Это произошло в местечке Бадабер, в 24 километрах от Пешавара – второго по величине города Пакистана. Здесь под видом лагеря для беженцев находился учебно-террористический центр «Исламского общества Афганистана» (ИОА). Общее шефство над центром осуществлял лидер ИОА Б.Раббани, руководителем был полевой командир Гульбеддин Хекматияр.
Центр занимал площадь 500 га. Срок обучения курсантов составлял 6 месяцев. Преподавательский состав был укомплектован египтянами и пакистанцами - всего 65 инструкторов. Начальник центра - майор ВС Пакистана Кудратулла. При нём 6 советников из США. Старший – некто Варсан. Курсанты после завершения учёбы направлялись на территорию Афганистана руководителями ИОА провинциального, уездного и волостного звена провинций Нангархар, Пактия и Кандагар.
На территории центра располагалось 6 складов с боеприпасами и 3 подземных тюрьмы, где содержались советские и афганские военнопленные. Режим содержания - особо строгий, изолированный. В подземные тюрьмы попадали «неисправимые шурави» - захваченные в бою, оказывавшие сопротивление, не принявшие ислам. Их стали привозить сюда в 1983-84 гг., незадолго до описываемых событий. До этого держали в основном в специальных ямах-зинданах, используя на самых тяжелых работах - в каменоломнях, погрузке-разгрузке боеприпасов. За малейшую провинность, а зачастую и без таковой жестко избивали.
Узники подземных тюрем были безымянны. Вместо фамилий и имён - мусульманские клички. Строптивых и непокорных клеймили по примеру фашистских палачей. Морили голодом, давая в сутки глоток воды и скудную солёную пищу в которую подсыпали «чарс» и «насвай» - самые дешёвые наркотики. Держали скованными кандалами, от которых на руках и ногах гноились не только кожа, но и кости.
«Мастера того света», как называли охранников их иностранные советники, придумывали и более изощрённые пытки. Особенно заботились, чтобы человек «дышал запахом смерти» с первого часа неволи. С особо строптивых сдирали кожу, отрезали уши и языки, приковывали цепями к разлагающимся трупам, каждый день стегали железными прутьями… За время плена советские солдаты превращались в ходячие скелеты. И, несмотря ни на что, восстали.
По воспоминаниям Раббани, восстание начал высокий парень, сумевший обезоружить охранника, принесшего вечернюю похлебку. Он открыл камеры и выпустил на свободу других пленных. Душманы и их инструкторы опомнились только тогда, когда вся оружейно-тюремная зона оказалась в руках восставших. По тревоге были подняты все обитатели лагеря. Срочно началась блокировка зоны складов. На помощь были вызваны части пакистанской армии.
Жесточайшее боестолкновение продолжалось всю ночь. После ряда безуспешных атак, уже глубокой ночью, Раббани лично обратился к восставшим с предложением сдаться. Те ответили категорическим отказом и потребовали вызвать представителей ООН, Красного Креста и советского или афганского посольств из Исламабада.
Раббани обещал подумать, прекрасно сознавая: выполнить требование - значит обнародовать факт тайного содержания в объявившем себя нейтральным Пакистане военнопленных, что является грубейшим нарушением элементарных норм международного права. Моджахедам и пакистанским войскам был отдан приказ - любым способом покончить с непреклонными «шурави».
Последовали новые штурмы. И предложения сдаться. Ответ всегда был один. Штурм следовал за штурмом, силы восставших таяли, однако и враг нес чувствительные потери. Неизвестно, сколько бы длилась эта схватка горстки обречённых людей с превосходящими в десятки, сотни раз силами. Наверняка до последнего патрона, до последнего человека - они не ждали пощады от палачей...
Отчаявшись подавить восстание, командование вооруженных сил Пакистана решило: расстрелять восставших из реактивных установок залпового огня и тяжелой артиллерии, установленной на прямую наводку. В 8 часов утра 27 апреля Раббани лично принял командование операцией. Одновременно с артиллерийским был нанесен авиаудар.
«Район восстания был блокирован отрядами моджахедов, танковыми и артиллерийскими подразделениями 11-го армейского корпуса ВС Пакистана.
Против восставших были применены РСЗО «Град» и звено вертолетов ВВС Пакистана. Радиоразведка 40-й армии зафиксировала радиоперехват между их экипажами и авиационной базой, а также доклад одного из экипажей о нанесении бомбового удара по лагерю. Лишь совместными усилиями моджахедов и пакистанских регулярных войск удалось подавить это восстание. Большинство из восставших пало смертью храбрых в неравном бою, а тяжело раненные были добиты на месте».
По одной из версий, восставшие, поняв безнадёжность своего положения, взорвали себя сами. Из передачи радиостанции «Свобода» от 4 мая 1985 года: «Представитель штаб-квартиры космического командования США в штате Колорадо сообщил, что на аэрофотоснимках, полученных с помощью спутника, зафиксирован взрыв большой разрушительной силы в северо-западной провинции Пакистана, произошедший 27 апреля с.г.». (Возникший пожар уничтожил канцелярию центра, в которой находились списки советских пленных).
Душманы сообщили, что охранников и прочих «братьев» погибло 97. По другим данным - порядка 200 человек, в том числе около 100 афганских душманов, 9 представителей пакистанских властей, 28 офицеров ВС Пакистана. Были уничтожены 3 реактивные установки залпового огня «Град» (БМ-13), около 2000 тысяч ракет различного типа и снарядов, 40 орудий, минометов и пулеметов. Погибли 6 военных инструкторов из США.
С начала мая 1985 года вся информация о событиях в Бадабере была наглухо заблокирована властями Пакистана. Место событий посетили губернатор Северо-Западной пограничной провинции генерал-лейтенант Фазл Хак и президент Пакистана генерал Зия Уль Хак, имевшие тяжёлый и неприятный разговор с лидерами душманов. После этого разговора полевой командир Г.Хекматияр, в ведении которого находился разгромленный учебно-террористический центр, отдал приказ своим отрядам, содержавший пункт: «Русских в плен не брать. При захвате уничтожать на месте на всей территории Афганистана»…
Однако кое-что всё равно просочилось. И в том же мае 1985 года мировые информагентства облетела сенсационная новость – в одном из «лагерей афганских беженцев» подняли восстание советские военнослужащие, захваченные в плен моджахедами. Эту информацию передало 27 мая и Агентство печати «Новости».
Советская, а позже российская сторона неоднократно обращалась к пакистанским властям с просьбой разрешить посещение лагеря, но получала отказ. Из официального письма представителя российских властей на имя председателя Комитета по делам воинов-интернационалистов при Совете глав правительств стран СНГ:
«Информация о героическом восстании советских военнопленных в лагере Бадабер подтверждается имеющимися в нашем распоряжении документами Госдепартамента США, материалами МГБ Афганистана, показаниями непосредственных очевидцев и участников этих событий со стороны моджахедов и пакистанцев, а также заявлениями руководителей вооруженных формирований Б.Раббани (ИОА), Г.Хекматияра (ИПА) и др. Кроме того, еще в начале 1992 г. заместитель министра иностранных дел Пакистана Шахрияр Хан официально передал имена 6 участников восстания в Бадабере…»
Вот эти имена: рядовой Васьков Игорь Николаевич, 1963 г.р., Костромская область; ефрейтор Дудкин Николай Иосифович, 1961 г.р., Алтайский край; рядовой Зверкович Александр Николаевич, 1964 г.р., Витебская обл. (Беларусь); мл. сержант Коршенко Сергей Васильевич, 1964 г.р., Белая Церковь (Украина); рядовой Левчишин Сергей Николаевич, 1964 г.р., Самарская обл.; рядовой Саминь Николай Григорьевич, 1964 г.р., Целиноградская обл. (Казахстан). Подвигу этих ребят в свое время были посвящены строки, позже положенные на музыку и ставшие песней:
В горах под Пешаваром в Пакистане,
Решив позор плененья кровью смыть,
В ночь группа пленных подняла восстание,
Чтобы хоть день свободными прожить.
Нас не сломили рабские колодки,
И даже автоматы нас не взяли,
Враги трусливо всех прямой наводкой,
Из пушек пакистанских расстреляли.
И пусть нас мало, но никто не дрогнул,
Хоть жерла смерти нам в глаза глядят,
Советские солдаты это значит,
Что даже мёртвых нас не победят.
Нам Родина звездой далёкой светит,
И ловит взгляд призывный этот свет,
Мы не отступим ни за что на свете,
И малодушных между нами нет.
Ведём сражение, но уходят силы,
Живых всё меньше, шансы не равны,
Знай Родина, тебе не изменили,
Твои в беду попавшие сыны.
Николай Малишевский
Комментарии