О чём думал Цзян Цзэминь 25 апреля 1999 года?

Логика, которой руководствовался Цзян Цзэминь,  бывший генеральный секретарь коммунистической партии Китая, 25 апреля 1999 г. войдет в анналы истории. Правда, назвать это логикой затруднительно.

Иллюстрация: Jeff Nenarella/Великая Эпоха (The Epoch Times)

В тот вечер он написал письмо к членам центрального комитета компартии, объяснив, почему почти 100 миллионов последователей духовной практики должны подвергнуться арестам и  пыткам, цель которых заставить их отречься от  духовной веры.

Большинство членов коммунистической партии совершенно не стремились начать преследование против Фалуньгун, традиционной китайской системы совершенствования, завоевавшей   беспрецедентную  популярность в 90-е годы. Но Цзян Цзэминь видел вещи совсем иначе, чем другие люди.

25 апреля 1999 г. перед зданием правительства мирно собралось 10 000 последователей Фалуньгун. Премьер-министр Чжу Чунцзы вышел к ним, чтобы узнать, зачем они пришли.

Последователи Фалуньгун подвергались нападкам полиции на протяжении нескольких лет, публикация их литературы была запрещена, а незадолго до вышеупомянутого события некоторые из них были арестованы и избиты за участие в мирном протесте в соседнем городе.  Они хотели, чтобы ситуация изменилась.

В Китае, где коммунистическая партия контролирует каждый аспект общественной жизни, не существует эффективной системы апелляций при возникновении каких-либо противоречий. Для граждан, чьи права были ущемлены, часто не остаётся иного выбора, как просто выйти на улицу в надежде быть услышанными. Последователи Фалуньгун поступили  именно так.

Как оказалось,  Цзян Цзэминя взбесил уже  сам факт существования  подобной группы в Китае.

«Очень жаль, что мы не были ранее  осведомлены о существовании в стране подобной организации, среди членов которой много чиновников, учёных, студентов, членов компартии, а также рабочих и крестьян», — написал он.  

Он заявил, что это «крупнейшее собрание в Пекине со времени событий 1989 г.», подразумевая протесты на площади Тянь-Ань-Мэнь, которые кончились кровавым подавлением со стороны  военных.

Цзян Цзэминь увидел в Фалуньгун угрозу для коммунистической идеологии: «Это событие демонстрирует, насколько плохо некоторые работники наших комитетов и отделов выполняют  работу в области идеологического воспитания!»

Каковы стали ответные действия Цзян Цзэминя? Другое кровавое подавление, однако на этот раз оно осуществлялось скрытно при участии тайной полиции. Эфирное время телеканалов заполонили  передачи с клеветой на Фалуньгун, усилилась идеологическая обработка населения, которое должно демонстрировать  лояльность китайской компартии и её доктринам атеизма и марксизма-ленинизма. Тех, кто не хотел отрекаться от своей духовной веры, отправляли в тюрьмы, они становились жертвами пыток либо узниками трудовых лагерей.  

В результате этого за 14 лет тысячи невинных людей погибли в результате пыток или побоев (реальная цифра может быть намного выше официальных данных), десятки тысяч были убиты с целью продажи их органов, в обществе появилась разобщённость. Бесконечная череда жестокости, насилия, покалеченных судеб  и  абсолютно никакой пользы для китайского общества — таким оказался результат репрессий против Фалуньгун.    

«Мы должны добиться того, чтобы чиновники  и население приобрели  правильный взгляд на мир, жизнь и правильные  идеалы», — писал Цзян Цзэминь в письме 25 апреля.

«Неужели марксизм, материализм и атеизм, составляющие идеалы членов нашей коммунистической партии, не сумеют одержать победу над идеями Фалуньгун? — Далее в письме говорилось, — это полный абсурд!».

Абсурд — это слишком мягкое слово, чтобы охарактеризовать происходящее.