День которого нет. Бусинки

- Мам-мам-мам!! Зачем верблюду горб? Зачем два горба?

- А..Э… Чтобы между ними сидеть удобно было…

- Мам.. а ты тоже как я умеешь плакать?. мама ..а ты в сугробах в детстве лежала?

- Конечно, лежала, умею.

- Мам… а почему утка не тонет? А почему небо голубое? Мам!! Смотри!! Машинка улыбается!!! А если посмотреть на вон тот фонарик, и слегка прищуриться, то получится ёжик… Мам… - Машины вопросы не заканчивались, а звук ее голоса не умолкал ни на секунду.

 

Пятилетняя Машенька бежала домой, крепко держа маму за руку. Как же это хорошо, идти между мамой и старшей сестрой с прогулки и болтать о всякой чепухе.

 

- Мам, а почему…

- Маш, ты очень любопытная девочка. Я не успеваю отвечать на все твои вопросы. И заметь, чем быстрее мы идем, тем быстрее ты болтаешь! Может быть, ты дашь нашим ушам чуть-чуть передохнуть?

 

Маша послушно замолчала на совсем на чуть-чуть, как мама просила, и затрещала с новой силой. Болтала она до самого дома.

Вся троица сегодня долго гуляла по городу, рассматривая дома и улочки родного города. Сестры выпросили мороженное, а потом мама завела своих девчонок в кафетерий, и угостила чаем и пирожными, хотя обычно сладкое было после еды. Машенька боялась расплескать всю теплоту и тот кусочек счастья, который сегодня ей подарил этот счастливый день, поэтому улыбалась и старалась не спугнуть всехнее настроение.

Поднимаясь по ступенькам на пятый этаж, девочки устроили соревнование, кто больше перешагнет по две ступеньки сразу. Победила мама, она перешагнула сразу три ступеньки и была признана дочерьми победителем. Смеясь и хохоча, они распахнули дверь в квартиру…

…В дверях стоял отец. Он был чем-то очень рассержен, и очень недоволен хорошим настроением своей семьи… Машеньке сразу стало жутко холодно. Ее пальчики похолодели и совсем не слушались, когда она расстегивала сандалики. Излишняя медленность привлекла внимание отца, и Маша получила подзатыльник.

Счастье исчезло… день потух... и улыбка ребенка спряталась очень глубоко, а в глазах появилась напряженность. Теперь девочкам надо было попытаться спрятаться от отцовских глаз в их однокомнатной квартирке с холодильником в жилой комнате и дыркой в стенке, которую Маша ковыряла, стремясь заглянуть к шумным соседям.

Мама привычно сняла туфли, положила сумочку и прошла на кухню, и стала разогревать не то обед, не то ужин, отвлекая папу разговорами и рассказами о прошедшем дне. В доме воцарилась напряженная, искусственная тишина, прерываемая иногда возгласами родителей.

Девочки почти бесшумно передвигались по комнате, стараясь не шуметь игрушками и не разговаривать громко. Даже место для игр они выбрали за холодильником, который стоял у входа в комнату, и скрывал собой Машу и сестру, которые сидели прямо на полу с игрушками в обнимку. Играть даже и не хотелось, но детям было слегка страшно и скучно, что прошло совсем немного времени как сестры увлеклись своей игрой, забыли об осторожности и своих опасениях.

Дверь кухни распахнулась, и выскочил отец. Он сердито пробежал к дивану стоящему в середине единственной комнаты, потом обратно в кухню, в которой раздались возгласы и разговор на повышенных тонах, затем снова выскочил… за ним вышла мама. Она все еще пыталась удержать семейные отношения в рамках разговора, который не должен был перейти в ссору. Мама стояла между кухней и комнатой, а отец расхаживал по квартире в бешенстве, размахивая руками и что-то громко доказывая. Машина мама совсем не сопротивлялась, она даже соглашалась с папой, но он ее как будто не слышал. Он не хотел слышать. Да и разговор был не причиной. Он был поводом.

В той же комнате, где происходила ссора двух взрослых людей, за холодильником замерли две тени. Две пары глаз тревожно смотрели на родителей и боялись пошевелиться. Мама всегда учила - не мешай.

Оставалось только тихо сидеть и смотреть, как два самых дорогих человека портят жизнь друг другу.

Девочки схватились за руки, и Маша, как младшая, но самая смелая сестренка задвинула старшую за себя, прикрыв ее. Так было не так страшно. Так было надежней. Выглядывая из-за уголка холодильника, прямо с пола, Маша приглядывала за родителями. Она боялась, что они начнут драться. Такое уже бывало.

От страха и ответственности за свою семью пятилетняя девочка дрожала, ей очень хотелось плакать, но она твердо знала – нельзя! Надо быть сильной, смелой и отважной. А сейчас ей надо просто перетерпеть, подождать, когда стихнет семейная буря и все будет по-прежнему. Мама будет водить гулять, а папа ходить на работу и отдыхать после. В доме будет мир и лад.

Но сегодня был день, когда лада не было. Папа кричал на маму, мама стала отвечать тем же… и в этом крике раздался первый удар… Папа ударил маму…

В однокомнатной квартире с двумя маленькими девочками началась драка. Родители сцепились не на жизнь, а на смерть. В квартире, где должна быть семья, в доме, где когда-то жила любовь, шла война. Страшная война. Она убивала веру, радость, любовь и семью. Война, которая не пощадит никого, ни маму, ни папу, ни девочек, чьи искалеченные детские души никогда не смогут забыть пережитое, и дай Бог простят родителей за это.

Маша даже забыла, как дышать, от ужаса за маму - она же слабее сильного папы!

Едкий страх заполз за шиворот... пополз по спине, обнял щупальцами маленькое тело, и, обволакивая, сосредоточился в животике. Захлестывающие чувства били через край души маленького человека, заставляя слезы наворачиваться на глаза, нижнюю губу дрожать от напряжения, а кулачки сжиматься. Маша уже не знала, чего боится больше, что папа ударит ее саму, или сделает еще больнее любимой маме. А еще есть сестра, за которую тоже надо бояться.

В какой-то момент Маше показалось, что драка прекратилась. Родители встали с пола, и стояли напротив друг друга, тяжело дыша и приглаживая всклокоченные волосы, но чья-то брошенная фраза и они опять сцепились.

Маша видела глаза отца… жуткие глаза, налитые яростью и гневом, он готов был убить маму. Нанося очередной удар, он зацепился за бусы на шее жены, которые она не сняла еще с прогулки. Это были любимые мамой красные бусы, крупные шарики которых привлекали внимание и придавали особую утонченность владелице. Бусы запутались в большой мужской руке, и, не выдержав напряжения нитка, удерживающая красные бусинки, лопнула, рассыпая шарики по всей квартире.

Прыг.. прыг.. прыг…

Время как будто замерло. Бусинки медленно-медленно подпрыгивали, зависали в воздухе, и неспешно падали вниз, и, ударяясь об пол, снова взлетали…

Пры-ы-ыг… пры-ы-ы-ыг… пры-ы-ы-ы-ы-ы-ыг….

Маша видела только бусинки. Как они медленно прыгали, совсем как в фильме, снятом замедленной съемкой. Видела, как они закатываются за диван, расползаются по комнате, становясь похожими на красных больших тараканов, которые очень и очень медленно двигаются…Пры-ы-ыг…Пры-ы-ы-ыг…Пры-ы-ы-ыг…. Потом она увидела папину руку, которую он заносил над мамой для очередного удара… и поняла, он может и не остановиться.

Маленькое сердечко вздрогнуло:

-Ма-а-а-амма!!!! Я не дам тебя в обиду!!!!

Маленькая девочка Маша вихрем пронеслась из своего укрытия до родителей, и, встав между ними, такими любимыми, стала колотить маленькими кулачками по воздуху, по папе…

…То, что было дальше, она не помнит. Наверное, родители опомнились и перестали драться. Даже помирились… И никто уже не скажет, что это было. Ссора на бытовой почве, или что-то очень серьезное…Родители забыли…

А в Машиной памяти осталось только: Пры-ы-ыг… пры-ы-ы-ыг… пры-ы-ы-ы-ы-ы-ыг…. - красные бусинки, разбегающиеся по полу…  и не было больше того дня в ее памяти, в ее жизни…