Железная стерва

– Можно ли мочиться на кладбище? – Нельзя. Если это не будет могила Маргарет Тэтчер. Даст бог, она скоро сыграет в ящик.

– Можно ли бить старую женщину? Конечно, нельзя. Если это не Маргарет Тэтчер.

– Нужно ли вернуть в Великобритании смертную казнь? Нет, человечество должно быть гуманным и не убивать себе подобных… Но можно вернуть только на один день – специально для Маргарет Тэтчер. Только нужно торопиться, а то она вот-вот сама концы отдаст.

Народный юмор, особенно если он английский, всегда грубоват. Многим из нас эти анекдоты, вероятно, покажутся излишне циничными. Но если вы об этом скажете британскому работяге – он, вероятно, ответит, что «железная леди» – не человек. А если скажете об этом радикальной британской феминистке, то у нее, скорее всего, будет наготове шаблонный ответ: «железная леди - не женщина».

Подобное отношение сложно воспринять гражданам стран постсоветского пространства, которых с конца 80-х приучали лишь восхищаться этой фигурой. Само имя Маргарет Тэтчер не заставляет наших сограждан злобно сплевывать и материться. Имя Мэгги «склоняют», преимущественно, на ее родине, во всю ширь богатого на нелестные эпитеты английского языка. Для британцев оно в первую очередь символизирует ухудшение их личного материального благополучия, означает основную причину финансового кризиса и введения нынешних мер экономии. Они живут в реальном мире, на который серьезно повлияла неолиберальная политика, усиленно внедрявшаяся Мэгги – причем, не в лучшую сторону.

Иное дело идеальный образ Мэгги, распространившийся на постсоветском пространстве – в 90-е годы он, к тому же, как бы символизировал «личность нового хозяина». Противоречие между этими двумя образами Маргарет Тэтчер, конечно же, не могло не отразиться на восприятии недавно вышедшего фильма «Железная леди».

Заставить нашего зрителя посмотреть фильм глазами британца смог разве только сознательно искаженнный перевод фильма «Железная леди» – «Железная стерва», вызвавший волну возмущения постсоветских либералов (например, статья Владимира Абаринова «Гнусности перевода»). 

Возмущение вызвано, в частности такими вот перлами «неадекватного перевода»:

«Я хочу сказать, что это замечательный, прекрасный день для всех представителей правящего класса, и в том числе для среднего класса, потому что мы распродадим всю госсобственность, мы поднимем налоги, мы задавим всех тех, кто заслуживает этого. И мы сделаем еще богаче тех, кто этого не заслуживает, но все равно станет еще богаче, ибо таковы наши идеалы, и мы будем следовать им, даже если это кому-то не нравится!»

« Какие у нас там цифры? Смертность вроде бы растет?
– Да, причем хорошими темпами. (Хау передает бумагу Тэтчер.)
– Замечательно. Надеюсь, что эти документы не увидит пресса, иначе нас распнут.
– Это уж точно. И не только распнут.
– Ну, естественно. Если бы они знали, чем мы тут занимаемся... (Вносит поправки в документ.) Нет, некоторые вещи нужно закрашивать, потому что нельзя оставлять подобные документы истории. Учитесь у Гитлера!»

Постсоветская «либеральная общественность» предсказуемо грудью встала на защиту своего кумира, пребывающего ныне в глубоком маразме и периодически впадающего в кому. Столь эмоциональная реакция и наличие такого количества «тэтчеристов» в бывших соцстранах не удивительна. В отличие от британцев, для многих наших сограждан Маргарет Тэтчер стала в свое время чем-то вроде «Генерального Секретаря Капиталистической Партии», «надежей и опорой». Если сравнивать русскоязычные и британские отзывы о фильме, не может не броситься в глаза их очевидный диссонанс – словно речь идет о разных фильмах под одним названием. Наши критики в основном говорят (в данном случае речь идет об «адекватном» переводе), что образ Тэтчер, к сожалению, получился весьма нелицеприятным. Для них это значит – «не соответствующим действительности» (их действительности, конечно).

С другой стороны, многим британским критикам уже изначально кажется кощунственной сама попытка «гуманизировать» образ «железной леди» – представить человеком это «исчадие ада»,. В этом отчасти и заключался режиссерский ход – попробовать пойти как бы наперекор общественному мнению. Ну, это, как если бы в Ивано-Франковске сняли и пустили в прокат фильм «гуманизирующий» образ Лаврентия Берия. Попробуйте представить себе такой фильм и поймете, почему в Великобритании еще до выхода фильма поднялась кампания, призывающая к бойкоту «Железной леди» в кинотеатрах. Среднестатистический житель Ливерпуля (даже, если голосует за консерваторов) воспитывается с детства в ненависти к этому образу.

– Папа, почему мы не можем это купить? – Потому что Маргарет Тэтчер….

– Я бы получил хорошее образование, если бы не Тэтчер….

– Мы бы жили вот в таком же доме, если бы не Маргарет Тэтчер.

А тут еще, к тому же: «Железная леди» выходит на экраны в тот момент, когда правительственная коалиция пытается навязать меры экономии и вынудить рабочих платить за кризис, вызванный политикой свободного рынка, исторически связанную с именем Тэтчер».

Британцы умеют ненавидеть и презирать, хотя, возможно, и излишне концентрируя свой гнев на одной политической фигуре, там где речь идет о классе в целом. Таким образом, можно сказать, что неадекватный перевод, в котором Тэтчер предстает кровожадным монстром, поклонником Гитлера и «нелюдью», становится адекватным именно благодаря передаче контекста с помощью намеренного искажения. 

(Сравнение Тэтчер с Гитлером отнюдь не новинка российских переводчиков). 

Изначально «перекрученное» восприятие просто перекручивается вторично. Сам образ Маргарет Тэтчер, возникающий у «идейного постсоветского капиталиста», является изначально искаженным, так как он продиктован уже «архивным» контекстом времен «холодной войны», для которого искажение восприятия было нормой. Постсоветский сторонник капитализма, как правило, всегда находится в плену идеологии – будучи «идейным капиталистом» он мыслит его в рамках некой единой доктрины. Маргарет Тэтчер для него – идеализированный образ, «главный идеолог капитализма», но сама «идеология капитализма» воспринимается им по образцу идеологии советской, только вывернутой наизнанку.

Один из знакомых, давно проживающий в Лондоне, как-то сказал мне, что «наши соотечественники «несут совдеп» уже тем, что постоянно жалуются на этот самый совдеп и они с удовольствием ходили бы на какие-нибудь капиталистические субботники и партсобрания, если бы таковые были». Мне довольно часто приходится сталкиваться с людьми, готовыми терпеть убытки (или терять прибыль), как бы во имя идеи – ради торжества капитализма, сутью которого является как раз умножение прибыли любой ценой.

В целом же, сознанию постсоветского сторонника капитализма сложно справиться с «крахом выстраданных идеалов», символом которых является медленно умирающая Маргарет Тэтчер. Ее тело, бренное тело, раз за разом усилиями медиков достают буквально «с того света», чтобы она протянула еще месяц-другой.

Мэгги сейчас путешествует из клиники в клинику под усиленной охраной после того, как в 2008-м британская анархистка по имени Патти, специально устроившись в частную клинику, обматерила и заехала ничего соображающей Тэтчер во время подготовки старушки к очередной операции. Несомненно, печальна судьба Мэгги, от которой отвернулись консерваторы-тори (Дэвид Кэмерон даже заявил о выходе фильма «Железная леди», что это «очень не вовремя» – тори сейчас никак не нужно пробуждать в народе лишних ассоциаций с ненавистной Тэтчер).

Даже собственные дети забили на нее и отказываются навещать матушку в больнице (что тоже вызвало в британской прессе ассоциации с «королем Лиром»). Да и сама Мэгги не без сожаления сказала на днях, что никогда бы не пошла в политику, если бы знала, как это скажется на ее семье.

Конечно, «постсоветский идейный капиталист» может встать в торжественную позу и произнести тоном, заимствованным из советских патриотических фильмов, что, мол «история еще рассудит». Увы, не рассудит. Как говорила в интервью «Телеграф» режиссер «Железной леди», ее фильм не столько попытка «попросить прощения» за Тэтчер, сколько «повествует о бренности». В общем, мораль сей басни: sic transit gloria mundi. Тэтчер вошла в британский фольклор не героем, а исчадием ада, карикатурным персонажем, темой для похабных анекдотов и шуток.

Для британцев Мэгги останется именно «железной стервой», как адекватно неадекватным образом передает искаженный перевод фильма.

В Великобритании фильм ожидаемо провалился – и не только благодаря кампании бойкота. Просто людей еще можно пугать ненастоящими монстрами в фильмах ужасов, но никак не теми, что еще дышат, пусть и под капельницей. Подобное отношение замечательно иллюстрирует вот эта «рецензия» Стива Перри (на New Internationalist) на не просмотренный фильм.

«Фильм Ужасов – на экране Маргарет Тэтчер.

Забудьте о фильмах «Крик», «Изгоняющий дьявола» и «Челюсти». Если вы хотите настоящего ужаса, специально для вас на экраны выходит фильм о чудовище, более жутком, чем все эти призраки и акулы. Этот чудовищный монстр действительно вызывает ужас – потому что он настоящий.

«Железная леди» демонстрируется в британских кинотеатрах и я от этого не в восторге. Когда я впервые услышал о съемках фильма под названием «Железная леди», я предполагал, что это что-то вроде продолжения «Железного человека» в традиционном голливудском стиле. «Железная леди», конечно, может быть таким же героем фильма, как и «Железный человек» – но для меня невыносимой оказалась сама мысль, что супергероем окажется Мэгги.

Меня заставил сесть за эту статью еще и тот факт, что роль Тэтчер досталась Мэрил Стрип.

На эту роль, конечно, скорее подошел бы Шварцнеггер, но роль получила Мэрил Стрип. И тут возникает проблема – мне нравится Мэрил Стрип, я ее просто обожаю. И что мне делать, если я посмотрю «Железную леди» и ее игра вдруг заставит меня чуть получше относится к Мэгги? Ведь, например, в фильме «Крамер против Крамера» я был на стороне героя Дастина Хоффмана. Нет, такого ни в коем случае не должно случиться.

Я сразу оговорюсь, что все понимаю и не желаю никому из задействованных в фильме актеров ничего дурного – но я искренне надеюсь, что он провалится. Если же он будет иметь успех, то может произойти любимый тэтчеровский «эффект просачивания» (маркетинговая политика, согласно которой новый товар сначала дорогой и доступен лишь богатым, а затем постепенно дешевеет и становится общедоступным – Д.К.) и даст ей каплю общественного признания еще до того, как она склеит ласты. А если это вдруг произойдет, то фильм можно будет считать некрологом – и потом я буду раздражаться каждый раз, когда увижу этот фильм в повторе по телевидению.

Ладно, признаю, фильм, вероятно, не будет полным говном: актриса, играющая юную Тэтчер, например, замечательна. Ее играет Александра Роуч, единственной серьезной ролью которой до этого была роль ребенка-убийцы в сериале ужасов (я ни на что не намекаю). Режиссером фильма является Филлида Ллойд, которая в прошлом году ставила оперу «Макбет» –  так что, у нее, по крайней мере, есть опыт по отображению характеров ведьм. Филлида уже работала с Мэрил Стрип в фильме «Мамма миа», содержащему намек на ритм, который пока еще отбивает сердце Тэтчер. Я имею в виду, что сердце настоящего Тори всегда отбивает ритм Money, Money, Money из песни группы ABBA, не так ли?

Если вы считаете, что я немного груб, то лучше почитайте, что я пишу о фильмах, которые действительно посмотрел. Этот же фильм я смотреть даже не собираюсь – но это не значит, что и вы не должны на него ходить. Поступайте, как знаете. Садитесь в машину и езжайте в ближайший кинотеатр-мультиплекс, потому что, благодаря Тэтчер и ее друзьям неоконам независимые дешевые кинотеатры в центре проданы и превращены в сеть ресторанов «Nando».

Не-не… я не пойду… точно не пойду… ну, разве что одним глазком взглянуть».

Рецензия «Салон» тоже припоминает Тэтчер ее грехи, упущенные режиссерами фильма.

«Мэрил Стрип замечательно играет Тэтчер, весьма правдоподобно делая ее похожей на человеческое существо – но сам фильм «Железная леди» ничего не говорит о том, как она тщательно разрушала послевоенную социал-демократическую Британию. Фильм не говорит о том, как она помогала создавать англо-американский класс сверхбогатых, о том влиянии, которое она оказывала на ход «Холодной войны» и на рейгановскую администрацию. Она раньше американцев увидела, что победа Горбачева будет означать конец коммунизма старого образца». 

А вот еще одна рецензия от критика, которого отнюдь не тронули страдания престарелой Мэгги.

«Не часто доводится смотреть фильмы, где игра актера, исполняющего главную роль, настолько контрастирует с посредственностью самого фильма.

«Железная леди» – фильм о жизни Маргарет Тэтчер, снятый, когда героиня фильма уже находится в престарелом возрасте, и впала в маразм. Как бы оглядываясь назад, фильм демонстрирует нам ключевые моменты ее жизни. Мы прослеживаем жизнь Тэтчер, начиная с юности этой дочери бакалейщика и до ее ухода с поста премьер-министра в 1990-м году. Дети Тэтчер Марк и Кэрол, раскритиковали фильм, назвав его «левацкой фантазией». Уверяю вас, что это не так.

В исполнении Мэрил Стрип перед нами предстает Тэтчер, ненавидящая профсоюзы, Европу, «террористов», «захватчиков- аргентинцев» (в период британской агрессии на Фольклендско-Мальвинских островах – прим. Д.К.). Попытки показать то, что она стала символом жестокости, нищеты и ее политика вызывала массовое непрятие, были не столь удачны. На фоне замечательной игры Мэрил Стрип теряются и речь политического деятеля из Либеральной партии и документальные кадры бунтов, пикетов, протестов. Сложно ожидать, что люди будут ассоциировать с себя с безликой толпой, протестующей против этой дочери бакалейщика, «шагающей по трупам», чтобы стать сначала лидером тори, а затем и премьер-министром.

В результате фильму не удается отразить все то презрение, которое испытывали к ней люди. В моей молодости много было и политиков похуже – Энох Пауэлл, например. Но немногим в истории удавалось возбудить по отношению к себе столь яркую ненависть, как это сделала Тэтчер. Фильму не удается также отразить всю ту глубину нищеты, в которую ввергала всех политика Тэтчер – за исключением изначально богатых и привилегирированных.

Фильм даже пытается поддержать ее, как «выскочку», противостоящую аристократии (которая сейчас вновь вернулась к власти) внутри партии тори. Но Тэтчер, несмотря на то, что была дочерью бакалейщика, была целиком на стороне крупного бизнеса. Она дала полную свободу действий лондонскому Сити и банкам. Она инициировала резкий рост разрыва между доходами богатых и бедных (продолжающийся по сей день). Поэтому фильм никоим образом нельзя назвать «левацкой фантазией». Тогда может, он хорош просто, как художественный фильм? И снова – нет.
Ретроспектива моментов жизни Тэтчер кажется очень фрагментированной. Если бы я сам не жил в то время, то меня бы сбила с толку последовательность и значимость отображаемых событий. Так, например, забастовка шахтеров 1974-го идет словно бы одновременно с «Зимой Неповиновения» 1978-79-го – а их разделяет пять лет.

Последовательность политических событий демонстрируется в обратном порядке, а ирландские голодовки протеста и закрытие шахт показаны лишь мимоходом, словно не представляющие особого значения.

Бунты против налога на избирателей показаны – но нигде не упоминается о том громадном количестве граждан, которые отказались платить налог. Также вскользь показана и драматическое «падение» Тэтчер – хотя Мэрил Стрип демонстрирует, как ее героиня пыталась всех запугать, и вообще утратила чувство реальности в последние месяцы своего правления. Наиболее последовательная часть фильма как раз основана на художественном вымысле. Мы видим, как Тэтчер галлюцинирует и страдает слабоумием. Ее посещает ее мертвый супруг Дэнис. В моменты прояснения сознания она с печалью оглядывающаяся на личные и политические поражения. Мы видим некогда всемогущую политическую фигуру, отчаянно пытающуюся совладать с собственной беспомощностью. Мэрил Стрип очень удачно передает образ скорбящей и ставшей физически беспомощной Тэтчер. Но проблема в том, что в данном случае страдает Маргарет Тэтчер. И потому, если честно, мне плевать на ее страдания. И не мне одному».

Британия действительно умеет ненавидеть, и вряд ли еще какая-нибудь «дочь бакалейщика» удостоится столь частого сжигания ее чучела. Сейчас в Великобритании набирает обороты кампания под лозунгом «Никаких похорон Тэтчер за государственный счет»! Хотя Мэгги еще и не умерла, но приготовления к похоронам идут полным ходом и кампания, организованная низовыми движениями (не без участия лейбористов) как раз и акцентирует внимание на том, что Тэтчер проводила политику сокращения государственных расходов и не ей, следовательно, претендовать, пусть даже на пенни из бюджетных средств. Или, как несколько мягче пишет «Гардиан»: «приватизация похорон Тэтчер вполне соответствовала бы ее наследию».

С грядущими похоронами связано и жесткое неприятие рядом представителей аристократии того факта, что Тэтчер планируют похоронить в лондонском соборе св. Павла (лорды не желают видеть ее могилу рядом со своими предками, а верующие не желают «ведьмы» в «главной церкви страны»).

Одновременно идет кампания и сбор подписей с требованием снять с Тэтчер почетный титул «леди», причем желательно еще до смерти (чтобы ей о можно было б этом сообщить).

Но это всё «забавы аристократии». А люди «попроще» заранее  организуют вечеринки и фестивали в день будущих похорон Тэтчер. В Фейсбуке регистрируется множество групп с названиями «Вечеринка на честь смерти Тэтчер». «Шарики, мороженое и выпивка бесплатно, как только умрет Тэтчер». «Танцы на улице, как только ведьма умрет».

Для всей этой массы преимущественно молодых людей смерть Тэтчер является символической смертью приватизации, режима экономии и «старого режима» вообще. И эта категория британцев как раз полностью проигнорировала фильм Филлиды Ллойд.

«Железной леди» присвоили категорию PG-13 (настоятельное предостережение родителям). Мне трудно поверить, что кто-либо младше 30 лет может хоть немного заинтересоваться этим фильмом, поэтому родителей просто не о чем «предостерегать» – иронически говорят по CNN.

Тэтчер стала в сознании юных британцев «букой», хотя уже и не опасной. «Она пережила свой яд» – говоря словами Маугли. Медицина искусственно затягивает ее агонию. Аналогичным образом и ассоциирующийся с ее политикой неолиберальный капитализм раз за разом вытаскивают «с того света» сильнодействующими экономическими «припарками», чтобы еще немного продлить его существование.

Те, кто родился в Великобритании в 80-90-х изначально считают Тэтчер «стервой» по умолчанию, и готовятся праздновать ее смерть. Организаторы фестивалей и карнавалов утверждают, что уже давно собраны крупные суммы – дело за малым. А впоследствии каждый год намерены проводить в этот (неопределенный еще) день всенародный праздник с ритуальным сжиганием чучела Мэгги.

А невинная болтовня английских девушек в группе «Празднования дня смерти Мэгги», не может не умилять:

– У нас не так много поводов для веселья, а тут будет такой повод – ведьма умрет, что наденем на праздник?

– Здорово было бы, если бы она умерла на мой день рождения!

– А мне бы хотелось, чтобы она умерла в мае – у меня срок подойдет, ребеночек родится.