Лимита штурмовала столицу

Олег ЗОИН

Лимита штурмовала столицу

Из жизни Москвы 1970-х

Отрывок из романа “Дирижабль СОЮЗ”

…Любу буквально вынесли из автобуса на конечной остановке, и она, вспотевшая и измятая, оправляя юбку, быстро добежала до общаги – светло-серой новенькой девятиэтажки, поставленной торцом к новой же и улице, расчерченной по снесённой по этому случаю деревеньке, и, кивнув вахтёрше тёте Павловне на входе, без лифта вспорхнула на площадку второго этажа, уверенно толкнув незапертую дверь квартиры номер 8.
В трёхкомнатной квартире, а под общагу строителей выделили типовой панельный жилой дом московской серии II-49 с таким расчётом, чтобы постепенно, по мере создания лимитой семей, вернуть его  в жилой фонд.
И судьба свела вместе в квартире № 8 шесть девочек-лимитчиц из разных краёв Союза. Любе выпало жить в одной комнате с Таней. Танечка приехала в Москву из Волгоградской области. Из тех сказочных мест, где вяжут шикарные и теплющие пуховые платки. Девочки подружились ещё в первой своей общаге от училища, что была у  метро Лермонтовская.

Первое время Люба даже тосковала по жизни, что кипела вокруг старой общаги. Вернее, по улице Кирова, по сизому от выхлопа тысяч машин Садовому кольцу, по трогательному памятнику Лермонтову.
Там рядом с метро в палатке торговали всегда свежими, ещё тёплыми пончиками. Люба их очень любила и в выходные часто потом приезжала туда, на Лермонтовскую, чтобы их поесть вволю. А что тут такого? Она же сладкоежка…
Ещё там, неподалёку от общаги был кондитерский магазин с красиво украшенными высокими витринами. Из разнообразия всяких сладостей Любу больше всего привлекала клюква в сахаре. И хотя упаковывали её в непритязательный серенький бумажный кулёчек, сердце замирало от удовольствия…
А по самой общаге глупо тосковать. В ней хвастаться было нечем. Запущенное старое здание, особенно внутри. Им дали комнату на четверых. Люба, Таня, Вера и Таня из Петушков. В комнате стояли 4 железные кровати, посередине стол. Шкафа не было, вещи лежали в чемоданах.
Но самое страшное и мерзкое, что было в комнате, - клопы. Они вылезали ночью из-под обоев и нагло кусали девчонок. Девчонки пытались с ними  бороться, но безуспешно.
Крупные коричневые клопы возникали из ниоткуда. Смотришь на стену - никого нет, на секунду отведёшь взгляд, чтобы передохнуть, а снова взглянешь на прежнее место - он уже сидит. Это было нечто жуткое. Такое до конца жизни, кажется, будет вспоминаться с содроганием.
Очень боялись перевезти их в новое общежитие. Сто раз перетряхивали перед переселением вещи, но, кажется, сколько-то взяли с собой. Потом как-то от этого избавились. Хотя Таня где-то вычитала, что в книгах или других сухих местах эти кровососы могут сохраняться в сушёном виде 500 лет… Прямо как бактерии чумы!..

А в новом общежитии царствовали тараканы – постоянные и коренные жители Москвы. Их было неисчислимое число, тучи. Особенно ночью, когда они выходили на охоту за едой. Наверное, во всех московских общежитиях они были. Комендант их часто травил, но они опять возвращались, как орды Чингисхана.
Однажды с Любой произошёл смешной случай. Она ехала в метро и достала книгу, – любила читать. Открыла книгу, а там сидит тараканище. От неожиданности и стыда она молниеносно накрыла таракана ладошкой, мигом сжала ладошку в кулак,  заперев нахала, и так держала его в плену до остановки. Потом вышла, выбросила некультурно на пол станции, потому как в метро отродясь нигде ни на станциях, ни в переходах урн для мусора не было.  Но противное чувство невыносимо постыдного дискомфорта, случившегося на виду пассажиров, запомнилось ей на всю жизнь.
Но все тяготы были ничто на фоне того, что вокруг – Москва!  Столица, сердце Союза и надежда всего прогрессивного человечества!..

В дальней, тоже  отдельной комнате, первой поселилась Вера. Вере было всего 15 годков, она из Орловской области и откликалась на Верунчика. Вскоре Верунчик разделила комнату с ещё одной Таней, родом из знаменитых Петушков. Так та была с чудинкой, и её всерьёз никто не воспринимал. Возможно, в тех Петушках все такие. Хорошо бы спросить у писателя Ерофеева, если не обидится…
Вконец зачитанную, истрёпанную, практически слепую распечатку на машинке сочинения какого-то Венедикта Ерофеева “Москва – Петушки” принесла как-то от тёти, изрядной  баламутки, Верунчик. Родители решились оставить Верочку в Москве, в ПТУ  только под клятвенное заверение тёти Лены, что будет присматривать за поведением Верочки. Взять девочку к себе из-за тесноты в малюсенькой комнатке коммуналки тётя Лена не согласилась, а общий надзор за поведением племяшки вести взялась.
Вера поселилась в общаге и ездила в гости и на отчёт к тёте раз в две недели, чтобы не обременять и не надоедать. И не объедать, в конце концов.
Наверное, в воспитательных целях тётя Лена, вращавшаяся в высокоинтеллектуальных кругах тогдашнего московского андерграунда, и дала Верочке почитать про Петушки.
Крик души подмосковного алкаша девочек не впечатлил, они ещё не погрязли в маразме бытового пьянства, но стал поводом непрестанно подкалывать Таню из Петушков.
– Тань, а если в коктейль Сучий потрох добавить полстакана сметаны, не легче ли пойдёт?.. Там у него в этом рецепте что? Девочки, вот послушайте.
“Пиво «жигулевское» — 100 г.
Шампунь «Садко — богатый гость» — 30 г.
Резоль для очистки волос от перхоти — 70 г.
Средство от потливости ног — 30 г.
Дезинсекталь для извода мелких насекомых — 20 г.
Все это неделю настаивается на табаке сигарных сортов — и подается к столу…”
И вот представьте, девки, если в эту каку добавить полстакана сметаны, что получится?.. Правильно, Верунчик, дрыстявка…. – Люба хохотала, наслаждаясь смущением Верунчика.
– Тань, ты что, вымахала в такую лошадь и не пробовала Сучий потрох?.. Ну, ты даёшь!..
Таня смущалась и отмахивалась по-бабьи руками:
– Издеваетесь, что ли? Да я вообще в рот не беру, вы же знаете...  И у нас в Петушках люди порядочные, не то, что этот алкаш… Ерофеев. У нас и фамилии такой дурацкой ни у кого нет… Всё больше Петровы да Ивановы…

А в проходной комнате маялись Люда и Галя. Люда – из-под Калуги, Галя – тоже где-то из ближней подмосковной глубинки типа Тулы или Костромы.
Быт наладился быстро. Сложнее  было с питанием, потому что после работы забегать в магазин, хотя он и открылся уже на противоположной стороне улицы, было и лень, и бестолку, потому что к закрытию полки в нём обычно оказывались пустыми.
Но никто не голодал и не потерял в весе. Родители не давали помереть молодым строительницам коммунизма. На все крупные праздники девочки старались ездить домой за продуктовым подкреплением. Часто приходили и набитые салом-крупами посылки. А иной раз могли нежданно-негаданно нагрянуть и сами родители, нагруженные провиантом, как слоны…
Конечно, никто не жевал сало по ночам под двумя одеялами. Жили в складчину, готовили по очереди, ужинали за одним столом... В редкий свободный вечер вместе бегали в кинотеатр “Керчь”…
Но, как верёвочке ни виться, конец находится. И у скромных девчонок постепенно стали появляться бравые ребята и не только для дружбы, но и для любви…