогие фронтовые товарищи, милая моя подруга Нина.

Если я погибну в этом бою, то после смерти сообщи моей маме, что я, ее дочь, честно выполнила свой долг перед Родиной.

Да, мне, конечно, жаль, что так рано кончилась моя жизнь, но за меня отомстят другие.

Нина, я была медсестрой. Ведь это самое прекрасное — спасать жизнь человеку, который борется за нас, защищает нашу Родину от коварного врага, борется за наше будущее.

Вот и все, что я прошу передать моей маме.

Валя Колесникова.

Адрес: Алтайский край. Благовещенский район. Колхоз имени Ленина.

 

Сибирячка Валентина Колесникова с первых дней войны мечтала попасть на фронт. После окончания курсов медсестер ее направили на Западный фронт. Первое боевое крещение она получила в августовских боях 1942 года.

Не боясь смерти, подстерегавшей ее на каждом шагу, под грохот артиллерийской канонады, свист пуль и вой вражеских мин девушка самоотверженно выполняла свой долг, оказывая помощь раненым бойцам и командирам. С тех пор в каждом бою ее видели на переднем крае, всюду она приходила на помощь раненым, а когда требовала обстановка, участвовала в боях с оружием в руках. Валя стала закаленным и опытным бойцом. Высокое доверие-ее приняли кандидатом в члены партии — она с честью оправдала. Валя погибла 3 марта 1943 года в боях за освобождение Смоленщины. За героизм и самоотверженность от имени Президиума Верховного Совета СССР командование наградило ее орденом Отечественной войны II степени.

После гибели у нее нашли опубликованное выше письмо.

Заверенная копия его хранится в Центральном архиве ЦК ВЛКСМ (материалы выставки «Комсомол в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», письмо полевой почты 06411, л. 5).

ПИСЬМО 15-ЛЕТНЕЙ ДЕВОЧКИ СУСАНИНОЙ С ФАШИСТСКОЙ КАТОРГИ

12 марта 1943 г.

Март, 12, Лиозно, 1943 год.

Дорогой, добрый папенька!

Пишу я тебе письмо из немецкой неволи. Когда ты, папенька, будешь читать это письмо, меня в живых не будет. И моя просьба к тебе, отец: покарай немецких кровопийц. Это завещание твоей умирающей дочери.

Несколько слов о матери. Когда вернешься, маму не ищи. Ее расстреляли немцы. Когда допытывались о тебе, офицер бил ее плеткой по лицу. Мама не стерпела и гордо сказала, вот ее последние слова: «Вы, не запугаете меня битьем. Я уверена, что муж вернется назад и вышвырнет вас, подлых захватчиков, отсюда вон». И офицер выстрелил маме в рот…

Папенька, мне сегодня исполнилось 15 лет, и если бы сейчас ты встретил меня, то не узнал бы свою дочь. Я стала очень худенькая, мои глаза ввалились, косички мне остригли наголо, руки высохли, похожи на грабли. Когда я кашляю, изо рта идет кровь — у меня отбили легкие.

А помнишь, папа, два года тому назад, когда мне исполнилось 13 лет? Какие хорошие были мои именины! Ты мне, папа, тогда сказал: «Расти, доченька, на радость большой!» Играл патефон, подруги поздравляли меня с днем рождения, и мы пели нашу любимую пионерскую песню.

А теперь, папа, как взгляну на себя в зеркало — платье рваное, в лоскутках, номер на шее, как у преступницы, сама худая, как скелет, — и соленые слезы текут из глаз. Что толку, что мне исполнилось 15 лет. Я никому не нужна. Здесь многие люди никому не нужны. Бродят голодные, затравленные овчарками. Каждый день их уводят и убивают.

Да, папа, и я рабыня немецкого барона, работаю у немца Шарлэна прачкой, стираю белье, мою полы. Работаю очень много, а кушаю два раза в день в корыте с «Розой» и «Кларой» — так зовут хозяйских свиней. Так приказал барон. «Русс была и будет свинья», — сказал он. Я очень боюсь «Клары». Это большая и жадная свинья. Она мне один раз чуть не откусила палец, когда я из корыта доставала картошку.

Живу я в дровяном сарае: в комнату мне входить нельзя. Один раз горничная полька Юзефа дала мне кусочек хлеба, а хозяйка увидела и долго била Юзефу плеткой по голове и спине.

Два раза я убегала от хозяев, но меня находил ихний дворник. Тогда сам барон срывал с меня платье и бил ногами. Я теряла сознание. Потом на меня выливали ведро воды и бросали в подвал.

Сегодня я узнала новость: Юзефа сказала, что господа уезжают в Германию с большой партией невольников и невольниц с Витебщины. Теперь они берут и меня с собою. Нет, я не поеду в эту трижды всеми проклятую Германию! Я решила лучше умереть на родной сторонушке, чем быть втоптанной в проклятую немецкую землю. Только смерть спасет меня от жестокого битья.

Не хочу больше мучиться рабыней у проклятых, жестоких немцев, не давших мне жить!..

Завещаю, папа: отомсти за маму и за меня. Прощай, добрый папенька, ухожу умирать.

Твоя дочь Катя Сусанина.

Мое сердце верит: письмо дойдет

 

Вскоре после освобождения белорусского города Лиозно в 1944 году при разборе кирпичной кладки разрушенной печи в одном из домов был найден маленький желтый конверт, прошитый нитками. В нем оказалось письмо белорусской девочки Кати Сусаниной, отданной в рабство гитлеровскому помещику. Доведенная до отчаяния, в день своего 15-летия она решила покончить жизнь самоубийством. Перед смертью написала последнее письмо отцу. На конверте стоял адрес: «Действующая армия. Полевая почта №… Сусанину Петру». На другой стороне карандашом написаны слова: «Дорогие дяденька или тетенька, кто найдет это спрятанное от немцев письмо, умоляю вас, опустите сразу в почтовый ящик. Мой труп уже будет висеть на веревке». Номер полевой почты, написанный на конверте, устарел, и письмо не могло попасть адресату, но оно дошло до сердца советских людей. Опубликовано в «Комсомольской правде» 27 мая 1944 года.

ЗАВЕЩАНИЕ КОМСОМОЛЬЦА-МОРЯКА В. ЧАЛЕНКО

Не позднее 14 марта 1943 г.

Если погибну в борьбе за рабочее дело, прошу командиров Вершинина и Куницина при первой возможности зайти ко мне домой в город Ейск и рассказать моей матери, что ее сын погиб за освобождение Родины. Мой орден, комсомольский билет и этот блокнот передайте мамочке. Пусть хранит и вспоминает своего сына. Передайте ей бескозырку, пусть помнит сына-матроса.

Адрес мамы: город Ейск, Свановская улица, Раисе Ивановне Чаленко.

Виктор Чаленко.

 

Комсомолец Виктор Чаленко вступил в армию добровольцем в августе 1942 года. Когда советские части покинули город Ейск, он упросил чтобы его приняли в одно из подразделений морской пехоты. В ее составе В. Чаленко участвовал в обороне Северного Кавказа. За геройство и мужество, проявленные в боях под Горячим Ключом и Туапсе, он был награжден орденом Красного Знамени. В феврале 1943 года в части морского десанта Виктор Чаленко высадился на Малую землю у Новороссийска.

На одном из участков продвижению десанта мешал дзот, из которого гитлеровцы вели сильный пулеметный огонь. Виктор вызвался уничтожить эту вражескую огневую точку. Под покровом ночи он подполз к дзоту и забросал его гранатами. Огневая точка была подавлена Когда, воспользовавшись молчанием вражеского пулемета, моряки штурмом захватили позиции гитлеровцев, они нашли своего товарища мертвым. В кармане отважного воина был обнаружен блокнот с завещанием. Посмертно Виктор Чаленко был награжден орденом Ленина. Текст завещания опубликован в газете «Комсомольская правда» ii марта 1943 года.

ПИСЬМА ПАРТИЗАНА-РАЗВЕДЧИКА В. М. МАЛЬЦЕВА

ОТЦУ И РОДНЫМ 14 и 16 марта 1943 г.

ПИСЬМО ОТЦУ 14 марта 1943 г.

14.3.43. Очень поспешно уезжаю. Не было времени проститься, не сердись. Домой больше не зайду, хотя это не окончательно еще, но в Ленинграде больше не буду. Значит, до свидания. Туда1 я не писал. Сделай это ты. Вообще же — пока. Будь жив, здоров и благополучен. Знамя гвардии держать высоко и не забывать меня и 1942 год, хотя он и прошел. Биться до тех пор, пока глаза видят! И несмотря ни на какие обстоятельства и слухи! Ну, еще раз жму твою могущественную руку, — онимаю и целую. До лучших дней и радостной встречи.

Твой В.

 

ПИСЬМО МАТЕРИ И СЕСТРЕ

16 марта 1943 г.

Милые мамка и Иринка! Пишу из Хвойной, куда приехал 16 марта в 21.00. Я примерно на год могу пропасть из виду, но не смущайтесь, это в порядке вещей. Меня не отпевайте, так как я твердо рассчитываю побывать на Иркиной первой свадьбе и на серебряной маминой. Одним словом, готовьтесь пьянствовать. А пока до свидания, и надолго. Целую столько, чтобы хватило на отсутствие. Ма, я тебе написал письмо с разными историями, кои ты прочти, но близко к сердцу не принимай. Мертвым — вечная память, живым — жить на земле. Пока, родная, целую. До свидания.

Сын Валька.

 

Валентин Михайлович Мальцев погиб, когда ему было 18 лет. История его жизни, героическая смерть говорят о высоких душевных качествах этого замечательного патриота.

Валентин жил в Ленинграде, на Фонтанке. Его отец, Михаил Дмитриевич Мальцев, старый коммунист, участник гражданской войны, привил сыну идейную стойкость и требовательность к себе. Когда началась война, отец ушел в ополчение, а мать с младшей сестрой Ириной эвакуировались в Тетюши, на Волгу. Валентин отказался эвакуироваться. Он хотел воевать с фашистами, но в армию его не взяли: куда воевать 16-летнему юноше? Вместе со сверстниками он по ночам дежурил на крыше, тушил зажигалки, ходил на военные занятия.

Валентин стойко переносил лишения блокады: недоедание и голод, артиллерийские обстрелы и ночные бомбежки. В июле 1942 года ему предложили стать радистом-разведчиком. Началась серьезная подготовка, учеба в спецшколе. В марте 1943 года Валентин Мальцев в составе группы М. И. Ляпушева был переправлен через линию фронта в район Пскова. Успешно выполнив боевое задание, группа получила приказ возвращаться к своим.

В августе 1943 года, выполняя боевое задание, разведчики зашли в деревню Петрово. В темноте они не заметили, что в деревне гитлеровцы. Завязалась перестрелка. Прикрывая отход товарищей, Валентин сдерживал врагов, пока не был ранен. Последнюю пулю он оставил для себя.

ПИСЬМО ПАРТИЗАНКИ-РАЗВЕДЧИЦЫ О. Д. РЖЕВСКОЙ РОДНЫМ

22 февраля — 6 апреля 1943 г.

Ржевская Ольга Дмитриевна, 20 лет.

Оболоновец, Мутищенский с[1] с,[2] Ельнинского района. Погибла 27/II — 1943 г. (За связь с партизанами.)

Кто найдет, сообщите родным.

Мама, этот адрес я еще писала в Спас-Деменске и носила косыночку, а оказывается, она принадлежит для письма Вам. Прощайте, все родные.

Здравствуй, милая мама.

Привет от дочки Ольги. Мама, родная, на сегодняшний день, т. е. 6 марта, два месяца, как я не вижу свободу, но это все ерунда. Мама, милая, ты, наверное, слыхала, что из Ельни мы 11 января были направлены в Спас-Деменск. Допрос закончился 14 января, а все следствие и моя роспись было закончено 23 января. После следствия по 27 февраля были все время в Спас-Деменске. 27 февраля была направлена в Рославль в тюрьму, где и нахожусь на сегодняшний день. Не знаю судьбы о тебе, но предполагаю, что встреч с тобой, милая мамочка, больше нет и не ждать. И только, мама, отмечай тяжелый день нашей разлуки и прощаний. Это 10 января 1943 г. (воскресенье), когда пришлось покинуть родную деревню и тебя, милая мама.

Милая мама, прошу я тебя только одно: обо мне не беспокойся, береги свое здоровье. Меня ты не вернешь, а здоровье потеряешь. Ведь ты одна, надеяться не на кого. Возможно, когда и дождешься Дуси. Возможно, она счастливее меня, а мне, мама, наверное, суждено погибнуть в Рославле, хотя и я в Спас-Деменске думала умереть…

Мама, еще раз прошу: обо мне не беспокойся — своей судьбы не избежишь. А мне, наверное, суждено так. Мама, милая, я сейчас только с Ниной, всех трех, которые были с нами забраны, их от нас взяли еще 14 февраля, и для нас неизвестно куда, домой или еще куда.

Милая, описывать интересного нет ничего, а мне сейчас хотелось бы услыхать хотя одно словечко о тебе, милая мама, и о всех своих родных, а потом бы умереть спокойно, а то, мама, мне моя судьба известна давно, но жаль мне тебя, милая мама…

Мама, передай привет тете Леке и детям ее: Дусе, Вале, Коле, тете Наташе и Наде, и Кате, и всем родным и знакомым. Мама, милая, писать кончаю и еще раз прошу не беспокойся, не одна я такая, нас очень много…

 

Милая моя, родная, еще раз с приветом дочка Оля.

Сегодня месяц ареста.

Мама, а вдруг бы переменилась обстановка и я бы вернулась к тебе, как бы мы были счастливы. Но нет, мама, в жизни чудес не бывает. Одно прошу, не беспокойся, береги свое здоровье и не жалей ничего…

Мама, я на апрель месяц составила календарь, прожитый день мною зачеркиваю.

 

Ольга Дмитриевна Ржевская — 20-летняя партизанка-разведчица из полка имени Лазо. На рассвете 6 января 1943 года она попала в руки фашистских палачей. Каратели застали ее больной в доме матери в маленькой смоленской деревушке Оболоновец. Несмотря на то что она была без сознания, солдаты потащили ее на допрос. Промучив четыре дня и не добившись ни слова, фашисты отправили Ольгу в город Ельню, а затем в Спас-Деменск.

Потянулись тяжкие тюремные будни, ежедневные допросы и издевательства. Ожидая расстрела, Ольга написала на косынке: «Погибла 22 февраля». Потом поправила: «23 февраля». Затем эта дата вплоть до 27-го ежедневно исправлялась.

27 февраля Ольгу перевезли в рославльскую тюрьму, и счет дням жизни пришлось начать снова. Каждый день водили больную Ольгу на допрос. Однажды утром ее вывезли во двор и поставили у виселицы.

— Теперь можешь говорить все! — сказал офицер. — Через минуту ты умрешь.

И она сказала:

— Я, русская девушка Ольга Ржевская, член Ленинского комсомола и партизанка, ненавижу вас всем сердцем. Я боролась с вами, как могла. И нас много. Горели и горят ваши склады, гибнут солдаты и офицеры, портится связь — здесь есть моя работа. Жаль, что сделала мало. Но за меня отомстят. Скоро придет Красная Армия, тогда…

Удар офицерского сапога вышиб из-под ног табурет. Ольга повисла… Но и это было еще не все. Девушку вынули из петли, вернули к жизни, чтобы через несколько дней расстрелять.

Публикуемое письмо Ольга написала в тюремной камере в перерывах между допросами карандашом на белой шелковой косынке.

В углу ее имеется календарь на 30 дней апреля 1943 года. Зачеркнутыми оказались лишь первые 6 дней. Косынка хранится в Центральном музее Советской Армии (инв. № 4/21187), письмо опубликовано в газете «Комсомольская правда» 30 декабря 1943 года