Защитники детей», выступающие против усыновления русских сирот иностранцами, прошли сегодня от Гоголевского бульвара до Новопушкинского сквера. Организаторы подошли к делу ответственно: заручились поддержкой властей и собрали, по разным данным, от 10 до 12 тысяч участников. За несколько дней до марша в госучреждения спустили приказ сформировать списки. Был указан телефон Общественной палаты. Девушка на том конце провода сообщила нам, что ОП — «информационный спонсор митинга, за убитого в США мальчика, как его зовут-то».
Марш должен был стартовать в 2 часа дня: уже к полудню в районе Кропоткинской — на набережной, у Большого Каменного моста, в ближайших переулках — припарковались заказные автобусы на 30-40 человек.
— Приехали на митинг какой-то, — подтвердил парнишка лет восемнадцати, куривший в ожидании товарищей.
— В защиту сирот, вроде, — неуверенно дополнил второй.
Собирались в начале Гоголевского бульвара. Пестрели флаги — «Единой России», «Молодой гвардии», ЛДПР. Рядом с ними — движение «Георгиевцы», Садоводы России, «СОЦПРОФ». На вопрос о целях мероприятия версии выдавали самые разные — «против педофилов», «против жестокости», «Америка достала уже». О главном требовании марша — вернуть в Россию Кирилла Кузьмина — слышали немногие, как и о самом мальчике. Молодых было большинство — из Подольска, Липецка, Саратова. Многие рассказывали: собирали централизованно — в училищах, молодежных клубах и движениях. Руководители групп иногда старались пресечь общение своих подопечных с журналистами: «комментариев не даем».
Женщины преклонного возраста в шубах и триколорами в руках с прессой общались охотнее. Они напевали: «Пусть всегда будет солнце, пусть всегда буду я».
— Мы пришли на митинг в защиту детей.
— А от чего их защищать?
— От всего: от напастей, от этих педофилов. Нечего отдавать их заграницу, сами можем усыновить.
— Откуда вы узнали о митинге?
— Мы с Люберец приехали. С администрации начальница сказала — вот она, в шубе стоит, тридцать лет там проработала.
Православная организация «Георгиевцы» вышагивала с большими распечатанными фотографиями детей, погибших в приемных семьях в США. Девочка лет шести перед другой колонной несла нарисованный плакат «Забрать детей из лап мутантов». Ее папа — лидер движения «Евразийский союз молодежи» — объяснил, что в Америке живут не люди, а мутанты, которые калечат наших детей. Депутат Железняк, встреченный в толпе, попросил журналистов показать ему тех, кто пришел сюда якобы за деньги.
Наверное, он так и не узнает, что после митинга группа людей с шариками «ЛДПР» пойдет в Тверское ОВД писать заявление на мошенников, которые «денег за митинг не дали». Там составят список — 51 фамилия пострадавших (недостача от 350 до 650 рублей).
По настрою марш сильно отличался от оппозиционных: мало самодельных плакатов и лозунгов. Иногда впереди организаторы начинали скандировать «Дети — не товар!», «Мама, папа, я — счастливая семья», их подхватывала пара одиноких голосов. Остальные шли дружным строем, обсуждая что угодно, кроме проблемы усыновления детей.
Митинг прошел в Новопушкинском сквере. Из колонок звучали песни Григория Лепса, Филиппа Киркорова, Олега Газманова, Сосо Павлиашвили, группы «Любэ». Депутат «ЛДПР» Овсянников неудачно пошутил: «Сегодня здесь собрались те, кого часто называют подлецами». И добавил: «Мы не дадим сделать русских детей живым товаром».
В толпе выделялся молодой человек в маске Гая Фокса. Обычно такие маски надевают на митинги оппозиции, вдохновившись фильмом «V — значит Вендетта». На вопрос, к чему эта маскировка, отвечает: «Потому что Путин вор».
— А что ты тогда здесь делаешь, другой митинг на Страстном бульваре сейчас. Ты перепутал?
— Нет, меня по работе пригнали (показывает на флаги «Московской федерации профсоюзов — ред.). Ты Навального знаешь? Так вот, я за него.
Комментарии