Александр Кирюхин:
Церковь по определению есть тело Христово. Она от самой себя ничему не учит, но учит жить по Евангелию. А жить по Евангелию очень трудно. По определению церкви, нет человека, который проживет и не согрешит. Поэтому мы и исповедуемся регулярно для того, чтобы восстановить ту связь с Богом, которую мы теряем в результате наших грехов. Поэтому церковь и свидетельствует о Христе и Евангелии для того, чтобы люди всегда имели чистый источник Божественной премудрости, не замутненный никаким человеческим мудрованием. Естественно, что человек, отходящий от Бога, начинает ставить себе другие, земные цели, которые ничто по сравнению с главной целью нашей жизни — спасению во Христе через стяжание Духа Святого. И все, что помогает достижению этих земных целей, человек и объявляет для себя полезным. Играют две спортивные команды, и то, что для фанатов одной из них — добро, для других — зло, и наоборот. Но кто бы ни выиграл, ни в мире, ни в душах людей от этого ничего не изменится. Один человек, когда умирал, очень хотел узнать, как сыграла его любимая команда. И когда узнал, что она выиграла, то сказал, что теперь может спокойно умереть. Мне кажется, это страшно, что душа у него осталась настолько пуста и кроме футбола в ней ничего не осталось. Все мы, вступая на жизненный путь, пытаемся найти правильную дорогу. Но кто нам ее покажет? Нам иногда кажется, что мы справимся сами, и теряемся в лучшем случае. Мы надеемся на добрых людей, но откуда они знают дорогу? Ведь они сами идут по ней в первый и последний раз. Но зато я точно знаю, что если я возьму карту, то обязательно приду в нужное место. Моя карта — это Христос и церковь, а место, в которое я должен прийти, мне покажет Господь. И в этом смысле мое понятие о добре и зле должно подчиниться Евангельскому понятию. Если же оно не станет со временем соответствовать Евангельскому понятию о добре и зле, я просто не смогу пройти по дороге, по которой меня должен повести Господь.
Владимир Вигилянский:
Светская этика также связывает понятия добра и зла с ценностными категориями. Однако для религиозного сознания высшей ценностью является Бог, а для нерелигиозного сознания понятие ценности размыто, поскольку отсутствуют какие-либо критерии, с помощью которых можно развести понятия добра и зла. Достоевский, например, так определил эту размытость: «Если Бога нет, то все дозволено».
Дмитрий Агеев:
Мне кажется, что сама постановка вопроса о различиях между светским и церковным понятием, неправильная. Просто есть разные понимания добра и зла. В современном мире очень размытое понимание, что есть добро и что зло, потому что происходит попытка искусственного деления.
Валерий Киреев:
Да, конечно отличается. Светское понятие о добре — это отсутствие страданий, благополучное состояние. Добро — все, что ведет к благополучному состоянию, зло — все, что его нарушает. С духовной точки зрения дело обстоит немного иначе. Например, апостол Павел в своем послании к римлянам вспоминает, что в Ветхом Завете Аврааму было обещано стать наследником всего мира, и, когда он обращается к христианам своего времени, он говорит, что задача христианина — соблюдение внешних положений (например, не воровать; «Я и хотел бы что-то украсть, но не буду»). Как Бог мог обещать наследие мира человеку, который думает: «Мы бы и сделали, но закон нам вот запрещает»? Вот в этом и заключается два разных понимания добра и зла.
Если говорить о добре и зле — это значит каяться во зле. Нецерковный мир не считает чем-то плохим, что зло в наших сердцах есть. Каждый человек по природе добрый, в нем только добро, нет зла. Нецерковный мир разрешает быть злу в человеке, считает это приемлемым.
Роман Зайцев:
Светское понятие добра / зла от церковного отличаться, конечно, может, но сегодняшняя церковь — это некий институт подхристианской символики, но с христианством имеющий весьма скудное сходство. Как говорил Спаситель еще 2000 лет назад: «На Моисеевом седалище сели книжники и фарисеи; итак, все, что они велят вам соблюдать, соблюдайте и делайте; по делам же их не поступайте, ибо они говорят, и не делают»… Сегодняшняя церковь — это пример во многом, как не надо поступать, поступки со словами с амвона расходятся многократно. Поэтому я бы остерегся принимать за основу жизни то, чему нас учит современная церковь. У каждого человека есть совесть, и к ней в первую очередь нужно прислушиваться и иметь мужество отказаться от тех намерений, которые осуждает твоя совесть, хотя у нас есть тенденция, что называется, «уговорить совесть» и доказать самому себе, что я поступаю правильно.
Но ошибка — это нестрашно, каждый человек имеет право на ошибку и не на одну.
Комментарии
Вообще же ответы весьма уклончивые :))) На то оне и попы :)))