Первый вице-премьер Игорь Шувалов
заявил, что в России допущены некоторые перегибы в области борьбы с коррупцией. По его мнению, президент и премьер-министр РФ «уже сами себя загнали в такие рамки, что разогнали публично эту тему больше, чем она присутствует на самом деле. Дошло до того, что стали приниматься не совсем разумные нормы поведения, касающиеся какой-то зарубежной собственности и так далее. (...) Это далеко идущие вещи, это невозможно – все время думать, что все кругом жулики, и людей, у которых есть деньги, не допускать до решения проблем. А кто тогда будет решать эти проблемы? Поэтому мы чуть-чуть эту проблему вывели на уровень, который уже для нас самих опасен»
Все не так, как планировалось.
Я готовился в очередной раз попытаться доказать, что высшая власть России, в самом деле, а не на словах, взялась за коррупцию, сделав упор на то, как, попав под удар, заметались, по-заячьи выписывая петли, даже самые, как бы, в рамках амплуа, неприкасаемые персоны.
Я предполагал вслед за тем порассуждать насчет обыска в святая святых, приятно удививишись на диво здравой, - кто бы подумал, - позиции премьера, вновь предположить, что курс верен, но спешить Кремль не может, ибо система, о которой мы не раз говорили, учуяв опасность не для отдельных винтиков, а для себя в целом, и не таких сгрызала, ритуально помянув Павла, табакерку, Цезаря, кинжалы, или что-нибудь того же типа, но рангом пониже, вроде заговора против Хрущева.
Но все это уже излишне.
Переводить все эти "
некоторые перегибы", "
сами себя загнали", "
не совсем разумные" и так далее с кулуарно-чиновничьего на человеческий воздержусь, но, думаю, всякому, хоть сколько-то сознающему условности дворцовых игр, ясно: расценить случившееся как очередной тур борьбы нанайских мальчиков на публику нельзя. Ибо, если вице-премьер, пусть и первый, позволяет себе публично одергивать президента и премьера, после этого он либо получает по ушам, либо, если не получает, значит, президент уже не президент, а премьер не премьер. И коль скоро так, вывод единственный: устами человека с жестким лицом, - странно (случайно ли?) похожим на лицо маршала Нея из великого бондарчуковского "Ватерлоо", - озвучен последний ультиматум той самой системы, судя по всему, воспринявшей происходящее более чем всерьез.
А значит, у человека в Кремле остается ровно два варианта.
Или, взвесив силы, капитулировать и отступить в никуда, превратившись в блестящее ничто,
или срочно, не мыча и не телясь, выбирать:
либо плахи на Болоте, естественно, в переносном смысле,
либо та самая табакерка, и нет гарантии, что не в её физическом выражении...
Комментарии
В России есть и другие "доброжелатели", которым уже остохренели все путинские спектакли про буратин, которые всё время норовят где-тось заховать натыренные в России дуплоны.