Узник концлагеря Бухенвальд № 71174.

Алексей Яковлевич Закурко, как значилось в этом деле, родился 16 марта 1920 года в слободе Архиповка Россошанского района Воронежской области.

 В 1936 году после окончания Архиповской неполной средней школы он поступил в Россошанское педагогическое училище, из которого выпустился в 1939 году. После этого преподавал географию в родной Архиповке. 16 февраля 1940 года был призван в РККА с зачислением в полковую школу 307-го запасного инженерного батальона, где, проучившись четыре месяца, получил звание сержант. Служить остался в своей же части, переименованной в 193-й отдельный саперный батальон, который в апреле 1941-го передислоцировался из Орловской области в литовское местечко Юдренай, где занимался сооружением пограничных укреплений. Сержант А.Я. Закурко участвовал в сооружении дотов, являясь помощником командира взвода

С началом Великой Отечественной войны батальон, не имевший боевого вооружения, вынужден был отступать вместе с другими частями. В районе Новгорода он влился в состав 25-го отдельного инженерного батальона, приданного 305-й стрелковой дивизии.

В первых числах июля 1941 го-да из числа саперов стали набирать добровольцев в группу подрывников. Изъявил такое желание и сержант Закурко. Группа подрывников, возглавляемая лейтенантом Комковым, находилась в распоряжении инженерного управления Северо-Западного фронта. В ней А.Я. Закурко был до 15 июля 1941 года, принимал участие в подрыве переправы через р. Шелонь у д. Мшага перед немецкой пехотой.

В это время к подрывникам приехал майор Злотников из разведывательного отдела штаба фронта для отбора желающих выполнять задания в тылу противника. В числе семи добровольцев оказался и сержант Закурко. Так с 15 июля 1941-го началась его служба в войсковой разведке

В августе разведгруппа под командованием лейтенанта Комкова из д. Жуково, что в 40 км от Старой Руссы, перешла линию фронта. Перед ней стояла задача: войти в район Опочки Калининской области и там, имея живую связь с частями Красной армии, устроить постоянную базу, откуда вести разведывательно-диверсионную работу. Спустя некоторое время сержант Закурко возглавил другую разведгруппу из пяти человек. Ей надлежало связаться с резидентом, который находилсяв Новгороде и имел радиостанцию. Встречаться с ним в условленном месте и по условленному паролю необходимо было каждого 5-го числа.

Отправилась группа на задание в сопровождении старшего лейтенанта Лихайвана, сотрудника разведотдела штаба фронта; Закурко же выдали документы на имя Сидорова Матвея Николаевича, жителя г. Новгорода, якобы выпущенного из тюрьмы.

Но поскольку переправа через линию фронта не удалась, то группу возвратили в штаб фронта, откуда Закурко направили в разведывательно-диверсионную группу, которая парашютным десантом была заброшена в тыл противника, в псковские леса. По возвращении их всех наградили орденами Красного Знамени и Красной Звезды.

В мае 1942 года группу снова забросили в тот же район и с той же задачей. Перед вылетом на это задание майор Лихайван сообщил, что приказом военсовета Северо-Западного фронта А.Я. Закурко присвоено звание младший лейтенант.

Каждое отправление в тыл врага и каждое возвращение с задания, не говоря уже о ходе его выполнения, были связаны с большими трудностями и организационными накладками. О последних можно судить по замечаниям, сделанным в январе 1942 года Государственным Комитетом Обороны, рассмотревшим деятельность военной разведки в первые месяцы войны. Были отмечены следующие недостатки: организационная структура Разведуправления Генштаба РККА не соответствовала условиям работы в военное время; отсутствовало должное руководство Разведуправлением со стороны Генштаба РККА; слабой была материальная база военной разведки, в частности, не имелось самолетов для заброски разведчиков в тыл противника; в Разведуправлении отсутствовали крайне необходимые отделы войсковой и диверсионной разведки

6 сентября 1942 года Закурко в составе группы Белюшева, заместителем которого он являлся, выбросили в районе Радиловского озера, что южнее Луги, на место базирования 5-й партизанской бригады. Две недели по тылам противника, две недели сбора ценной информации с риском для жизни. В штаб фронта возвратились в середине октября. Но полтора месяца спустя Закурко снова забросили в немецкий тыл, где он влился в находившуюся там группу Федоренко, значась по документам Павлом Яковлевичем Соловьевым

На это имя ему были выписаны военный билет, немецкий рабочий паспорт и пропуск для передвижения по городу Пскову. Группа действовала в Псковском и Славковском районах Псковской области, в деревнях Темерево, Акулино, Филатово, Веклешово, Михалкино, Позолотино, Любятово.

В августе 1943 года Центр сообщил радиограммой, что А.Я. Закурко награжден орденом Отечественной войны II степени. Основания для столь высокой награды были довольно вескими. Так, в документе, датированном 6 августа 1943 года и подписанном начальником 3-го отделения разведотдела штаба Северо-Западного фронта майором Лихайваном, можно прочитать: «Закурко А.Я. с июля 1941 г. работает заместителем начальника разведывательно-диверсионной группы. 5 раз выбрасывался с парашютом в тыл противника для выполнения специальных заданий военного совета Северо-Западного фронта. Участвовал в совершении диверсионных операций на участке железной дороги Порхов — Псков, Псков — Карамышево. Под руководством т. Закурко пущено под откос 9 воинских эшелонов противника с живой силой и техникой. Повседневно ведет разведку врага и дает ценные разведданные о противнике в интересах фронта...»

В начале сентября 1943-го он принял командование группой, которой руководил до трагического дня 13 октября, когда был пленен немецким карательным отрядом, действовавшим под видом партизанского отряда.

На допросе 24 апреля 1947 года Алексей Яковлевич расскажет советскому следователю: «8 октября 1943 года при следующих обстоятельствах пропал мой заместитель Смирнов Михаил. В деревню приехало три человека верхом на лошадях, по виду партизаны, и подняли скандал с жителями села Темерово.

Ко мне прибежала женщина и попросила, чтобы я успокоил этих буянов. Я вышел вместе со Смирновым. Около дома стоял один верховой и был пьян, вооружен он был ручным пулеметом Дегтярева. Когда я спросил его, кто он, тот ответил: «Мы группа, которая проверяет работу особых отделов». Мы спросили: «Где командир?» Он показал на деревню Подклинья. Смирнов сел на лошадь и поехал в д. Подклинья выяснить, кто там такой.

За Смирновым поехал и верховой с пулеметом. Я возвратился в избу и продолжил разговор с волостным старшиной д. Красные Пруды Псковского района, который был у нас в осведомительной сети. Во время разговора услышали стрельбу из автоматов. Я бросился на звук выстрелов. Навстречу мне бежали жительница этой деревни Янсон Татьяна Ивановна и Голубев Василий Ильич, житель д. Акулино, которые крикнули мне, чтобы я возвратился, т[ак] к[ак] там идет бой. Когда я прибежал туда, бой уже утих. Вечером спросили у крестьян, кто здесь был. Нам ответили, что были пьяные партизаны человек 50—60.

Решил сменить место базирования и выехал в район Любятово Славновского района, чтобы принять груз. По дороге ко мне пристало человек 150, желающих уйти в партизанский отряд. Отправил их в распоряжение 1-го особого партизанского отряда, командиром которого был Владимир Думский. Попытки в последующие дни найти Смирнова успехом не увенчались.

Через пять дней снова прибыл на место своего прежнего базирования в лес около д. Темерово. Оставил группу в лесу, а сам с Сорокиным Геннадием из Ленинграда и Егоровым Геннадием из Калинина отправился в деревню. Подойдя к деревне, увидел, что из Подклинья едут три верховых, но, заметив нас, повернули обратно, достали белый платок и стали махать над головой. Мне это показалось подозрительным, и я решил вернуться в лес. Увидел, что к деревне полем идет цепь в человек 40 с оружием в руках. Приказал Егорову и Сорокину отходить за мной к болоту. По нам открыли огонь и послышались крики: «Лови полицаев! Вон три полицая!» В это время Егоров был тяжело ранен. Следом был ранен и Сорокин. В это время увидели, что от деревни отъехали верхом две девушки в белых кубанках с красными бантами. Когда подъехали ближе, мы увидели на головных уборах красные звезды.

Я решил, что это партизаны, поднялся во весь рост, крикнул: «Товарищи! Друг-друга бьем!» и пошел к ним навстречу. Когда приблизился, меня окружили и повели в деревню Темерово. Вскоре понял, что это не партизаны, а банда, антипартизанский отряд, созданный из изменников Родины, но старался не подать виду. Когда ввели в дом, то увидел лежащим на кровати своего бывшего заместителя Смирнова, а за столом сидел старший отряда, к которому все обращались или по званию «капитан», или по имени «Николай». Ему было лет 35, среднего роста, волосы черные с рыжим оттенком, лицо — сухое, продолговатое, нос — прямой, длинный. Разговаривает на русском без акцента, владеет немецким языком»

А.Я. Закурко как опытный разведчик включился в условия игры, сделав вид, что верит в партизанскую версию самозванцев. К тому же и Смирнов сумел незаметно шепнуть на ухо: «Говори, что от Тужикова». Закурко и без этого сообразил: надо и самому представляться партизаном, а не переброшенным с разведзаданием от штаба фронта. К тому же он знал, что Тужиков являлся одним из руководителей партизанского движения

От него пытались добиться сведений именно как от разведчика, но поскольку он стоял на своем, то его отвезли в тюрьму г. Острова. Там Смирнов сумел передать ему записку, в которой убеждал не поддаваться на провокации и не считать его, Смирнова, предателем. В тюрьме тоже было несколько допросов, закончившихся тем же, что и предыдущие. Здесь его продержали 21 день и довели до полного истощения.

После этого Алексея Закурко и старшего лейтенанта Игоря Русинова отправили в Псков, а в конце ноября 1943 года — в Восточную Пруссию (г. Летцен). Там их поместили в крепости, где размещался лагерь немецкой контрразведки, или лагерь особого назначения (ЛОН), в «комнате перебежчиков», якобы для прохождения карантина.

Комендантом лагеря значился немец Петерсон, а его заместителем бывший майор Красной армии Сахаров, преподававший артиллерию в Хабаровском военном училище. Закурко, страдавшего от чесотки, перевели в медпункт. Около двух месяцев его лечил русский врач Григорий Павлович Кузнецов, от которого он узнал, что в этом лагере немцы вербуют в разведшколы и в так называемую Русскую освободительную армию (РОА). На прощанье сказал: «Смотри — не стань сволочью».

По выходе из медпункта Закурко обитал в общежитии перебежчиков, где были майоры, капитаны и другой комсостав, часть офицеров — польские перебежчики. После Рождества его и еще несколько человек вызвал Сахаров и поручил некое письменное задание на тему «Работа партийных и комсомольских организаций в Красной армии». Закурко отказался, мотивируя отказ тем, что он партизанил, а поэтому с данным вопросом не знаком. В наказание его отправили в Гогенштайн, в штрафной лагерь 1-В, где соблюдался тюремный режим. Здесь он разъяснял военнопленным сущность немецко-фашистской пропаганды и агитации, призывал их к саботажу. А 5 августа 1944 года, обезоружив вместе с лейтенантом Полтавцем немецкого солдата, организовал побег 9 пленных советских офицеров. Но на 104-й день скитаний без карты и компаса они были схвачены на переправе через р. Одер. Закурко сперва заключили в концлагерь «Бухенвальд» под № 71174 как Василия Яковлевича Неровного, затем, в январе 1945-го, отправили в соляную шахту при заводе «юнкерсов» в м. Тартуне, где он был помощником клепальщика.

Пребывая в концлагере, А.Я. Закурко связался с коммунистами из военно-политического центра, став вскоре одним из руководителей подпольной организации и организатором вооруженного восстания по освобождению заключенных. До 11 апреля выполнял также различные задания по проведению актов саботажа, устройству побегов, созданию боевого отряда в лагере.

При подходе войск союзников лагерь заключенных эвакуировали. Тогда-то в ночь на 11 апреля 1945 года ему с двумя товарищами удалось бежать. Переправившись через Эльбу, они пошли в сторону своего фронта. Неделю спустя, наскочив на засаду, все же сумели избежать погони, потеряв при этом одного из попутчиков. 23 апреля наконец-то оказались среди своих. Но испытания трагедией плена на этом не закончились.

Предстояли длительная «фильтрационная» проверка в 49-м пересыльном пункте 269-го лагеря (г. Баутцен, Германия), а затем хождения по разным инстанциям. 26 сентября 1945 года в заявлении на имя старшего оперативного уполномоченного отдела контрразведки А.Я. Закурко напишет: «С 29 июля 1945 года нахожусь в 7 зсп Горьковской запасной стрелковой дивизии. Я жажду своего определения в обществе. Я хочу работать. Все мои документы и партийные документы, и мои награды оставались в разведотделе СЗФ (начальником его в 1942 году был генерал-майор Деревянко, его заместитель — подполковник Кашников). Прошу Вас связать меня с центром, в котором я нес службу по 13.10.43 г., т.е. с разведуправлением СЗФ»

В июле 1949 года в «фильтрационное» дело Закурко добавится еще одна справка: «В январе месяце 1946 года Закурко А.Я. обращался с личным письмом во 2-е управление ГРУ ГШ КА по вопросу получения своих партийных документов и правительственных наград, которые, очевидно, находились на хранении в РO штаба Прибалтийского военного округа, г. Рига»

Содержатся среди документов и свидетельские показания Сергея Петровича Филиппова. Сослуживец и друг А.Я. Закурко сообщал, что после «фильтрации» Алексея Яковлевича как учителя демобилизовали, и он приехал в деревню к Филиппову. «Прожив у меня один месяц, — рассказы- вал Филиппов, — он женился на учительнице Янсон Татьяне Ивановне и уехал с ней в марте 1946 года к себе на родину, в Воронежскую область, Россошанский район, слобода Архиповка»

О дальнейшей судьбе отважного разведчика и узника концлагеря «Бухенвальд» удалось узнать при содействии военкомата в Россоши. Оттуда сообщили, что А.Я. Закурко, инвалид 2-й группы, умер в 1999 году и похоронен на кладбище с. Архиповка. Хочу также добавить, что его доброе имя восстановлено благодаря неутомимым и щепетильным, ныне, впрочем, немало поруганным, «смершевцам» и чекистам, для которых не существовало белых пятен в истории.

Они пытались сохранить правду такой, какая она есть, а это порой оказывалось очень сложно, когда речь шла о войсковых разведчиках.

Подполковник юстиции

в отставке

В.Г. ШАМАЕВ