Гоголь в Риме...

ГОГОЛЬ В РИМЕ*
(отрывки из одноименного очерка Н. Паклина)

В Риме, на улице Систина, над дверью одного из домов висит мемориальная доска, на которой на русском и итальянском языке надпись:«Здесь жил в 1838-1842 г.г. Николай Васильевич Гоголь. Здесь писал «Мертвые души».
В творчестве Гоголя Рим занимает особое место. Кроме первого тома «Мертвых душ», который он почти целиком написал в «вечном городе», здесь он переписал начисто «Портрет», существенно переделал «Тараса Бульбу», заново отредактировал «Ревизора» и «Женитьбу».
Как воспринял писатель Италию, Рим на первых порах? «Что сказать тебе об Италии?» - пишет он Прокоповичу. - Она менее поразит с первого раза, нежели после. Только всматриваясь более и более, видишь и чувствуешь её тайную прелесть. В небе и облаках виден какой-то серебряный блеск. Солнечный свет далее объемлит горизонт. А ночи? ...Прекрасны. Звёзды блещут сильнее нежели у нас, и по виду кажутся больше наших, как планеты. А воздух? – он чист, что дальние предметы кажутся близкими. О тумане не слышно». «Вечный город поражает не сразу, в него надо вглядеться, чтобы оценить его по достоинству.
«Когда въехал в Рим, я в первый раз не мог дать себе ясного отчета, - излагает он 15 апреля 1837 года свои впечатления Данилевскому.- Он показался мне маленьким. Но чем дальше, он мне кажется большим и большим, строения огромнее, виды красивее, небо лучше, а картин, развалин и антиков смотреть на всю жизнь хватит. Влюбляешься в Рим очень медленно, понемногу – и уже на всю жизнь». «Что за земля Италия!... Нет лучше участи, как умереть в Риме; целой верстой здесь человек ближе к Богу... Перед Римом все другие города кажутся блестящими драмами, которых действие совершается шумно и быстро в глазах зрителя; душа восхищена вдруг, но не приведена в такое спокойствие, в такое продолжительное наслаждение, как при чтении эпопеи. В самом деле, чего в ней нет? Я читаю её, читаю... и до сих пор не могу добраться до конца; чтение моё бесконечно. Я не знаю, где бы лучше могла быть проведена жизнь человека, для которого пошлые удовольствия света не имеют много цены. Вся Европа для того, чтобы смотреть, а Италия для того, чтобы жить. Вот мое мнение: кто был в Италии, тот скажет: «прощай» другим землям. Кто был на небе, тот не захочет на землю». 
В Риме Гоголь застает небольшую, но компактную русскую колонию, которая, прослышав о его приезде, встречает его тепло, как большого писателя. В то время в городе было около 15 русских художников – стипендиатов Российской Академии художеств. Посылать способных художников из России в Италию стало уже традицией. Здесь жили и работали такие известные русские художники – Сильвестр Федосеевич Щедрин, завоевавший себе призвание в Европе своими римскими и неаполитанскими пейзажами. Неаполь он особенно любил. «Посмотрев Неаполь, можно умирать» - не раз повторял он в своих письмах на родину;

- Орест Адамович Кипренский; 
- Карл Павлович Брюлов – создатель знаменитой картины «Последний день Помпеи»; 
- Федор Иванович Иордан. Художник много лет трудился над грави -рованием бессмертной картины Рафаэля «Преображение Господне» .
- Александр Андреевич Иванов, создатель картины «Явление Христа народу». Знакомство Гоголя и Иванова быстро переросло в дружбу. В основе их дружбы лежали не столько взаимные симпатии, сколько схожесть во взглядах на предназначение художника и искусство. Писатель все больше приходил к убеждению, что его главный труд «Мертвые души» - дело отнюдь не его личное. Он считал, что ему предначертано самой судьбой совершить, по его словам,- «труд, наполняющий ныне всю мою душу. Здесь явно видна мне святая во-ля Бога: подобное внушение не происходит от человека; никогда не выдумать ему такого сюжета!».

Также относился Иванов к своей главной работе – «Явление Христа народу». Он вплотную принялся за неё в 1837 году в Риме и окончил только в 1856 году.

Сюжет картины он назвал «всемирным». И писатель и художник видели смысл жизни в создании глубоких по мысли, монументальных произведений, которые оказали бы воздействие на общество, даже на целые народы, сделали их лучше, выше, чище. Ради этого готовы были терпеть невзгоды и лишения, идти на жертвы. Особенно показательна в этом отношении жизнь Иванова, полная самоотречения. Он был буквально одержим своей главной работой, отказываясь от выгодных предложений, хотя его частенько терзал, в прямом смысле, голод. Гоголь часто бывал в ателье Ивано-ва в переулке Вантаджио, недалеко от набережной Тибра. На глухой стене дома, где жил художник, недавно была прикреплена мемориальная доска. 
В Риме Гоголь знакомится с княгиней Зинаидой Александровной Волконской. Она была представительницей высшей русской аристократии. Её отец Александр Белосельский-Белозёрский, был посланником Екатерины Второй при короле Сардинии в Турине. Он пользовался особым расположением Империатрицы. Покровительствовал музам, писал, сочинял музыку. Зинаида Волконская родилась в Турине 3 декабря 1792 года. Любовь к искусству была у неё в крови. Она обладала множеством достоинств: природный ум, тонкое пони мание прекрасного, незаурядные художественные и литературные способности. Больше всего Зинаиде Волконской подходила роль хозяйки салона и вдохновительницы муз. Снятый ею палаццо Полли возле знаменитого фонтана «Треви», она превращает в музыкально-литературный салон, где собираются знаменитые русские художники, поэты, путешественники.

Между Гоголем и Волконской сразу же возникает взаимопонимание. Он желанный гость, которого в доме Зинаиды всегда ждал обильный обед, домашний уют и обаятельная хозяйка. Особенно Гоголю нравилось бывать на вилле, которая находилась у стен велико-лепной базилики Сан-Джовани ин Латерано. Писателю нравилось всё: и уединенный парк, и руины акведука, и чудесный открывающийся вид на римскую долину Компанья, резко очерченную на горизонте Альбанскими горами, пристанищем древних латинов. 
Многие страницы «Мертвых душ» были написаны Гоголем в кафе «Греко». Это кафе было основано в 1760 году греком Николой, и как ценный памятник старины взято под охрану государства. Кафе служило местом встреч и времяпрепровождения для многих известных людей того времени. На деревянных скамьях сиживали Гёте, Гольдони, Андерсен, Теккерей, Шатобриан, Марк Твен, Коро, Бегас Торвальдсен, Вагнер, Россини, Берлиоз, Мендельсон, Тосканини, Байрон, Лист, Ницше, Мицкевич, Бизе, Гюго. Его завсегдателями были русские художники. Гоголь любил Рим, увлекая всех неудержимо к такому же поклонению чудесам его, буквально с первого дня тащил гостя любоваться достопримечательностями «вечного города». «Он показывал Рим с таким наслаждением, как будто сам открыл его»,- вспоминает Анненков. Он повёл гостя на античный Форум, указывая точки, откуда можно было обозреть останки древней площади в целом и лучше понять предназначение каждого её строения.
У Гоголя была особая манера смотреть Рим. Памятники, музеи, дворцы, картинные галереи он осматривал, погружаясь в немое созерцание, редко прерываемое отрывистыми замечаниями. Только по прошествии некоторого времени развязывался у него язык и можно было услышать его суждения о виденных предметах. Скульптурные произведения древних производили на него особенно сильное впечатление.
Очень хорошо у Гоголя сказана о римской весне в одном из писем, которое он датирует весьма своеобразно: «Рим, месяц апрель год 2588 от основания города». «...Какая весна! Боже, какая весна! Но вы знаете, что такое молодая, свежая весна среди дряхлых развалин, зацветших плющом и дикими цветами. Как хороши теперь синие клочки неба промеж деревьев, едва покрывшихся свежей, почти желтой зеленью, и даже темные, как воронье крыло, кипарисы, а ещё далее – голубые, матовые, как бирюза, горы Фраскати и Альбанские, и Тиволи. Что за воздух! Кажется, как потянешь носом, то по крайней мере 700 ангелов влетают в носовые ноздри. Удивительная весна! Гляжу, не нагляжусь. Розы усыпали теперь весь Рим; но обонянию моему ещё слаще от цветов, которые теперь зацвели и которых имя я, право, в эту минуту позабыл. Их у нас нет. Верите, что часто приходит неистовое желание превратиться в один нос, чтобы не было ничего больше – ни глаз, ни рук, ни ног, кроме одного большущего носа, у которого бы ноздри были величиною в добрые вёдра, чтобы можно было втянуть в себя как можно больше благовония и весны».
Рим, Италия много дали Гоголю.
...В глубине кафе «Греко», на стене, над одним из прямоугольных мраморных столиков висит среди других миниатюрный портрет Гоголя. Его написал художник Свекдомский. А повесили по случаю 50-летия смерти писателя почитатели его таланта. Чуть дальше в рамке под стеклом висит исписанный лист бумаги. Кто-то искусно произвёл на нём гоголевским почерком строки из его письма П.А. Плетнёву, написанного 17 марта 1842 года в Москве: «О России я могу писать только в Риме. Только там она предстоит мне вся, во всей свой громаде...»