Добро пожаловать, Владимир Владимирович

Денис Гуцко об особенностях визитов первых лиц в провинциальные города

 Я и не знал, что он приезжает. Но слово «Путин» всегда найдёт лазейку. Проникнет в мозг, как ни увиливай. Причём, в самом неожиданном месте.

Новости такое дело: зацепился, и пошло-поехало.

Вот, пишут в ЖЖ, полицейские обходят компании, расположенные в местах следования и заседания. Вежливо предлагают устроить выходные на время «фронтовой» конференции, четверг-пятница. Вот бы, думаю, был я капиталистом. Небольшим таким – всё-таки здоровье дороже. А был бы я небольшим, да прижимистым, строгим таким, не забалуешь. Всё-таки дед из кулаков, происхождение обязывает. И вот бы ко мне подкатили такие полицейские: Путин приезжает, у вас выходные… Но ведь нет, никто никуда их не пошлёт. Посидят-пошутят, и выходные будут назначены.

До такого, собственно, у нас ещё не доходило. Всяко было. Когда только ввели полпредства президента в регионах, из окон огромных чёрных джипов с крякалками вываливались по пояс, случалось, мясистые коротко стриженные парни и молотили резиновыми дубинками по крышам машин, недостаточно резво уступавших дорогу кортежу. В бытность Медведева президентом убирали за ночь все лавочки с Пушкинского бульвара, на котором по вечерам собирается молодёжь и где как раз незадолго до высочайшего визита случилось несколько драк с поножовщиной на межэтнической – ну, как было, так и пишу – почве. А лавочки, стало быть убрали – молодёжи сидеть-то негде. Вот и проблема решена. И можно особо не париться. И показать Медведеву приличных парней, культурно агитирующих за дружбу народов.

А в самый первый приезд Путина в Ростов я работал охранником в очень большой с очень серьёзными владельцами компании, с которой на время визита потребовали минивен. Позвонили из ГИБДД: срочно затонировать окна, помыть и предоставить. Предоставили. Водитель-чистюля переживал за машину, просился сам за руль.

– Да ну, – ему сказали. – Ты будешь, к примеру, бабку давить, если перед машиной выскочит? А мы будем. Положено.

Путин приехал и уехал. Ни одна бабка задавлена не была. Но минивен гаишники потом долго искали по городу. Его бросили в каком-то переулке. И столик в салоне весь в дырках – от треноги для винтовки, видимо.

А всё же – чтобы на время приезда фирмы закрывать… Интересно, федеральная инициатива, или местные расстарались?

И это на фоне нарастающе-зашкаливающей, судя по результатам выборов, народной любви к партии, простите, нашей власти.

Как на оккупированные территории, ей-богу…

Нет, уверен, не будет никаких не то что протестов – ворчания со стороны предпринимателей, которым навязали лишние выходные. Это только в теории предприниматели – самые зубастые и мускулистые из нас. А на практике – ну, что, уж как есть – самые гибкие из нас и шелковистые.

Да и то сказать, полицейские ведь поговорят по-свойски. По-людски то есть. Все ведь всё понимают. Они же тоже – нормальные люди. По крайней мере, когда между нами не встаёт материальный интерес.

Опять же, в один из приездов Путина в Ростов – примерно год назад – общался с человеком в погонах. С гаишником. У меня авария приключилась, и я привёз дознавателю фотографии с места ДТП: ситуация была спорная. Сижу за столом, смотрю на картинку «Славься, славься, наш дуумвират», приколотую над столом. Ну, и как-то само собой улыбнулось. Самую малость. Но, видимо, слишком иронично.

 – А что ты ухмыляешься? – дознаватель и так был мрачный, а тут и вовсе ощерился.

Ну, думаю, всё. Назначит теперь меня виноватым в ДТП. А там ремонта тысяч на двадцать. Но не косить же под дурачка теперь. Раз уж улыбнулось так некстати. Но и бычить как-то глупо.

– Да так, – говорю. – Я всегда улыбаюсь, когда на них смотрю. Не знаю, рефлекс выработался.

А дознаватель – вот наболело у мужика, видимо:

– Думаешь, это я сам повесил? Приказали, вот и висит...

И как-то он так прочувствованно сказал, что я перестал улыбаться.

– Завтра, – говорит. – Припрётся. А мне весь день после смены в патруле стоять. И, заметь, за это мне ни копейки не заплатят. Сейчас разговор с нами короткий. Не нравится, пошёл вон.

Ну, он немного иначе сказал. Но за смысл ручаюсь.

– Ухмыляешься… Я себя таким нулём не чувствовал с армейских времён, – ткнул пальцем себе за спину.

И, знаете, дверь в коридор была открыта, а говорил он в полный голос. И как-то мне стало… неуютно. Страшно стало за Владимира Владимировича. Фигурально говоря. Всё-таки эти люди, которые после смены в патрулях – они же с табельным оружием, да? А от них-то самих кто-нибудь охраняет первое лицо?

А так-то что. Добро пожаловать, конечно. И у людей два лишних выходных. И центр медицинский ещё один, глядишь, велит построить.