Почему умер прямой эфир?

Прямых эфиров на телевидении теперь не бывает, прямой эфир теперь такая же редкость, как честная футбольная драчка – нынче сплошной карнавал мелюзги, взращенной на суфлерах и подсказках в ухо. Все ведущие и артисты, коли определить их в контекст прямого эфира, становятся похожи на непроснувшегося сурка.

Я однажды в прямом эфире употребил слово «силлогизм», так редакторша, чуть не плача, на следующий день рассказывала, что до конца программы безуспешно пыталась это слово найти в сценарии, но так и не нашла и теперь не знает, накажут ее или нет. Заглянуть в словарь она не догадалась.

Но редактор – ладно. Хуже, что нет наполнителей. Простите – исполнителей. Прямой эфир умер потому еще, что его некем наполнить.

Вот на канале МУЗ-ТВ решили возродить «Партийную зону», еще при царе Горохе украшавшую эфир имбецилами (моя личная боль). Уже тогда-то, во время оно, петь и общаться со зрителями никто не умел.

Но по сравнению с днем сегодняшним…

Я готов задним числом просить у тех, прежних, прощения. Сейчас поют вообще единицы, а в интервью несут такую безграмотную фанфаронскую гиль, что даже я не могу исправить ситуацию.

Как сказано в хорошом фильме, им не нужна помощь, чтобы облажаться. Для них, для подавляющего большинства, даже попытка включить микрофон оборачивается сюрпризом. Задаешь младенческого уровня вопрос – и тут же «бледность завладевает лицами их».

...Прямой эфир умер. И я, как вы заметили, не о ТВ, иначе пришлось бы писать, что прямой эфир умер, потому что Большие Начальники боятся, чтобы кто-нибудь что-нибудь не ляпнул про еще Большего Начальника. Такие все стали трусы и перестраховщики.

А писать такое, как вы понимаете, – значит, лишить себя не только прямого эфира.

Отар Кушанашвили