Пора становиться нормальной страной

Мы живем в межвременьи.

Россия вступила в ВТО. Долго ходили вокруг да около и наконец вступили, а счастья по-прежнему нет. Теперь стремится во влиятельный клуб Организации сотрудничества и развития, хочет всерьез конкурировать на мировых рынках — в Европе, Азии (отдав без борьбы Африку Китаю), даже в Америке. И хотя говорят (не без обиды), что внешнеполитические приоритеты не признают Россию в число основных мировых игроков, есть ответ: “и очень хорошо что не признают, нам и не надо, так спокойно, и без их натужного внимания будем развиваться”.

Постепенно из старых развалин вырастает новая страна, выходит из детства, со своими проблемами, одновременно старческими и ювенильными, теряет иллюзии, бросается из крайности в крайность, чтобы наконец зажить — а как? Каким стать: прагматичным ли циником европейским, задонским ли праведником-нестяжателем, проповедником ли избранничества божественного, романтическим искателем непроторенных дорог (устар.), деловитым китайским студентом, все подмечающим, всему обучающимся, но себя и далекую родину со всем немалым семейным кланом не забывающим?

Двадцать лет прошло; двадцатилетние стали сорокалетними, сорокалетние подошли к пенсии; вырастили детей и тридцатилетние жесткие и хваткие люди, составившие немыслимые и просто крупные состояния, вошли в пору зрелости, и вопрос: кому оставить нажитое и на кого страну? — теперь для них самый наипервейший.

Они потратили много сил, ума, изворотливости и предприимчивости, им понадобилось много удачи и гибкости, чтобы все это собрать в кулаке и сохранить в неверном и меняющемся российском социуме. Поэтому-то вопрос о собственности — первейший, если не ставить во главу угла вопрос о жизни и свободе.

Спрашивают себя: какой режим возможен и желателен в стране, вступившей в полосу экономических трудностей? Неужто самовластие, ограниченное “своеобразным чувством юмора”? Какую экономическую программу предлагает оппозиция, где кроме Илларионова, зациклившегося на ненависти к покойному Егору Гайдару, и не видать никого?

Ведь кто может поступить так, как это сделал Путин перед выборами: не давать щедрых обещаний (все ведь дают), а заранее пойти на огромные новые расходы, повысить пенсии, расширить социальные пособия, дать налоговые льготы, увеличить зарплаты преподавателям, ученым, военным и всем остальным бюджетникам?! Только тот и может, у кого на поясе ключи от казны. Ограничитель тут один — возможности бюджета, так же как в любой семье. Некоторые предпочитают жить в долг, но в долг не всем дают и рано или поздно придется расплачиваться. Оптимизировать бюджет, конечно, можно, но за каждой строкой расходов и доходов стоят чьи-то интересы. Чтобы обуздывать их, нужна политическая воля, желательно поддерживаемая реальным парламентским большинством. Собственно, курс на модернизацию институтов, демократизацию и открытость принятия решений в экономической проекции оборачивается более жестким контролем за расходами, лишением чиновников возможности получать “административную ренту”, более осторожное отношение к большим государственным расходам — на оборону и на разорительные представительские мероприятия.

Всего-то.

Можно представить себе (без обсуждения реалистичности этого сценария) внеочередные парламентские выборы, которые начнутся с формирования новых “незапятнанных” участковых избирательных комиссий, в которые будет допущена и нынешняя оппозиция. Боюсь, что и на этих (представим себе!) вроде бы честных выборах все-таки победит опять партия власти .

Фонд “Общественное мнение” (ФОМ) фиксирует, что рейтинг доверия, в частности к Владимиру Путину, в последний год колеблется на уровне минимальных с 2003 года значений, но отнюдь не демонстрирует тенденции к росту. Согласно последним замерам от 18 ноября, рейтинг доверия Путина составлял 42 процента... Электоральные рейтинги Путина и единороссов немного выше. Если бы выборы состоялись сейчас, то Путин мог бы претендовать на 46 процентов голосов (меньше было накануне думских выборов — 43 процента), за “Единую Россию” собирались бы проголосовать 42 процента. А если и проиграет, то — партии с гораздо более левыми (и безответственными) лозунгами. Вообще, выборы устроены так, что рано или поздно победит более популистская партия. Националисты с их невнятными экономическими позициями вполне себе левые. Новые левые (если отвлечься от вызывающего симпатии у многих их упорства) предлагают очередной социалистический эксперимент, национализацию, словом — тупик. Мы в драматическом положении. Власть в своем высокомерии, как водится, слепа и глуха; а нарастание напряжения выводит на первые позиции самые радикальные лозунги и самых “отвязных” лидеров (вроде Навального или Развозжаева. — Ред.).

Нам нужна не революция. Нам нужно нарастающее развитие. Уже очевидно, что понадобится внести изменения в Конституцию. Но с этими не стоит торопиться, а то они нам такого “назаконотворствуют” наворочают, что веками не разгрести. Сейчас наступает период формирования новых избирательных комиссий, которые в ближайшие годы будут считать наши голоса на всех предстоящих выборах. Сегодня критичен не Чуров (этот персонаж уже лишен всеобщего внимания), сегодня критичен и новый курс Путина (сильно отличающийся даже и от его предвыборной платформы), что показывают последние передвижки в верхах.

Стране предстоят эпохальные изменения. Россия без Путина — не лозунг, а очевидность, которая с неизбежностью реализуется. Но для того чтобы она стала демократической страной с современными институтами, надо сделать очень многое. И кроме российского гражданского общества — сделать это некому.

 

Источник:http://magazines.russ.ru/vestnik/2012/34/ia3.html