Русские солдаты в Северной Африке в 1940 – 1945 годах.

Осенью 1940 года боевые действия в ходе Второй мировой войны развернулись на землях Африки. Военные действия на севере континента велись с 13 сентября 1940 по 13 мая 1943 года. Судьбы тысяч наших соотечественников-военнослужащих, оказавшихся в Северной Африке в годы Второй мировой войны, — малоизвестная страница истории, требующая дополнительных исследований. С военной точки зрения она по существу ничего не меняет в наших представлениях о войне, но добавляет к палитре событий тех лет еще один интересный штрих.

Нельзя исключить того, что в войсках союзников сражалась группа советских солдат и офицеров, бежавших из фашистского плена. По крайней мере об этом говорится в документальной повести военного журналиста и писателя-фронтовика, Героя Советского Союза Сергея Александровича Борзенко (1909— 1972) «Эль-Аламейн», опубликованной более 40 лет назад (Борзенко С.Эль-Аламейн. Баллады и повести. М., 1963).

В 1988 году в «Правде» была напечатана моя статья о том, что некоторые наши соотечественники оказались в годы войны в Северной Африке. Вскоре в редакцию пришло несколько писем, авторы которых утверждали, что встречались с людьми, воевавшими там в войсках союзников (Беляков В. Приютила Африка Жар-птицу. Россияне в Египте. М., 2000. С. 236, 237).

Однако фактического подтверждения участие советских военнослужащих в Североафриканской кампании так пока и не нашло. Особенно смущает тот факт, что на английских военных кладбищах, разбросанных по всей Северной Африке, от Египта до Алжира, нет ни одной русской могилы периода активных военных действий (Статистическая таблица русских, похороненных на кладбищах Комиссии по военным захоронениям стран Содружества (CommonwealthWarGravesCommission) в различных странах мира. Письмо из штаб-квартиры Комиссии от 19.12.2003. № CW/1203. Папка «Эль-Аламейн». Архив автора).

Известно, что в войсках союзников было немало русских эмигрантов. Научный сотрудник Института Африки РАН В.П. Хохлова после длительных и кропотливых поисков составила список из 79 эмигрантов, воевавших в Северной Африке (Хохлова В.Опаленные войной // Африка глазами эмигрантов. М., 2002. С. 185—193).

Однако этот список далеко не полон. Можно добавить в него еще несколько имен. Одно из них — Иван Дмитриевич Звегинцов. Оно выбито на 29-й колонне кенотафа на кладбище союзников в Эль-Аламейне (Беляков В.Указ соч. С. 234).

И.Д. Звегинцов родился 29 мая 1912 года в Петербурге. Его отец, Дмитрий Иванович (1880—1967), был полковником. Мать, Мария Ивановна (1883—1943), — урожденная княгиня Оболенская (La Noblesse de Russie. Paris,1962. T. 2. P. 490, 493).

В 1920 году семья Звегинцовых эмигрировала из России и поселилась в Англии. В начале войны Иван вступил в британскую армию, служил в танковой части и 28 декабря 1941 года погиб у Эль-Агейлы, в Ливии (Письмо племянника Ивана Звегинцова, П.Д. Звегинцова, от 9.7.2003 г. Папка «Эль-Аламейн». Архив автора). В русской церкви Воскресения Христова в столице Туниса есть мемориальная доска. Ее установила русская колония этой страны своим сынам, павшим на поле брани в 1939—1945 гг. На мемориальной доске выбиты шесть имен. Четыре из них — Михаил Груненков, Николай Александров, Кирилл Шаров и Георгий Харламов — не числятся в списке В.П. Хохловой. К сожалению, на мемориальной доске нет дат жизни этих людей. Возможно, дело в том, что церковь была построена в 1956 году, и к моменту изготовления мемориальной доски эти даты стерлись в памяти инициаторов ее установки (Сологубовский Н., Филатов С. Тысяча и одна история, рассказанная в Хаммамете. М., 2003. С. 272).

Скорее всего русские иммигранты, проживавшие в Тунисе, примкнули к войскам союзников на последнем этапе Североафриканской кампании, когда военные действия велись уже в этой стране. Легендарной фигурой в войсках союзников был русский эмигрант, подполковник князь Дмитрий Георгиевич Амилах-вари (1906—1942). Он храбро сражался в войсках «Свободной Франции» и погиб при Эль-Аламейне. Незадолго до смерти Амилахвари получил из рук генерала де Голля высшую награду — Крест Освобождения. «Среди солдат “Свободной Франции” создался настоящий культ памяти полковника Амилахвари», — писал в 1947 году другой участник Североафриканской кампании — эмигрант Владимир Алексинский (Алексинский В.Несколько слов о русских добровольцах в рядах войск «Свободной Франции» // Африка глазами эмигрантов. С. 91).

В ходе наступления после битвы при Эль-Аламейне союзники освободили значительную часть военнопленных, в том числе и советских, которых фашисты использовали на тыловых работах Англичанин Джозеф Суини рассказал, что в начале 1943 года подвозил из местечка Сиди Бишр в Александрию двух бывших советских военнопленных, одетых в английскую военную форму (Беляков В.Указ. соч. С. 236).

До ноября 1943 года в Египте не было советской дипломатической миссии, поэтому репатриацию организовывали англичане. 10 января 1943 года посольство Великобритании в СССР уведомило Народный комиссариат иностранных дел (НКИД) об освобождении бывших советских военнопленных. В ответ на это 29 января НКИД поблагодарил англичан за «готовность оказать содействие при следовании в СССР советских граждан, находящихся сейчас в Северной Африке» (Архив внешней политики Российской Федерации (АВП РФ). Ф. 50. Оп. 30. Д. 10. Л. 6).

Однако сама британская нота, как и списки освобожденных из плена, в архиве отсутствует. Так что численность этой группы репатриантов остается неизвестной. Не содержится достоверных цифр на этот счет и в литературе. Н.Д. Толстой отмечал, что англичане в 1942—1943 гг. захватили в Северной Африке «немалое число» русских (Толстой Н.Д.Жертвы Ялты. М., 1996. С. 52).

Примерно так же пишет об этом и П. Полян: «Первые русские военнопленные в руки союзников, в частности англичан, попали еще задолго до высадки в Нормандии, а именно в 1942—1943 годах, в Северной Африке, куда их вывезли на принудительные работы в составе “трудовых батальонов Тодта”. Главным сборным пунктом была Александрия» (Полян П.Жертвы двух диктатур. М., 1996. С. 222).

После освобождения Туниса, с августа 1943 по март 1944 года, оттуда, согласно документам, хранящимся в архиве ФСБ, были репатриированы в СССР 311 бывших военнослужащих Красной армии. Их направили для проверки в Рязанский и Подольский спецлагеря НКВД. Один из документов содержит довольно подробный анализ первой группы репатриированных из 59 человек. Они попали в плен в 1941— 1942 гг. Сначала использовались в Германии на гражданских работах, а затем были прикреплены к немецким артиллерийским, прожекторным и зенитным частям. В ноябре 1942 — январе 1943 года вместе с этими частями переброшены сначала в Италию, а затем в Тунис. 8—10 мая 1943 года, во время наступления союзных войск в Тунисе, часть из них перешла на сторону англо-американских войск, часть — захвачена в плен вместе с фашистскими войсками. Союзники поместили интернированных в лагеря для военнопленных, расположенные возле городов Матеура и Альма. 25 мая по указанию представителя НКИД СССР они были переведены в советский лагерь в Алжире, в городе Мезункаре, организованный для бывших участников интернациональных бригад в Испании. 14 июля 1943 года 205 человек из этого лагеря, включая 59 интернированных в Тунисе, выехали морем из тунисского порта Сус в египетский Порт-Саид, а оттуда были отправлены через Палестину и Ирак в Тегеран, где их принимали представители советского командования (Письмо Управления регистрации и архивных фондов ФСБ РФ от 20.5.2004. № 10/А-2252. Папка «Эль-Аламейн». Архив автора).

О дальнейшей судьбе репатриантов из Туниса писал А.И. Солженицын. «Еще в 1943 были какие-то отбившиеся, ни на кого не похожие потоки вроде «африканцев», долго так и называвшиеся в воркутинских строевках. Это были русские военнопленные, взятые американцами из армии Роммеля в Африке («hiwi») и в 1943 отправленные на студебекерах через Египет — Ирак — Иран на Родину» (Солженицын А.И. Архипелаг ГУЛАГ // Новый мир. 1989. № 8. С. 51).

Разгромив противника в Тунисе в мае 1943 года, Англия и США использовали затем Африку как плацдарм для открытия второго фронта на юге Европы. В процессе подготовки к этой операции в Египте появилась большая группа граждан СССР, служивших в польской армии генерала В. Андерса.

Армия начала формироваться на территории СССР в конце 1941 года из польских военнослужащих, интернированных в ходе присоединения Западной Украины и Западной Белоруссии. В феврале 1942 года она насчитывала 73 тыс. человек (История Польши. М., 1958. Т. 3. С. 584).Однако В. Андерс отказался направить свою армию на восточный фронт и вскоре добился от советского руководства разрешения вывести ее в Иран. Эта операция завершилась в августе 1942 года. Как отмечал в своих мемуарах В. Андерс, «я не позволил исключить из этого числа тех украинцев, белорусов и евреев, которые уже состояли в рядах армии» (Андерс В. Без последней главы // Иностранная литература. 1990. № 12. С. 243).

По-видимому, почти все эти люди были гражданами СССР. Об этом говорят документы по послевоенной репатриации. Согласно подсчетам автора, только в 1947 году число репатриантов из армии В. Андерса составило по меньшей мере 1024 человека. Практически все они служили с 1941 года (Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ). Ф. 9526. Оп. 1. Д. 375. Л. 41; Д. 432. Л. 2—5, 7— 16, 35—42, 44—61; Д. 507. Л. 2—26).

О том, что в польской армии было немало украинцев и белорусов, а также евреев и русских, можно судить и по списку из 417 военнослужащих армии В. Андерса, похороненных на английских военных кладбищах в Египте. Среди них — Храпун, Хмара, Максимчук, Левко, Лукашевич, Трищук, Шмель, Козакевич, Мазур, Романюк и т.д. Очень много фамилий оканчиваются на «ий», причем есть и такие, что давно известны в России, — Крушинский, Алексеевский, Твардовский, Зелинский, Войцеховский. Есть и русские (или еврейские) фамилии — Литвин,Пупин, Ивасищин, Резинкин, Лебедев (Список получен из Комиссии по военным захоронениям стран Содружества, № CW/0903 от 30.9.2003. Папка «Эль-Аламейн». Архив автора).

В сентябре 1942 года армия Андерса была переброшена из Ирана в Ирак, в район Мосул — Киркук, на охрану стратегически важных для англичан нефтепромыслов, где находилась больше года. В военных действиях в Северной Африке она не участвовала. Но с открытием союзниками второго фронта в Италии 3 сентября 1943 года появилась нужда и в польских войсках. В декабре того же года армия Андерса была переведена в Египет. Там из нее и Карпатской бригады (Отдельная бригада карпатских стрелков была сформирована приказом главы польского правительства в эмиграции генерала Сикорского от 12 апреля 1940 г. Поскольку он находился тогда в Париже, то местом формирования бригады была избрана подмандатная Франции Сирия. После капитуляции Франции бригаду перевели в Палестину, а в начале 1941 г. — в Египет. Ее списочный состав — 5674 человека. С августа по декабрь 1941 г. Карпатская бригада принимала участие в обороне крепости Тобрук. См.: Квечень З.Тобрук. 1941—1942. М., 2003. С. 49, 103, 114) был сформирован 2-й польский корпус, и 8 февраля 1944 года началась его переброска в Италию (AndersW.

Memoires (1939—1946). Paris, 1948. P. 200, 212, 225—227).

К началу 1944 года союзники освободили всю Южную Италию и остановились на хорошо укрепленном фашистами рубеже Кассино — Ортона, в 120 км южнее Рима. Прорвать этот рубеж им удалось только в мае, причем заслуга в этом принадлежала в первую очередь польскому корпусу. Прохор Никанорович Решетицкий (1910—1992), воевавший в армии В.Андерса, рассказывал, что вместе с ним у поляков служило немало его соотечественников (Беляков В.Указ. соч. С. 247—249).

По мере продвижения на север Италии войска союзников освобождали военнопленных различных национальностей. Были среди них и советские люди. Так, 10 января 1944 года посольство Великобритании в Египте уведомило нотой миссию СССР о том, что согласно информации, поступившей от британских военных властей, «освобождены из плена и находятся на занятой союзниками территории» 9 военнослужащих Красной армии (АВП РФ. Ф. 87. Оп. 2. Д. 31. Л. 1).

Поскольку отправить на Родину бывших советских военнопленных кратчайшим путем из-за продолжения военных действий было невозможно, британские власти приняли решение доставить их сначала из Италии в Египет, а затем уже репатриировать оттуда через страны Ближнего Востока и Иран.

22 января 1944 года миссия СССР в Египте информировала НКИД о британской ноте (АВП РФ. Ф. 87. Оп. 2. Д. 31. Л. 1). Так как до освобождения Италии от фашистов было еще далеко, эта нота определенно явилась лишь первой ласточкой, за которой, несомненно, должны были последовать другие уведомления подобного рода. Поэтому Москва приняла решение направить в Каир, в Главный штаб союзников на Ближнем Востоке, офицера связи по репатриации военнопленных. Им стал майор Анисим Васильевич Карасов (АВП РФ. Ф. 87. Оп. 2. Д. 4. Л. 35).

В конце мая 1944 года, после нескольких неудачных попыток союзники наконец прорвали оборону противника на линии Кассино — Ортона и начали продвигаться на север. 4 июня они освободили Рим. К Новому году практически весь итальянский «сапог» был очищен от фашистов, они контролировали лишь северную часть страны.

С конца августа 1944 года бывшие советские военнопленные начали прибывать из Италии в Египет в массовом порядке. Об этом свидетельствует переписка посольства Великобритании в Каире с миссией СССР. Всего до конца 1944 года были доставлены 5694 человека (АВП РФ. Ф. 87. Д. 31. Л. 2, 6, 9, 11, 12, 17).

Размещали их в транзитных лагерях. О том, что представляли собой эти лагеря, были ли там бараки или палатки, данных не имеется. Однако в одном из документов отмечается, что союзники обеспечивали репатриантов питанием по норме английских солдат и английским военным обмундированием в зависимости от времени года (ГА РФ. Ф. 9526. Оп. 1. Д. 427. Л. 5).

Воспоминания азербайджанского писателя Сулеймана Велиева, репатриированного из Италии через Египет, содержат интересные свидетельства то-го, какова была обстановка в транзитном лагере № 307, который находился в местечке Джинейфи (Гинейфа) на берегу Малого Горького озера (Велиев С. Путь на родину. Воспоминания // Сулейман Велиев. Жемчужный дождь. М., 1963. С. 290—303).

В день прибытия репатриантов в лагерь из них при участии майора А.В. Карасова был сформирован полк. 7 ноября 1944 года личный состав полка устроил военный парад на плацу перед штабом по случаю очередной годовщины Октябрьской революции. Немцы из находившегося по соседству лагеря военнопленных кричали и бросали в участников парада камнями. А.В. Карасов отправился к коменданту немецкого лагеря, американскому офицеру, и через несколько минут пленные успокоились. После парада состоялся концерт художественной самодеятельности. Такие концерты, как и литературные вечера, устраивались потом каждое воскресенье.

Еще до праздника репатрианты, среди которых, вероятно, было немало азербайджанцев, поставили в лагере известную музыкальную комедию У. Гаджибекова «Аршин мал алан». Постановка имелашумный успех среди не только самих репатриантов, но и египтян. «На наши спектакли приходили жители из близлежащих деревень, — отмечал С. Велиев. — Мы слышали, как на улицах арабы распевали арии Аскера и Гюльчохры. Даже ребятишки мурлыкали себе под нос мелодии популярной азербайджанской оперетты» (Велиев С. Путь на родину. Воспоминания // Сулейман Велиев. Жемчужный дождь. М., 1963. С. 290—303).

 Судя по воспоминаниям писателя, репатрианты не были изолированы от местного населения. По пути в лагерь из Порт-Саида, куда они прибыли из Италии, их поезд долго стоял в Исмаилии, и они успели осмотреть город. Египтяне наблюдали за парадом 7 ноября. Они также «ежедневно приходили в одиночку и группами, завязывали с нами беседы, забрасывали нас вопросами…» (Велиев С. Путь на родину. Воспоминания // Сулейман Велиев. Жемчужный дождь. М., 1963. С. 290—303)

Когда подошло время отъезда, на железнодорожную станцию проститься с русскими пришло множество людей. 8 декабря 1944 года репатриантов лагеря № 307 отправили поездом в Суэц, а оттуда на пароходе в иракский порт Басра. Через две недели после прибытия в порт они отбыли поездом в Тегеран, а затем, после краткой остановки в столице Ирана — также поездом в порт Бендершах на берегу Каспийского моря. Оттуда на пароходе «Туркмения» репатриантов доставили в Баку.

«В 1944 году я служил в Иране, — рассказывал в 1987 году член редакционной коллегии «Правды» Павел Епифанович Демченко. — Однажды на станции остановился английский воинский эшелон. Солдаты были одеты в английскую военную форму, но без знаков различия. На англичан они не были похожи. Прислушался: говорят по-русски! Один из них спросил меня, где взять кипятку. Пока бегали вместе набирать чайник, он рассказал, что в эшелоне следует из Северной Африки домой батальон, сформированный из бывших советских военнопленных» (Беляков В. Указ. соч. С. 233).

Возможно, именно в этом эшелоне возвращался на родину Сулейман Велиев. С переходом Красной армией границ СССР количество освобожденных из плена стало стремительно расти. Их содержание и репатриация представляли собой отдельную задачу, которую действующая армия решить не могла.

Поэтому 23 октября 1944 года Совнарком принял решение о создании специального органа — Управления уполномоченного СНК СССР по делам военнопленных и интернированных (ГА РФ. Ф. 9526. Обложка оп. 1). Управление в свою очередь сформировало несколько миссий по репатриации, направленных в столицы государств, на территории которых военные действия уже кончились или завершались. В январе 1945 года такая миссия была направлена в Египет. В ее состав вошли 10 офицеров, включая трех переводчиков.

Возглавлял миссию полковник Михаил Ставров, его заместителем был майор Павел Беляев. Впоследствии, 11-м в состав миссии в качестве помощника начальника вошел А.В. Карасов — уже в звании подполковника (АВП РФ. Ф. 87. Оп. 4. Д. 3. Л. 6).

Советская миссия по репатриации прибыла в Каир 24 января 1945 года. Она работала больше года и отбыла на родину в начале февраля 1946 года (АВП РФ. Ф. 87. Оп. 4. Д. 47. Л. 5; Оп. 6. Д. 2. Л. 57). К сожалению, архивы миссии, хранящиеся в Государственном архиве Российской Федерации (ГА РФ), до сих пор практически недоступны для исследователей. Исключение составляет краткая справка о ходе репатриации советских граждан из Египта, составленная, вероятно, вфеврале 1946 года (дата на документе отсутствует) и подписанная майором Сёминым.

В ней отмечается, что основная репатриация бывших военнопленных была закончена в апреле 1945 года, однако число репатриантов не указано. На момент составления справки зарегистрированных советских граждан для отправки в СССР в Египте не было (ГА РФ. Ф. 9526. Оп. 1. Д. 427. Л. 3, 7).

Пребывание наших соотечественников в Северной Африке в годы Второй мировой войны оставило след в гуманитарных связях СССР с рядом арабских стран, в первую очередь с Египтом. Видимо, большинство репатриантов, по крайней мере 1944—1945 гг., имело возможность общаться с местным населением. Среди них было много партизан, сражавшихся в интернациональных отрядах в Италии, где в силу обстоятельств им приходилось осваивать иностранные языки.

Поэтому в контактах с египтянами, среди которых традиционно распространены английский и французский языки, наши соотечественники не ощущали языкового барьера.

С. Велиев приводил, например, свой разговор с египетским учителем, интересовавшимся положением мусульман в СССР. Вспоминая отъезд из лагеря, он отмечал: «Арабы молились за нас, за наше благополучное возвращение на родину, за наше счастье. Они раздавали нам хурму, инжир, а тому, кто, смущаясь, отказывался, чуть не насильно всовывали свертки в руки, клали в карманы» (Велиев С. Указ. соч. С. 300—302).

В конце Второй мировой войны интерес к СССР был в Египте очень большим, а отношение египтян к советским людям отличалось искренней симпатией. 26 августа 1943 года между СССР и Египтом были установлены дипломатические отношения, и в ноябре того же года в Каир прибыла советская миссия. 15 мая 1944 года показом документального фильма «Сталинград» в каирском кинотеатре «Опера» был дан старт кампании по сбору средств в помощь гражданскому населению СССР. На просмотре присутствовал весь цвет египетской политической элиты во главе с королем Фаруком (Новиков Н.В. Пути и перепутья дипломата. М., 1976. С. 102).

«Распространенное среди европейцев ощущение, что Россия выиграла войну практически в одиночку, присуще и египтянам», — писал каирский корреспондент американского журнала «Кольерз» в номере от 17 февраля 1945 года (АВП РФ. Ф. 87. Оп. 8. Д. 18. Л. 9 об.).

В глазах египтян репатрианты были представителями державы-победительницы в великой войне. «Они говорили, что мы для них — это советский народ и, выказывая свои добрые чувства к нам, они выражают свою любовь к советскому народу, к нашей стране», — вспоминал С. Велиев (Велиев С. Указ. соч. С. 294).

Наверняка египтяне, имевшие возможность общаться с советскими людьми, рассказывали об этом потом своим родным и близким. Но и тысячи репатриантов, прошедших транзитные лагеря в Египте, определенно делились на родине своими впечатлениями от этой страны. «Мы старались поближе познакомиться с жизнью арабов, — отмечал С. Велиев. — Она была тяжелой. Мы глубоко сочувствовали им, и они это понимали и были за это глубоко признательны нам. Мы полюбили этих людей, простосердечных, гостеприимных» ((Велиев С. Указ. соч. С. 294).

Под впечатлением от пребывания в Египте и в меньшей степени — в Ираке Сулейман Велиев написал «Арабские рассказы». Некоторые из них («Инжирное дерево», «Мечты феллаха», «Кувшин воды») были впоследствии переведены на русский язык (Велиев С. Указ. соч. С. 234-254) и пополнили наши знания об арабских странах и их народах.

В.В. БЕЛЯКОВ