Хранитель и война
Рукопись этой книги более 30 лет пролежала в столе автора, который не предполагал ее публиковать. Попав прямо со школьной скамьи на самые кровавые участки Ленинградского и Волховского фронтов и дойдя вплоть до Берлина, он чудом остался жив. "Воспоминания о войне" -- попытка освободиться от гнетущих воспоминаний. Читатель не найдет здесь ни бодрых, ура-патриотических описаний боев, ни легкого чтива. Рассказ выдержан в духе жесткой окопной правды.
Книга рассчитана на широкий круг читателей, интересующихся историей страны.
Эта книга выходит в серии "Хранитель". Ее автор и герой -- знаменитый ученый, историк искусств от Бога, яркий представитель научных традиций Эрмитажа и Петербургской Академии художеств. Он -- глубокий знаток искусства старых европейских мастеров, тонкий ценитель живописного мастерства. У него золотой язык, прекрасные книги, замечательные лекции. Он воспитал несколько поколений прекрасных искусствоведов, в том числе и сотрудников Эрмитажа. Он пишет прекрасные рассказы-воспоминания.
Но сегодня Николай Николаевич Никулин, тихий и утонченный профессор, выступает как жесткий и жестокий мемуарист. Он написал книгу о Войне.
Книгу суровую и страшную. Читать ее больно. Больно потому, что в ней очень неприятная правда.
Истина о войне складывается из различных правд. Она у каждого своя. У кого -- радостная, у кого -- трагическая, у кого -- полная божественного смысла, у кого -- банально пустая. Но для того, чтобы нести людям свою личную правду, надо иметь на это право.
Николай Николаевич -- герой войны, его имя есть в военных энциклопедиях. Кровью и мужеством он заслужил право рассказать свою правду. Это право он имеет еще и потому, что имя его есть и в книгах по истории русского искусствоведения. Хранитель прекрасного и знаток высоких ценностей, он особо остро и точно воспринимает ужасы и глупости войны. И рассказывает о них с точки зрения мировой культуры, а не просто как ошалевший боец. Это тот самый случай, когда точный анализ и достоверные описания рождаются из приемов, больше присущих искусству, чем техническим наукам.
И рождается самое главное ощущение, а из него -- знание. Войны, такие, какими их сделал XX век, должны быть начисто исключены из нашей земной жизни, какими бы справедливыми они ни были.
Иначе нам всем -- конец!
Комментарии
А вообще у нас практически нет мемуаров, оставленных солдатами - их писать разрешалось только генералам.
Во время войны солдатам запрещалось вести дневники и делать любые записи о войне.
Мой дядя погиб, был политруком роты. Я читал его письма с фронта, где он пишет, что обязан в атаку идти впереди атакующих цепей. Трижды был ранен и в очередной раз гибель. Погиб мой дед по отцу и три дяди. Два дяди и дед по матери вернулись инвалидами. О войне от них слушал из первых уст. У Никулина нет лжи в книге, но есть домыслы окопного солдата, они конечно естественны. Примеры. "Командующий армией управлял войсками по карте". Конечно по карте, у него фронт до 50-100 км., чтобы управлять визуально, нужно подняться на аэростате. "Если полковник порядочный, он сам шел в атаку и погибал". Если полковник с одной из рот пошел в атаку, он совершил преступление и должен быть расстрелян за то, что оставил полк без управления. "Мы в окопах, офицеры в блиндажах". Да, это так. На батальон положен блиндаж (штаб батальона), на роту землянка. Если ком. роты из-за жалости снимет солдат с позиций в землянку, это воинское преступление и он должен идти под трибунал и в худшем случае расстрел. И т.д.
Мой дедушка прошёл всю войну в штурмовал Берлин - тоже, в коммуняцкую партию не вступал, воевал не за сталина, а за Родину.
У нас была лейтенантская правда о войне, это почти солдатская. Вот недавно умер один из них, Васильев Борис Львович, но прощатся с этим замечательным писателем пришло всего человек 20. Это же не бандит какой то, ныне высоко чтимый...