Быдло-2

 

Быдло-2

быдло4

Хватит! Всё! Скажите мне: как можно жить в этом? Кто может жить в этом?! Как это всё можно терпеть?! Невероятно!

– Простите, но где же альтернатива: не жить?..

– Всё, я понял, в чём «миссия»! Всё! Вы спрашивали, в чём миссия? – отвечаю вам: пугало! Ясно вам? Это пугало для всего мира, страна­-пугало и народ­-пугало: будете себя –

– Но это же и… –

– Будете себя плохо вести – будете вот такие! Понятно?

– Но это же и ваш народ тоже! Вы тоже… –

– Мо-­ой?! – захохотал Дмитрий Всеволодович, – э не-­е­-эт!

– …Как же это так, «не ваш»?

– Чем он мой? Где он мой? И не мой, и не ваш этот народ, не надейтесь! Смотрите: всё разное! лица разные, кожа разная, глаза разные: у вас осмысленные глаза, у Лёли вон осмысленные глаза, а не свиные – ровно ничего общего между нами!

– А как же язык? Если мы говорим на одном языке...

– Ай, конечно, мы не говорим на одном языке! «ЛТП» выясняли: в вашем языке нет ЛТП, в их языке нет – что там было? – компаративной этимологии. И Достоевского никакого нету в их языке! И церковных этих... Три матерных слова в их языке, всё! Мы раз­ны­е!

– Типа низшая раса, – с кривой усмешкой переспросила Лёля, – и высшая раса?

– Именно! Именно. Раса, да, каста, да! Каста, раса, конечно!

– Ага. Вы ещё и фашист?

– От как я обожаю эти названия: «фашист», «фрейдист» – ярлык прилепили, и радуемся, и довольны! Идите скажите Америке: пусть не будут фашистами, пусть откроют границу, пустят к себе Сомали, миллиона четыре, Судан, и посмотрим, что будет с Америкой – вон она уже вся трещит! Вон идите скажите Швейцарии, пусть откроет границу, пусть сюда приедут Тува и Коми, посмо̀трите, что останется от Швейцарии, покатаетесь на скейтборде, да­-да!

Рим – и варвары. Пока держали границу – был Рим, а прорвали границу – всё, нету Рима! Элементарно, как разные уровни, шлюзы: никогда нижний уровень не подымается к верхнему, всегда падает верхний! Нет, не-­ет, только шлюз, только стену бетонную, и колючую проволоку под током, и автоматчиков – и тогда ещё кое-­как, кое­-как можно надеяться…

– И комфортно вам за бетонной стеной? – Похоже было, что Лёля решила на этот раз прояснить позиции до конца.

– Да, мне – очень комфортно!

– А на той стороне пусть загнутся, не жалко…

– Во­т это поразительно! – Белявский развёл руками и даже стал озираться, как будто ища поддержки у многочисленной аудитории, – вы же юные люди, откуда в вас эта зараза?! Вы не видите, что они на этом и насосались, всё это совковое быдло… Да, быдло! – крикнул Белявский. – Почему не назвать быдло быдлом, если оно суть есть – быдло! И вы его сами кормите этим своим безумием интеллигентским – оно и сосёт вас уже почти что сто лет, и радо, над вами же издевается!

А если собственную историю знать не хотите – где наибольшая смертность от преступлений? В какой стране? В мирное время – где больше всего изнасилований, убийств, разбойных, увечий, на единицу, на сто человек населения?
знаете?

– Тоже в России? – проговорил Фёдор угрюмо.

– Нет, представьте себе, подкачали, второе место всего у России, увы: нас юаровцы обогнали, ЮАР – попробуйте угадать, с какого года? С тысяча девятьсот девяносто четвёртого года. Что произошло в девяносто четвёртом году? Не догадываетесь? Отмена апартеида! Тоже такие же белые юноши с врождённым чувством вины и со взором горящим: долой фашизм! Долой апартеид! – а задумался кто-­нибудь, что такое апартеид? «А ­ парт», «а ­ партэ», разделение, шлюз: если белые люди живут в двадцать первом веке, а эти бьют в бубен, обмазанный свиной кровью – что им вместе-­то делать? У одних компаративная этимология, у других ЛТП – на каком языке говорить? Если тут вон в Швейцарии демократия с тысяча сто девяностого года, а у нас при живом поколении на коровах пахали – где мы, где они? Куда лезем? Надо минимум триста лет сидеть тихо, не рыпаться, минимум!

Но нет, как же! У нас благородное негодование: ах, все люди равны! Ах, фашизм! Ну, добились, сломали, сломали апартеид: результат? Результат, что в ЮАР насилуют восьмимесячных, не восьмилетних, подчёркиваю – а восьмимесячных девочек, шестимесячных – и это не что­-то из ряда вон выходящее, это распространённое преступление: из коляски крадут белых младенцев – зачем, знаете? Знаете? Если ты изнасиловал белую девственницу, то ты выздоровеешь от СПИДа! А СПИДом больна, есесно – треть чёрного населения! Поэтому там что изнасилование, что убийство – по оконцовке одно и то же! Машины не останавливаются на красный свет, потому что если ты остановишься, тебя легче убить… И больше всех, разумеется, убивают не белых, а режут негры друг друга: то есть себе-­то они вредят хуже. А кто виноват? Юноши интеллигентные! Равенства захотели?
Прогнулись? Нате!

Поймите: нельзя им давать ни­че­го! Это рыла тупые, это животные: им не строить, им только ломать, размножаться, и гадить, и гадить!..

– По поводу «размножаться», – сказал Федя тихо, – вы сами цитировали статистику, что русский народ, наоборот, вымирает…

– И хорошо! И прекрасно! Чем меньше русских, тем меньше проблем!

плашка

Фёдор, вы здесь – и сидите вы здесь, и вцепитесь здесь изо всех сил, держитесь, найдите себе работу нормальную, Достоевского выкиньте в мусорное ведро: в России больше нет ничего, всё сгнило, всё умерло! Русскую душу?.. Пусть ваши профессора ищут русскую душу в русской литературе, в России нет русской души! И никакой души нет! Душа – здесь, где нормальные люди – вы обернитесь вокруг, посмотрите вы на нормальных людей, как живут нормальные люди!..

– Это внешнее, – сказал Федя. – Это земное царство.

– Нет, точно психоз! – изумился Белявский. – Надо же так извратить всё! Кто сказал вам, что в земном царстве нельзя ­по-человечески жить? Кто сказал, что надо жить в земном царстве по­-скотски? Что же: чистые, вежливые, и порядочные, и ответственные – это, значит, «земное царство», а пьянь и срань – «небесное», что ли, так?! Тогда не надо небесного никакого! Я вам говорю, можете сообщить по инстанции: царства небесного мне – не надо! И никакого – не надо!

А что кому «жалко» ­ «не жалко», – ткнул Белявский в Лёлю, – запомните: когда «жалко», то очень много бывает крови! А чтобы не было крови – надо не «жалко», а стену бетонную, колючую проволоку и ток! и овчарок! и ждать триста лет!
Для меня закончен этот разговор, всё!



Эта и другие главы из романа «Обращение в слух» на http://vsluhbook.ru

Книга на «Озоне»: http://www.ozon.ru/context/detail/id/19903454/