Комментарий "проволочного" Павленского.

П. ПАВЛЕНСКИЙ: Здравствуйте. Я сразу хочу сказать, что в суде я не был, потому что хотели сфабриковать дело, инкриминировать мне статью 21, 1 часть. Это хулиганство. Но у них даже не получилось грамотно составить протокол, подготовить документы. Когда меня привезли в суд, судья это отклонила, перенесли суд на другое какое-то число, меня тоже вызовут. Меня отпустили из КПЗ, из отделения. Мы уже с защитником, Динаром Идрисовым, мы уже заполнили какие-то бумаги, что я уже не буду признавать инкриминируемое правонарушение.

Т. ОЛЕВСКИЙ: Объясните, пожалуйста, вот такой вопрос. Многие его задают, почему вы выражаете свою точку зрения не на холсте, не на скульптуре, а собственным телом? Не кажется ли вам чересчур?

П. ПАВЛЕНСКИЙ: Мне кажется, что нет. Как раз тело - это и есть фактор. Есть социальное тело, т.е. общество. Еще оно состоит из отдельных единиц, отдельных тел, которые его составляют. Государство управляет этим телом, в принципе, меры наказания, меры давления оказываются на каждое тело отдельно.

В. РОМЕНСКИЙ: Петр, простите, нам приходят смс в прямой эфир на +7-985-970-45-45. И вот одно из них. Я не знаю, слышали ли вы, что рассказывала ваша супруга. Она говорила, что у вас прекрасные две дочки, что они живут в этом чудесном мире, который вы для них создаете. И они не понимают, почему какие дяди на улице говорят: « Сними балаклаву», ведь Pussy Riot – это так круто. А нам приходят смски: « Такие как Петр выигрывают воины»,- пишет нам Юрий. И вторая по поводу слов вашей супруги: « Дама шизо. Жалко их детей». Спрашивали мы сегодня, вообще, это нормально, что дети могут такую акцию, как ваша, увидеть? Треть аудитории сказало, что нет, мы не хотим, чтобы такое было на улицах нашего города. Мне интересно, вы не боитесь, что подобная акция может навредить вашим детям?

П. ПАВЛЕНСКИЙ: Безусловно, нет. Дети живут со мной. Они все видят. Я стараюсь, где позволяет возраст, даже их водить на какие-то акции, мероприятия в публичном пространстве. На детей это влияет только положительно. 

Т. ОЛЕВСКИЙ: А как вы объясняете то, что вы делали в проволоке? Вы же должны были как-то объяснить?

В. РОМЕНСКИЙ: Что вы им сказали?

П. ПАВЛЕНСКИЙ: Они не задают вопросы. У них не вызывает это никакого страха. Алиса, старшая дочка, она сказала: « Папа, ты победил».

Т. ОЛЕВСКИЙ: Подождите, вы должны были объяснить, что быть в проволоке не нормально, потому что странно, если ваши дети считают, что сидеть в проволоке – нормально.

П. ПАВЛЕНСКИЙ: Ребенок относится к этому как к проектам. Из-за того, что она это видит, в этом находится. Она никогда не пробует сама залезть, что-то сделать такое.

В. РОМЕНСКИЙ: Можно еще один вопрос? Смотрите, у нас в программе мы часто говорим о политиках, в том числе их часто спрашиваем, каких-то оппозиционеров и т.д. Вопрос, который всплывает достаточно часто: а вы готовы были бы уехать из страны? Для вас вообще стоит такой вопрос?

П. ПАВЛЕНСКИЙ: Я об этом не задумываюсь. Я бы хотел оставаться в этой стране до конца.

В. РОМЕНСКИЙ: А вы можете себе представить, что в России, в нашей стране будет какое-то преследование таких людей, как вы. Людей искусства, которые никого не грабят и не убивают?

П. ПАВЛЕНСКИЙ: Во-первых, оно уже происходит, преследование людей искусства.

В. РОМЕНСКИЙ: Вы имеете в виду Pussy Riot?

П. ПАВЛЕНСКИЙ: Pussy Riot в первую очередь. Нужно еще вспоминать, множество статей инкриминировалось художникам. Множество художников попадали под какие-то статьи. Это происходит. 

В. РОМЕНСКИЙ: Смотрите, Pussy Riot несколько раз выступали. Один раз их поймали на Красной площади, сказали неправильные имена, их отпустили. Второй раз, третий, четвертый. А потом храм Христа Спасителя, и они оказываются в СИЗО. И они оказываются там не так, как вы, они получают реальные сроки. Они едут в каких-то теплушках в тюрьмы, и там сидят. И опасаются за свою жизнь. Вы ради искусства своего готовы были сесть в тюрьму?

П. ПАВЛЕНСКИЙ: Я думаю, тут немножко неправильно формулируется вопрос. Они не уехали из страны, они не сбежали.

В. РОМЕНСКИЙ: С ними понятно, а вот вы готовы были бы сесть в тюрьму за свое искусство, за свою акцию?

П. ПАВЛЕНСКИЙ: Да. Если человек что-то делает, он должен отвечать за это.

Т. ОЛЕВСКИЙ: Хорошо, что вы сказали да. Люди некоторые действительно не понимают, что художник – человек особенный, поэтому пишут всевозможные вопросы о том, что еще вы делаете при детях и пр. Но мне очень важно задать вопрос вот так: а что для вас было бы высшей наградой тому искусству, которое вы делаете? Что является для вас наградой?

П. ПАВЛЕНСКИЙ: Наградой то, что происходит и является. Наградой является, если люди это понимают, если это доходит до адресата, то это и есть награда. Это делается для этого все. Если я нахожу какие-то формы выражения, которые доводят это до адресата, то это и есть та награда.

В. РОМЕНСКИЙ: Скажите, пожалуйста, у нас остается 15 секунд, зашивать рот нитками больно?

П. ПАВЛЕНСКИЙ: Это все больно, но это все терпимо. Больно там, где совсем нервные окончания проходят, но это не рот. 

В. РОМЕНСКИЙ: Спасибо большое. Это был Петр Павленский – художник, который только что вышел из отделения полиции. Он был задержан после того, как в Петербург рядом со зданием ЗакСобрания лег, обмотанный в таком коконе из колючей проволоки. Тем самым показывая то, что у нас несвободное государство.