СТАЛИН КАК СИМВОЛ

Почему народ за Сталина? И откуда это утверждение? И за Сталина ли народ? Разные социологические данные уверенно показывают положительное отношение большей части российского населения к фигуре Сталина. Но я бы поставил вопрос иначе: а за Сталина ли народ?

Мне кажется, что фигуру Сталина, если проникать в глубину темы, можно временно отставить в сторону. Сталин — это символ. Сталин — это маркер, гораздо более обширных и не столь персонифицированных вызовов, которые сегодня российского человека и подвигают к положительному голосованию по поводу Сталина. Дело в том, что этот символ увязывается в сознании людей (например, в моем, но, думаю, что и в сознании многих других) с вопросами о ценностной жизненной платформе, о выборе. Этот выбор формирует — у человека, общества и государства — мировоззрение, настроения и намерения действовать созидательно.

Когда вопрос сводят к персоне, в известном дискурсе акцентируют результаты в виде репрессий, жертв, расстрелов, безвинно и неправосудно погибших. Но ведь в том же самом дискурсе фигура Петра I рассматривается как позитивная, прогрессивная: он Россию поднял с колен, прорубил окно в Европу и т. д., он европеизировал Россию, молодец, это было правильно, это хорошо для России. Но результаты реформирования Петра I с точки зрения человеческих жертв гораздо более трагичны, чем период Сталина. Там треть мужского населения сгинула в болотах и на войнах.

Таким образом, мы выходим на ценностный выбор: что есть хорошо для России? Каковы результаты для государства, народа, ее исторического положения, ее движения? Это мы оцениваем положительно.

А что оцениваем отрицательно? Вот где корень отношения к вопросу: за или против? Это ценностный корень, это выбор той самой идеологии, ценностной матрицы, которая движет и политическими лидерами страны, и общественными силами, и народом. Это вопрос об идеологии.

А потому ответы в социологических опросах оцениваются как голосование по отношению к той и другой идеологии. Конечно, современный человек — не специалист в области политологии или социальной философии — мыслит в таких пространствах: это историческая память, это его представления о том, что такое хорошо и что такое плохо для него, для семьи, для народа, для государства, для мира. Вот пространство, в котором выбирается ответ на вопрос, за Сталина он или против.

Историческая память говорит о том, что в тот период страна росла, развивалась, крепла, преодолевала невероятные трудности, выиграла невообразимую войну. В каждой семье память о жертвах, о неправосудных расправах, о неоправданных смертях в лагерях, в пересылках и других местах, о пытках — она есть. Она в моей семье есть, у моих коллег это тоже есть. Это незабываемо, и нельзя думать, что люди этого не складывают на чаши весов, когда готовят себя к ответу.

Эта человеческая боль, эта драма, эти слезы воспоминаний и на кладбище. Оправдания жертвам нет.

Но есть жертва, а есть жертвы. Есть жертвы напрасные, за которые можно кого-то корить, обвинять или на площади расстреливать. Но как расстреливать генерала Жукова, который посылает армию на полное уничтожение, чтобы спасти фронт и выиграть войну, защитив суверенность страны? Его что, за эти жертвы тоже надо костерить, обвинять, уничтожать, вытравливать из исторической памяти? Это, кстати, и пытаются делать, но памятью народной нельзя так легко манипулировать.

Голосуя за Сталина, люди осмысленно выступают за совершенно иную идеологию и облик страны, сопоставляя то, что мы имеем сегодня, с тем, что мы имели тогда.

Смотрите, какая вещь: Сталина и тот период обвиняют в репрессиях, безвинных жертвах миллионов людей. Но ведь за сегодняшние 20 лет избыточная смертность, уменьшившаяся рождаемость, сокращенная продолжительность жизни — это то же самое выбрасывание человеческих жизней в топку. А если подсчитать, сколько людей не родилось, сколько умерло преждевременно, — это десятки миллионов человеческих душ. Я отвечаю за свои слова. Может быть, Горбачева, Ельцина, Гайдара и присных, заложивших и продолжающих эту реформу, относят к категории Сталина? Нет, им ставят памятники, празднуют их юбилеи, их считают выдающимися деятелями. Но народ-то по-другому считает. Народ понимает, когда жертвы напрасны, а когда оправданы, как гибель Александра Матросова на амбразуре. Народ понимает жертвы, которые спасают других людей и дают возможность жить целому народу и целой стране.

Почему народ поддержал Путина в марте 2012 года? Да потому что была история с олигархами — одни в Лондоне, другие на Колыме. Потому что была история с остановкой развала страны в Чеченской республике. Потому что была и есть история с долгожданными словами о том, что у нас страна, у нас народ, у нас единая история, у нас духовные ценности, у нас русская, российская цивилизация. Эти слова уже начали появляться. И при всех противоречиях народ это, кончено, чувствует.

До тех пор пока стране будут навязывать индивидуализм, примат частного, космополитизм, будут вытравливать из народной души свойственные ей ценностные ряды коллективизма, социализированности, патриотизма, любви к своей родине и к государству —

до этих пор люди будут говорить: «Мы за Сталина». А на самом деле они за нашу идентичность, за тысячелетнюю цивилизационную формулу успеха страны, народа, семьи каждого из нас.

Мы — русские, это наши ценности, народ все равно настоит в истории на том, что они возобладают. Тогда и не будет провокаций, особых сомнений, душевных разломов — за Сталина или нет? Оправдывать ли те жертвы или нет? Объяснять и понимать ли их? Вот в этом корень вопроса. Поэтому большое политическое руководство нашей страны, конечно, этот сигнал должно было бы расшифровать и принять к действию. Я надеюсь, что так и будет.

Запись опубликована Дневник Сулакшина. You can comment here or there.