Где оно – челяди место?

Где, где… Нынешний государев хозяин своей челяди твердит: «Держись меня и всегда в шоколаде будешь!» Причем в шоколаде не только тут, у нас, но и там, у них. Тем самым мир челяди безупречно строен, прозрачен и весь однозначно окрашен, потому к хозяину она не просто по службе, но с ликованием в трепете. Однако в воздухе вдруг переменилось, и оттуда, от них, из манящего далёка новый смысл в хозяйских словах застучал, заколотился и наружу вылез: «Держись меня и в Магнитском списке очнешься!» С ним, смыслом этим, совсем другой горизонт отворяется. Для челяди теперь там, у них, будущее в расцветках, похожих на шоколадный, но вкус и запах другой, совсем другой.

Это как? За что? Выходит, за то, что «с ликованием в трепете». Конечно, не всем, безусловно, не всем. Тем обидней: ты, как другие, даже усердней, что велено, трудил, а тебя случайно, будто какого юнца с Болотной, выдернули из рядов – и на «пожизненный цик с гвоздями». У тебя теперь «Луговой» фамилия. Навсегда. Очень обидно! И деток, деток-то страдать! Неправильно это, несправедливо.

Стройность мира челяди нарушилась, и туман кругом, из которого выплыли извечные вопросы: «кто виноват?» и «что делать?».

Пришло время сомнений, время слухов и толков, время советов и планов: как государевых грудей, переполненных млеком и медом, не лишиться и места надежные сохранить, куда сносят надоенное? Задачка каждому вот, куда там Пуанкаре, чтоб от хозяина отодвинуться так, как и не в списке, и с госкормлением. Каждому в отдельности выдающая задачка.

Конечно, проще и привычнее челяди кучей собраться и выкрикнуть: «Да здравствует новый хозяин!» – чтоб снова без сомнения пребывать в стройном и ясном мире, где в цене «ликование в трепете». Если б не народ этот грубый кругом, который сам совсем не в шоколаде и разведал уже насчет челяди, куда ее надлежит послать, где ей место. Вдруг он решится? Потому опасно хозяина шевелить, но нельзя же и просто терпеть как честно натруженное разом в пыль по его вине, потому для него все с ликованием в трепете делалось и делается. Однозначно он виноватый, раз не сумел, но про то, что делать, челядь призадумалась. Стоит, размышляет. Нет, по отдельности и группами бойко шевелятся, но все вместе замерли в нерешительности. «Ленина» меж них нет, чтобы «вчера – рано, завтра – поздно». Даже и Ельцина нет, который вождя народного сыграет. Ждут… могут и нас дождаться, что тогда будет, что будет…