"Ангольский Сталинград"

 

<hr/>

 Осмотр боевых трофеев.
Фото предоставлено Союзом ветеранов Анголы

В 1987–1988 годах окрестности Куито-Куанавале превратились в ожесточенное поле битвы между анголо-кубинскими и южноафриканскими войсками с применением сотен танков и БТР, десятков боевых самолетов и вертолетов. О том, что там же сражались, получали ранения и гибли советские военнослужащие, в СССР никогда не писали и не говорили. Более того, в 1989 году официальная Москва устами Министерства иностранных дел заявила, что «советские военные советники в боевых действиях за рубежом не участвуют».

БОКС ПО-КУБИНСКИ

Однажды мне довелось прочитать статью об Анголе одного российского журналиста. Резанула глаза фраза: «Только в воспаленное воображение кубинских пропагандистов могла прийти бредовая мысль сравнивать бои под Куито-Куанавале со Сталинградским сражением». Да, сравнение размаха битвы на берегах Волги в 1942–1943 годах с борьбой за Куито-Куанавале в 1987–1988 годах может показаться некорректным: не было в ангольской саванне многомиллионных армий, да и счет задействованной военной техники шел отнюдь не на тысячи.

Однако накал противостояния, его ожесточенность, героизм и самоотверженность защитников города, в далекой Анголе затерявшегося, дают нам право сравнивать эти два события. Но главное – бои за Куито-Куанавале и Сталинград стали переломными рубежами. Одни – в Великой Отечественной войне. Другие – не только в войне в Анголе, но и в истории всего Юга Африки.

События под Куито-Куанавале начались в июле–августе 1987 года с тщательно подготовленной с помощью наших военных советников операции против формирований антиправительственного Национального союза за полное освобождение Анголы (УНИТА), поддерживаемого ЮАР. Стоит сказать, что в ней не участвовали кубинские части, находившиеся в стране по просьбе ее правительства для защиты молодого государства от вторжения извне. Ангольские бригады, в боевых порядках которых находились советские советники, начали стремительное продвижение на юго-восток к Мавинге – передовой базе УНИТА в провинции Квандо-Кубанго.

Пытаясь не допустить полного разгрома своего союзника в регионе, Претория срочно перебросила по суше и по воздуху в районы рек Куито, Куанавале и Ломбы крупный контингент своих войск, включая бронетехнику (тяжелые танки «Олифант», БТР «Ратель», «Эланд», «Касспир») и мощную артиллерию (дальнобойные 155-мм гаубицы G-5, РСЗО «Валькири»). После вмешательства ЮАР соотношение сил изменилось не в пользу ангольской армии. Южноафриканцы и унитовцы перешли в наступление и попытались взять опорную базу правительственных войск – Куито-Куанавале┘

В ноябре 1987 года, когда южноафриканские подразделения подошли почти вплотную к городу, Фидель Кастро принял решение срочно усилить кубинскую группировку в Анголе. С острова Свободы были переброшены части 50-й дивизии Революционных вооруженных сил, оснащенные советскими танками Т-62. В Африку прибыли опытные кубинские летчики самолетов МиГ-23, а из СССР для ангольской и кубинской армий поступили новые партии оружия, запасных частей и боеприпасов. К 16 ноября 1987 года с помощью кубинцев продвижение южноафриканских войск и формирований УНИТА было остановлено всего в 10–15 км от Куито-Куанавале.

Южноафриканские войска продолжали атаковать город. Ряд западных дипломатов уверяли весь мир, что его падение – дело решенное. 23 марта 1988 года южноафриканцы предприняли решающий штурм. Но даже их тяжелые «Олифанты» не смогли «протаранить» оборону Куито-Куанавале.

Тем временем Гавана готовила наступление. По словам Фиделя, кубинцы действовали «как боксер, который левой рукой сдерживает противника, а правой бьет». Танковые части РВС Кубы, используя советские Т-54 и Т-62, совершили стремительный бросок в обход группировки войск ЮАР под Куито-Куанавале и вышли к границе. 27 мая кубинские МиГи нанесли первый бомбовый удар по южноафриканским позициям около Калуэке, в 11 км севернее рубежа, разделяющего Анголу и Намибию. Через несколько часов после этой атаки южноафриканцы были вынуждены взорвать мост на пограничной реке Кунене – они смертельно боялись, что кубинские танки ворвутся по нему на намибийскую территорию.

Эти решительные действия вынудили Преторию пойти на переговоры, в результате которых 22 декабря 1988 года в Нью-Йорке было подписано соглашение о полном выводе войск ЮАР из Анголы и предоставлении независимости Намибии. Кубинские части, в свою очередь, должны были покинуть Анголу.

Победа под Куито-Канавале привела не только к освобождению Намибии, но и существенно ускорила демонтаж правящего режима белого меньшинства в ЮАР, приход к власти в Претории правительства Африканского национального конгресса. Первый чернокожий президент республики Нельсон Мандела признавал, что «Куито-Куанавале был поворотным пунктом в борьбе за свободу моего народа от апартеида». А вот мнение Фиделя Кастро: «Новые поколения должны знать, что конец апартеиду был положен в Куито-Куанавале и на юго-востоке Анголы, с участием на этом фронте более 40 тысяч кубинских бойцов вместе с ангольскими и намибийскими солдатами».

ДРУГАЯ ВОЙНА

Для советских военнослужащих война в Анголе была иной, нежели, например, в Афганистане. В Африку никогда не посылались регулярные советские войска. Там работали только наши советники и специалисты. А прозвучавшие как-то в телепередаче «Забытый полк» заявления о том, что в боях под Куито-Куанавале участвовала целая дивизия советской морской пехоты – не более чем выдумка.

Однако в Афгане наши войска и военные советники имели дело с «моджахедами», вооруженными в основном легким стрелковым оружием, минометами и гранатометами. В Анголе же советские военнослужащие столкнулись не только с унитовскими партизанскими отрядами, но с регулярной армией ЮАР, с обстрелами дальнобойной артиллерии, налетами «Миражей», применявших «умные» бомбы, зачастую начиненные запрещенными конвенцией ООН «шариками».

В своем стремлении добиться победы под Куито-Куанавале южноафриканцы использовали даже оружие массового поражения. Вот что записал в своем дневнике участник тех боев младший лейтенант Игорь Ждаркин: «29 октября 1987 г. В 14.00 по радио получили страшное известие. В 13.10 противник обстрелял 59-ю бригаду снарядами, начиненными химическими отравляющими веществами. Многие ангольские солдат отравились, некоторые потеряли сознание, командир бригады кашляет кровью. Зацепило и наших советников. Ветер как раз дул в их сторону, многие жалуются на сильнейшие головные боли и тошноту. Это известие нас не на шутку встревожило, ведь у нас нет даже самых завалящих противогазов, не говоря уже об ОЗК».

А вот следующая запись: «1 ноября 1987 г. Ночь прошла спокойно. В 12 часов был налет авиации на стоящую рядом 59-ю бригаду, сбросили на ее позиции больше десятка 500-килограммовых бомб. О потерях пока не знаем.

Наши артиллеристы получили данные разведки и решили подавить батарею 155-мм гаубиц противника. Ангольцы дали залп из БМ-21. В ответ юаровцы открыли огонь из всех своих гаубиц. Били очень точно, с небольшими перерывами. Один из снарядов разорвался совсем рядом с нашей землянкой. Как потом оказалось, мы просто «второй раз родились». После обстрела в радиусе 30 м от землянки все кустарники и маленькие деревца начисто срезаны осколками. Плохо слышу на правое ухо – контузия. Советника комбрига Анатолия Артеменко тоже порядком тряхнуло взрывом: у него сильно «шумит» в голове».

Судьба распорядилась так, что одним из первых пострадавших в этой драме стал военный переводчик младший лейтенант Олег Снитко, смертельно раненный 26 сентября 1987 года в бою с южноафриканской армией при попытке частей 21-й бригады ангольской армии форсировать реку Ломба.

Нашим советникам тогда пришлось очень туго. В какой-то момент им пришлось оставить свой БТР, ставший хорошей мишенью для противника, и долго ползти по-пластунски по болотистой пойме ангольской реки – «шане». Снаряды и мины рвались всего в 10–20 метрах. Спасало лишь то, что падали они в болото, тонули и только потом взрывались. Это ослабляло их убойную силу. Большинство ангольских солдат из группы прикрытия в панике бежали. При наших специалистах остались только 11 самых преданных бойцов охраны. Водителю все же удалось увести советнический БТР на другой берег Ломбы. Он ушел предпоследним и уцелел чудом. Спустя несколько минут на позицию, которую он занимал, ворвался юаровский бронетранспортер АМL-90

А 27 ноября 1987 года осколок от снаряда, выпущенного из дальнобойной южноафриканской гаубицы по осажденному Куито-Куанавале, оборвал жизнь советника по оргмобработе при командующем военным округом полковника Андрея Горба. Подорвавшись на унитовской мине 20 декабря 1987 года, погиб водитель-связист группы СВС Южного фронта рядовой Александр Никитенко. Он вез в госпиталь тяжело больного офицера. Около десяти советских военных советников и специалистов, среди которых полковники Артеменко, Горбач, лейтенант Ждаркин, в ходе боев под Куито-Куанавале были ранены и контужены. Пострадавших самолетами эвакуировали в госпиталь в Луанде. А те, кто мог продолжать выполнять свои обязанности, оставались в боевых порядках ангольских бригад.

В декабре 2005 года представитель правительства Африканского национального конгресса и посол ЮАР на Кубе Тенхиве Мтинтсо сказал: «Кровью погибших кубинцев пропитана земля Анголы, и она питает дерево свободы нашей Родины».

Стоит добавить – кровью не только кубинских солдат и офицеров полита ангольская земля. По данным 10-го Главного управления советского Генштаба, в Анголе в период 1975–1991 годов погибли и умерли 54 военнослужащих Вооруженных сил СССР, в том числе 45 офицеров...