Сделан очередной ход

Автор: Алексей ПЛОТНИКОВ, профессор, доктор экономических наук, заслуженный экономист  Украины, главный  научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений НАНУ, народный депутат Украины 5-го и 6-го созывов.

То, что итоги саммита в Брюсселе позитивны, уже очевидно. И я бы расценивал их как результат стремления нашей страны в ЕС. Никто ж не ставит под сомнение, что Украина — европейское государство? Причем не только территориально. Она связана с Европой культурно, ментально, исторически, экономически — как угодно.

Давайте посмотрим на Закон Украины «Об основах внутренней и внешней политики» — там ведь четко прописаны наши приоритеты евроинте-грационного выбора.

Прагматизм — не так уж плохо

То, что Украина стремится в ЕС, — вполне естественно и логично. И мне импонирует реализм прежде всего Президента Украины. В отличие от представителей власти, которые были до 2010 г., нынешнее руководство страны перестало заниматься «шапкозакидательством», «кормить» всех лозунгами типа «завтра нас примут в ЕС» и вообще «вот-вот будем жить, как в Европе». Или спекулировать на чувствах граждан — «или Европа, или Россия».

Речь идет о совершенно прагматичных вещах.

Есть конкретные результаты в конкретных цифрах роста или падения нашего экспорта, торговых балансов, от которых зависит вся экономическая, а значит, и социальная перспектива страны.

Нам нужны конкретные реформы. Но есть вещи, которые выгодны только нашим партнерам из разных стран. И в выборе между интересами собственного государства и соседей, с какой бы стороны они не находились, — приоритетом должны стать интересы Украины. Хотя зачастую их очень сложно отстаивать — с учетом тех условий, в которых пребывает ныне страна.

Переходим к «камню преткновения» — вопросу «Что нам даст Европа?» Ответ можно найти в документах по ассоциации с ЕС.

Европа дает достаточно много. Это и приглашение к сотрудничеству в еврозоне, и переход на европейские стандарты. Собственно, это новое понимание: какой должна быть продукция на внутреннем рынке, когда речь идет о том, чтобы не только улучшить качество товаров, но и вообще — уровень жизни.

Я позитивно оцениваю соглашение об ассоциации (СА), подписать которое есть все шансы в ноябре 2013 г. в Вильнюсе. А как экономист я возлагаю особые надежды на Соглашение о зоне свободной торговли с Евросоюзом (ЗСТ) как неотъемлемой части СА.

А ЗСТ — это экономическая интеграция в отношения внутри Евросоюза.

Это возможности для модернизации нашей национальной экономики с использованием европейских ресурсов и технологий. Это в конце концов повышение уровня экономической культуры.

Перспективы с «зоной»

Европейцы ищут применение для своих свободных средств на развивающихся рынках. Показательно, что после последних президентских выборов в Украине, уже в первом полугодии 2010-го инвестиции ЕС в Украину (по сравнению с аналогичным периодом 2009 г.) выросли в 1,5 раза.

Кстати, для сравнения: показатель инвестиций из ЕС в 2009 г. снизился на 21,9%. По некоторым прогнозам, после подписания соглашения о ЗСТ с ЕС Украина сможет дополнительно привлечь в свою экономику в качестве инвестиций от 10 до 16 млрд. евро.

Кроме всего прочего, ЗСТ, как и СА в целом, позволит вплотную подойти к решению проблемы безвизового режима с Евросоюзом. Ведь соглашение о ЗСТ опирается на принципы четырех свобод, среди которых самая важная — свобода перемещения. Это залог развития бизнеса, поэтому правительство жестко отстаивает принцип свободы перемещения в переговорах с ЕС.

Но ЗСТ предполагает и переход украинских компаний на иные, европейские, стандарты. Соглашение требует от компаний перейти на европейские стандарты отчетности, управления, технологического обеспечения. Первоочередная задача для наших бизнесменов перед выходом на рынок ЕС — внедрение комплексных программ повышения эффективности работы, а иногда и полная перестройка компаний — процесс длительный, требующий огромного количества средств (как от бизнеса, так и от государства).

Приход европейских стандартов в украинскую экономику — дополнительный стимул для роста. В ЕС высокий уровень потребления, и покупатели готовы платить высокую цену за качественную продукцию. Но нужно понимать, что те условия по ЗСТ, которые нам изначально предлагали, а также постоянное использование европейцами различных инструментов защиты не обещают нам быстрого доступа к рынку.

Отечественные стандарты пока не соответствуют стандартам ЕС, но уже во многом разошлись, например, с российскими. Каждое предприятие должно выбирать для себя тот рынок, где можно получить максимальную прибыль, учитывая затраты на сертификацию продукции, доведение ее до нужного качества и продвижение с минимальными расходами.

«Бросьте всю эту евроинтеграцию!»

Ни для кого не секрет, что прошедший саммит — это еще один информационный повод противопоставить отношения с Евросоюзом отношениям с Российской Федерацией.

Такие попытки существовали всегда, причем с обеих сторон — и с российской, и с украинской. Вспомните хотя бы пять лет предыдущей власти или доносящиеся из России «предложения» для Украины «бросить всю эту евроинтеграцию, ВТО» и т.д.

Годы предыдущей власти привели к созданию искусственной ситуации свертывания экономических отношений с бывшими союзными республиками, в первую очередь —с Россией.

Искусственное противопоставление экономическим отношениям с бывшими союзными республиками отношений со странами Запада привело к печальной ситуации. Фактически произошло свертывание одних и неразвертывание других.

А если добавить к этому состояние фактически «холодной войны» с соседним с Украиной государством, упрямо поддерживаемое предыдущим президентом, что повлияло на экономику, то ситуация становится совсем грустной. Экономика в очередной раз была банальной заложницей сомнительной политики.

Очевидно, что рынки и России, и других бывших союзных республик очень важны для Украины. Поэтому логичными являются разнообразные пути развития экономических отношений со странами — бывшими союзными республиками. Прежде всего — расширение двухстороннего сотрудничества (в том числе на особых, привилегированных условиях, не противоречащих членству Украины в ВТО).

Отмечу, что расширение сотрудничества с данными странами полезно для Украины. Здесь и возможности решения вопросов с ценообразованием на энергоресурсы, по которым Украина зависит от Российской Федерации, и возможности более мягкого доступа украинских товаров на рынки соответствующих стран, и возможности совместной работы на рынках третьих стран.

Однако, повторюсь, все это возможно при условии отработки механизмов взаимодействия, которые не противоречили бы обязательствам Украины перед ВТО.

Поэтому Украина будет продолжать активно работать над упрощением доступа как на российский рынок, так и на рынки других стран СНГ. И подписанное и ратифицированное соглашение о зоне свободной торговли со странами СНГ — тому подтверждение. Это для нас так же важно, как и было важно все годы независимости.

Таможенный союз: с позиций реалиста

Что касается членства в Таможенном союзе и форм сотрудничества с ним, то нужно быть реалистом и относиться к проблеме с позиций национальных интересов и нынешнего положения государства.

Вступление Украины в Таможенный союз в том виде, в котором он существует, нельзя назвать реалистичным. Я не вижу, как можно корректно построить модель членства страны в Таможенном союзе, являющемся наднациональным формированием, и одновременно подписывать СА с Евросоюзом.

Если все члены Таможенного союза вступят в ВТО, мы можем с ними рассматривать идею сотрудничества, но на условиях ВТО. Членство в Таможенном союзе в той форме, в которой он существует, не предполагает евроинтеграционные устремления Украины и прежде всего подписание соглашения о ЗСТ с ЕС.

Любые разговоры о том, что Таможенный союз даст больше, чем евроинтеграционные устремления Украины, являются не более чем аргументами для теоретической дискуссии.

Но это не мешает Украине развивать взаимовыгодные двухсторонние отношения с данными странами. Мы готовы рассматривать эти страны как единое таможенное целое и развивать отношения по формуле «3+1». Нужно формировать разнообразные механизмы упрощения экономического сотрудничества со странами, которые близки нам территориально и по многим другим важным параметрам.

Курс Украины на евроинтеграцию является приоритетным, он закреплен в законе об основах внутренней и внешней политики государства. С точки зрения экономических интересов, мы должны развивать экономические отношения с любыми странами, если это нам выгодно. И с соседними странами мы можем иметь взаимовыгодные отношения не в ущерб нашему курсу на европейскую интеграцию.

Стоит напомнить, что более трети нашего товарооборота приходится на страны ЕС. Конечно, этот рынок достаточно сложный. Но он предполагает, что и украинские производители будут «подтягиваться», повышать качество, вырабатывать высокие стандарты, поскольку придется работать в жесткой конкурентной среде. Так что в данном случае ЕС для нас является средством повышения конкурентоспособности национальной экономики.

Естественно, это не «одностороннее движение». И если мы видим себя в семье европейских народов и когда-то — полноправным членом ЕС, то должны применять и европейские правила, прежде всего к упрощению ведения бизнеса. В этой связи основную роль должно сыграть снижение уровня коррупции. Пока по рейтингу коррупционности мы занимаем одно из высших мест в мире.

Следующая позиция: условия для инвестирования, ведения бизнеса. У нас пока действительно далеко не самая благоприятная для этого почва. Но сейчас продолжается работа и правительства, и законодательной ветви власти по адаптации украинских законов к европейскому законодательству.

Хотя в принципе с помощью наших евроинтеграционных стремлений должны (по крайней мере до следующего саммита ЕС, который состоится осенью нынешнего года в Литве) исправить собственные негативные показатели, выйти на новый уровень.

Если же говорить конкретно о коррупции, то понимание необходимости борьбы с ней в стране есть. Я напомню, что уже третий по счету указ Президента Украины был именно о борьбе с коррупцией. Какие механизмы борьбы? К сожалению, они пока не настолько радикальные, как хотелось бы.

Прежде всего это касается проявления этого негативного явления на государственной службе. Но я знаю, что в Раде зарегистрированы законопроекты, где одним из пунктов в этой борьбе предлагается: чиновник, который участвовал в коррупционной схеме, не только несет уголовное наказание, но и навсегда лишается возможности занимать какие-либо должности в госслужбе.

При этом стимулирующим моментом должно служить создание таких условий на работе, чтобы никому и в голову не приходило брать взятки. Так, например, в Германии самое страшное для чиновника — потерять госслужбу. Здесь и престиж работы, и стимулы, и пенсионное обеспечение, и многое другое.

Антикоррупционная борьба в Украине связана с упрощением разрешительных процедур. Чтобы человеку открыть бизнес, ему нужно пройти массу инстанций — от санэпидемстанции до пожарных.

И если этот вопрос будет упрощен, и, допустим, у санэпидемстанции не будет возможности постоянно приходить на промпредприятие и рассказывать, что там не в стерильных перчатках работают, — то в принципе отпадает условие, чтобы брать взятки.

«Нельзя ли против Украины ввести какие-то санкции?»

Прошедший саммит в очередной раз обратил внимание на действия украинской оппозиции, прежде всего за пределами Украины.

В странах с развитой демократией и давними традициями существует правило: оппозиция жестко критикует власть внутри страны, но за рубежом борется за национальные интересы государства. В Украине с момента обретения независимости зарубежье почему-то воспринимается как место, где сводят счеты с властью.

В шестом созыве Верховной Рады я был членом украинской делегации в Парламентской ассамблее Совета Европы (ПАСЕ). И вспоминаю, когда в ПАСЕ шла резолюция по России. Выступал оппозиционный российский депутат. Он долго рассказывал, как его «угнетает режим Путина», но потом сказал, что проект резолюции ущемляет интересы России как государства. И поэтому он будет голосовать так же, как и депутаты — представители путинской «Единой России».

И еще пример. Британский лейборист бросался в защиту премьера Великобритании — консерватора, потому что это премьер его страны. И это — нормальная позиция оппозиции по отношению к защите собственного государства на международной арене.

Представителей же украинской оппозиции, которые также входили в делегацию, в буквальном смысле постоянно мучил вопрос: «А нельзя ли против Украины ввести какие-либо санкции?», «А нельзя ли поискать в Украине какие-либо нарушения?», «А нельзя ли держать Украину под каким-либо специальным наблюдением?» Вот такими вопросами-желаниями они то и дело «атаковали» еврособеседников.

Заметьте — они ведь не с действующей властью жаждали бороться таким образом, а со страной. Вот такой горький осадок у меня остался до сих пор.

А на международном экономическом сотрудничестве такие «пожелания» сказываются — не в плане эффективности действий оппозиции, а с той точки зрения, что зачастую Европа не понимает «политической культуры Украины».

Что касается общей оценки Брюссельского саммита, то он оправдал надежды, которые на него возлагались. И я уверен, что Украина сделает все от нее зависящее, чтобы те ориентиры, которые на нее возложены, были достигнуты. И чтобы осенью 2013 г. состоялось подписание долгожданного соглашения об ассоциации с Евросоюзом.