Кислородные торпеды

 

Кислородные торпеды

 

          Поздней осенью две тысяча десятого года, в то самое время, когда Финский залив стал прихватывать первым льдом корпуса подводных лодок, уснувших до весны в Купеческой гавани Кронштадта, а снег робко покрывал промёрзшую землю, ОАО «18 арсенал ВМФ» приступил к ремонту комплекса минно-торпедного вооружения подводной лодки «Б-806».  Бывшими  флотскими  арсеналами, превращенными в акционерные общества, «балом», правил его величество Гособоронзаказ. Уже на стадии утверждения плана выполнения работ и ремонтных ведомостей мне в душу стали закрадываться сомнения. Стоимость работ, а главное, сроки сдачи были фантастическими. Ну, если влиять на первое, благодаря «мудрому» руководству эффективных менеджеров, руководимых Сердюковым, я не мог, то насчёт графика попытался поспорить.

       Всю деятельность, связанную с арсеналом, лично курировал начальник штаба Ленинградской Военно-морской базы, капитан первого ранга Пинчук. Очень нравилась ему эта организация и, особенно, её начальник, полковник запаса Щёткин. Доходило до абсурда: нас, начальников отделов штаба, Пинчук вызывал к начальнику арсенала и отчитывал за «плохое взаимодействие». Возможно, это называется слиянием ВПК и вооружённых сил для эффективного решения возникающих задач, но что-то мне подсказывает, что дело было совсем в другом.

      На графике выполнения работ свою подпись я ставить отказался, мотивировав это тем, что перед погрузкой торпед необходимо произвести прострел торпедных аппаратов воздухом в отсек и водой. В феврале, как это было спланировано, выполнить данные мероприятия в условиях кронштадской зимы  было невозможно, а, следовательно, подачу оружия раньше, чем на начало апреля, планировать было нельзя.

    - Необходимо в план выполнения работ добавить обеспечение ледоколом и буксирами или предусмотреть перенос окончательной сдачи комплекса и приготовления оружия.

         - Каким ледоколом? Он на ладан дышит.  Гробить его в феврале не дам. А лодку мы в конце марта в Балтийск оправим.

         - А как мы комплекс примем? Как торпеды загрузим в непроверенные аппараты?

         - Когда лёд сойдёт, выгрузим их, отстреляем аппараты и снова загрузим.

         - Это преступление.

         - Да ладно, будете меня учить! Гособоронзаказ только в июле утвердили, сейчас сорвем работы, вообще не выполним. Тяжело Вам, Сотник, служить будет…

         - А я за двадцать пять лет научился стойко переносить…

         - Что переносить?!

         - Тяготы и лишения.

         - Ааааа… Вон!

         Ремонт арсенал делал, никуда не торопясь и не сильно напрягаясь. Держа в уме ехидные улыбки господина Щёткина, в конце января я пришел к нему и достал из папки кучу бумаг

         - Что это, Андрей Анатольевич?

         - Выписки из вахтенного журнала подводной лодки, Олег Николаевич. Тут записано, когда пришли Ваши специалисты на корабль, когда ушли, и сколько их всего было. Нормочасы посчитаем?

         Улыбка медленно сползала с лица, кожа серела, и глаза наливались кровью. А я, оставив ксерокопии, ушел на лодку.

         Так и играли, в пейнтбол. Он всем кричал, что я ему срываю гособоронзаказ, а я писал донесения о ходе ремонта командованию базы, в минно-торпедную службу Балтийского Флота и в Москву, заполнял папки отчётами о его трудовой деятельности.

          Но сколько веревочке не виться, клубочек, всё равно, когда-нибудь кончается…

         - Товарищ капитан первого ранга, капитан второго ранга Сотник, по Вашему приказанию  прибыл.

         - Наконец-то, прибыли. Осчастливили. Кто Вам позволил боеготовность базы снижать?

        Голос начальника  штаба  Ленинградской военно-морской базы, капитана первого ранга Пинчука, дрожал от ярости. Жестикулируя руками и выпучивая глаза, он с ненавистью смотрел меня. А около его стола, вальяжно развалившись в кресле, с сигаретой в руке, на происходящее с ухмылкой смотрел начальник ОАО «18 арсенал ВМФ» Олег Николаевич Щёткин и прихлёбывал кофе…  За окнами крупными клоками ваты падал мокрый снег, продолжалась зима две тысяча одиннадцатого года.

       - Я не понимаю, о чём идёт речь.

      - Не понимаешь?! А то, что лодка голая стоит, из-за тебя стоит, гособоронзаказ под угрозой срыва, люди на арсенале зарплату не получат. Что? Наплевать? Мозгов не хватает?

      - А Вы полковника запаса на моё место поставьте, - кивнул я на начальника арсенала, и будет у вас полная любовь и согласие.

        - Что, да я тебя, да так со мной…… Подписывать акт выполненных работ будешь?

        - Не буду.

        Через полчаса мобильник взорвался гимном Лиги Чемпионов УЕФА. Звонили из Москвы.

     - Андрей Анатольевич, что ты там Щёткину палки в колёса вставляешь? Нам восемьсот шестая уже в апреле в Балтийске нужна.

       - Виталий Викторович, Бога побойся. Ремонт комплекса минно- торпедного вооружения не закончен, хотя сроки в декабре истекли. А он торпеды уже приготовил. Куда мне их загружать?

      - Но ведь ты сам, Андрей, подписывал план подачи на февраль.

   - Подписывал, а торпедники мне до нового года должны были отремонтировать. Подпишу акт о приготовлении торпед, и Щёткин начнёт во все колокола звонить, что флот торпеды не забирает, а их ему хранить негде. Что тогда?

     - А на торпедовоз? Вы же всегда их там храните?

    - Виталий, ты же бывшим управлением противолодочным вооружением командуешь. Какой торпедовоз! Мы  на него только электрические грузим. Нет на нём стационарных систем контроля содержания кислорода. А в непроверенные аппараты грузить нельзя.

     - Знаю, что нельзя. Но надо. А переносные? Ты пойми, иначе гособоронзаказ не закрыть. В следующий раз мы ему обязательно …. Открутим. А сейчас надо.

     - Да вы что, охренели все! Сами и подписывайте.

     Время шло. Арсенал закончил приготовление торпед и ремонт минно-торпедного комплекса. Из Ломоносова пришли два буксира и старенький ледокол, обколовшие лёд вокруг лодки. Оставалось чуть меньше месяца, до подачи мною рапорта об увольнении в запас…

 

P.S.

     В соответствии с требованиями руководящих документов, прием из ремонта торпедных аппаратов подводных лодок производится только после прострел труб аппаратов воздухом и водой для проверки остаточного давления (давления отсечки), необходимого для выстреливания торпеды. Если давление недостаточное, торпеда не выйдет из трубы (такие случаи были, в 2010 году описываемая лодка проводила аварийное всплытие с вышедшей на одну треть торпедой). Это является предпосылкой к созданию аварийной ситуации. Кроме того, в случае возгорания на борту и распространения пожара, торпеды должны быть аварийно отстреляны.

       Помещения (отсеки) для хранения кислородных торпед оборудуются специальными газоанализаторами для контроля процентного содержания кислорода в воздухе, при превышении допустимого уровня возможно воспламенение топливной смеси. На торпедовозе, где мне предлагали хранить торпеды их нет.

       Главная причина всего описанного – деньги, освоение гособоронзаказа любой ценой. Думаю, это одна из причин, по которым взрываются арсеналы и базы оружия.