Перестройка-2 на марше

Происходящее есть чистое дежавю: тоже «режим», тоже граждане с требованием «режим убрать», да и лозунги почти те же                                

Москва, 1989 г. Перестройка-1

То, что «процесс пошел», то, что происходящее есть перестройка-2, очевидно едва ли уже не всем. Среди активных участников нынешнего политпроцесса этого слова не произнес разве что ленивый. А так сказать, «бывшие» — они сравнивают, обсуждают недоделанное и перспективы. Вот совсем недавно прошло совместное заседание сообщества «Гефтер.ру» и интеллектуального «Клуба им. Дж.Локка» (ВШЭ). Называлось «Идеи 80-х в контексте новой «перестройки». Реинкарнация концептов: вторая жизнь идей 80-х спустя четверть века». Среди участников: Ю. Афанасьев, Г. Павловский, Б. Кагарлицкий, С. Станкевич и другие, менее знаковые фигуры — в целом, довольно узкое мероприятие остатков московского перестроечного актива. Скажу сразу, сильно содержательным обсуждение не стало. Точнее, оно было лишено всякой интеллектуальной энергетики и, в основном, свелось к констатации того, что «теперича не то, что давеча» (намного хуже и в чем-то даже безнадежно). Некоторым оптимизмом отличался от прочих С. Станкевич, полагающий, что «это еще только начало и всё еще будет!». Ну, а что «всё»? О чем печалуются перестройщики-1?

О том, что происходящее есть чистое дежавю: тоже «режим», тоже граждане с требованием «режим убрать», да и лозунги почти те же. Однако — и это подчеркивали все — святой идеалистической веры в возможность перемен уже нет, вот основное отличие ситуации. Как сказал Ю. Афанасьев, ранее движение было не протестное: «Мы — против!» — а ЗА перемены. Сегодня же — «на уничтожение». Мысль подхватил А. Мареев из ВШЭ, сказав, что крики «Долой Путина!» — это проявление неофеодального мышления, когда все сводится к личности на троне, и что у обеих сторон нет идеологии. «Мы не на развилке, а болтаемся, как навоз в проруби», — заключил он. (И тут, право, нельзя не согласиться).

Вспомним, что за идеи воодушевляли протестную толпу в 1989-м? Конечно, стремление сделать «как у них», на Западе. То есть — не «совок», а разумный и справедливый капиталистический строй (в нем нет уравниловки, а есть благая рука рынка). Не «шестая статья», а многопартийная система. Не генсек, а президент. Не Советы (это сколько ж глума было по поводу «страны советов»!), а парламентская демократия.

Стоп! Вот ничего уже не осталось от перестроечного массового идеализма (или идиотизма, как кому больше нравится) — все вкусили и рынка, и связанной с ним капиталистической «справедливости», а одна догма так и держится, так и переходит по наследству из перестройки-1 к перестройке-2. Это — вера в «демократию», которая обеспечит... что? «Правильное парламентское устройство» она обеспечит! Ну, хорошо, не вера, так расчет. Не расчет, так манипулятивный лозунг. Назовите, как хотите, но согласитесь же: требование нынешних («болотных») протестующих опять именно таково. Есть, есть оно, «правильное» устройство государства — парламентаризм — к которому мы шли, но не дошли, потому что кучка стяжателей стала на пути прогресса, на пути к Европе, и опять погрузила нас в Азию, в наше тысячелетнее рабство... (и т. д. и т. п.). На упомянутом выше совещании в «Гефтер.ру» Афанасьев даже и намекнул, что за стяжатели стали на пути — «ленинградская группа», она все испортила в великом замысле. Чубайс и другие.

И тут стоит перейти к замыслу. Так что же не доделал «стройотряд» 80-х? Какой архитектурный замысел недовоплотил? Свободы недодано? Нет, даже с лихвой ее. Самые радикальные демократы не скажут, будто священная корова — либерализм — у нас в загоне. С ним все в порядке: можешь — процветай, не можешь — загибайся, ты ведь свободный человек! «Равенство, братство»? Это важные атрибуты демократии, провозглашенные некогда буржуазной революцией и требующие отдельного внимательного рассмотрения. Но даже навскидку — вряд ли кто возьмется утверждать, что VIPов перестройки мучит отсутствие равенства и уж тем более «братства». Даже смешно представить такое, особенно почитав «Новую газету» или другую рукопожатную прессу. Так что же не устраивает демократов? А то, что у нас неправильно выстроено государственное здание — Конституция у нас неправильная! Именно это беспокоит. От президентской республики, которую сделал «под себя» Ельцин, пора бы уж России переходить к парламентской, а потому — даешь перестройку-2! Вот что является идейным содержанием пошедшего «процесса».

И тех, кто не умеет правильно (а точнее, честно) обозначить главные ориентиры, поправляют те, кто умеет. Например, С. Белковский совершенно внятно формулирует свою претензию к «оранжоидам», по инерции ищущим хорошего президента: «Существующей оппозиции стоит в нынешних условиях понять, что вопрос «Если не Путин, то кто?» себя безнадежно исчерпал. Правильная постановка вопроса: «Если не Путин, то что?» А вариант правильного ответа: новая политическая система, парламентская демократия».Далее Белковский возлагает надежды на «холодную зиму 2012–2013». Не будем сейчас обсуждать смысл этой проговорки, и уж тем более не будем подозревать г-на Белковского и близкие ему силы в подготовке «бытовых» холодов с последующим переводом их в политические. Состояние инфраструктуры в российских городах таково, что никаких диверсантов не нужно. Главный диверсант был запущен более 20 лет назад, и его собирательное имя как раз «перестройка».

Но, может быть, действительно, парламентская демократия — это более справедливая, представляющая народное большинство система? Ведь пороки нынешнего устройства власти столь очевидны, она так скомпрометирована и настолько нет механизма введения ее в берега (при острой необходимости этого!), что, кажется, любое ограничение со стороны парламента будет только и безусловно во благо. Так ли это?

Начнем с того, что мы не в 1989 году живем и не в 1991-м, а значит, на мякину слов про «больше демократии» не должны покупаться. Можно было не делать этого и тогда — например, поинтересовавшись, как работает демократия? Не заложено ли в этом политическом механизме лукавство еще от рождения? Как работал институт демократии в Афинах и Спарте? Да и позднее, когда его вместе с другими греческими образцами подняли на знамя Великой французской революции? Как он работает в современном «свободном мире»? Но тогда, в конце 80-х, общество было чрезвычайно инфантильным и доверчивым.

И слова очень уж волновали нежные умы. Разбираться в том, что демократические институты с пеленок шли рука об руку с властью олигархов, что демократия никогда не мешала имущим становиться реальной властью, наше общество не желало. Не интересовали его такие «академические» детали, нагружающие понятие «демократия» изначально, как имущественный ценз для граждан (да-да, нынешние идеи Ю. Латыниной насчет бюджетников вовсе не пионерские), наличие при демократическом устройстве неграждан, а также — куда ж от этого денешься? — и вовсе рабов.

Помнится, на крупнейшем митинге 1989 г. Ю. Любимов начал свою речь обращением: «Господа!». И Манежная зашелестела восторгом в ответ: «Вы слышали, слышали? «Господа»! Мы теперь — господа!». На резонное замечание в толпе: «Милые, да ведь, когда есть господа, есть и рабы», — пожилые женщины очень маргинального вида искренне возмутились и с криками «Среди нас прислужник партаппарата!» чуть не организовали самосуд над скептиком. Это — типичнейшая ситуация перестройки: в массы вбрасывается суперидея (ею закономерно является нечто, олицетворяющее власть масс), и дальше она живет своей жизнью спасительного «ноу хау».

Советская интеллигенция не желала применить критический дискурс, пускаясь во все тяжкие перестройки. Могла, должна была и даже обязана, но... «тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман». Что теперь? Может быть, напоровшись ровно на то, за что боролась, наглядевшись на то, как нувориши разруливают процесс с помощью демократических институтов еще и получше своих предшественников с их пресловутой «шестой статьей», интеллигенция вспомнила уроки истории? Взяла голову в руки? Вспомнила, что еще Аристотель в «Политике» показал, насколько различие между противоположными политическими системами не зависит от того, обладают гражданскими правами немногие или многие, что «и при олигархии у власти находится большинство»? Вспомнила давно известную истину, что манипулирование большинством со стороны хорошо политически образованного меньшинства оптимально происходит именно под прикрытием демократического волеизъявления?

Нет! Наше образованное сословие заворожено идеей парламентаризма сейчас ровно так же, как и четверть века назад. Разумеется, не та часть сословия, которая позиционируется «антиболотно», а та, которую теперь называют РОГи — «русские образованные горожане». Для которой западный способ жизнеустройства по-прежнему образец, а уехать — нереально или нежеланно. Расчет «подрядчиков» на них, тех, кто увидел, что жить в не своем доме неуютно, что это всегда быть третьим сортом. Им внушают, что надо ввести здесь, в этой «неправильной» стране «правильное» парламентское устройство. И тогда...

Вот что говорил незадолго до смерти Б. Стругацкий в интервью «АиФ»: «Россия наша — страна на перепутье. Пятисотлетнее рабство норовит повернуть нас в прошлое, «в медленное течение времени», в трясину застоя. А общий мировой тренд подгоняет на европейский путь развития, на проторенную дорогу демократических и экономических свобод — в Мир Потребления и ускоряющегося прогресса». (Запомним про «перепутье» — это важное слово).

А вот оранжист Г. Гудков уточняет, как мы на эту проторенную дорогу перейдем: «Для того чтобы ликвидировать историческое проклятие страны — единоличную власть, нам потребуется конституционная реформа, т. е. изменение Конституции в разделах, регулирующих важные аспекты государственного устройства».

А вот совсем конкретное, от Белковского: «Вопрос только в том, чтобы действительно интегрироваться в легальные политические структуры, чтобы понимать, что перестройка — это процесс поэтапный, что ничего не бывает сразу, что не нужно рвать на себе последние волосы во всех местах и кричать, что если на губернаторских выборах установлен муниципальный фильтр, то это всему конец. Я, вообще, считаю, что это хорошо — может быть, я выскажу парадоксальную мысль, — потому что главный двигатель, главный мотор прихода к власти в регионах новых губернаторов — это поддержка региональных элит. А региональные элиты в состоянии обеспечить преодоление этого муниципального фильтра и, тем самым, наоборот, отбросить случайных людей…». То есть, вы поняли? Случайных людей на «проторенной дороге» не будет, на ней есть региональные элиты, они и будут ставить губернаторов.

К. Собчак тоже за сильный парламент и против Империи. Летом она заявляет: «Со своей стороны я сделаю все, чтобы мы имели «перестройку-2», а не «семнадцатый год». Но предпосылок ко второму варианту тоже много. Мое главное политическое требование очень простое: я хочу жить в цивилизованном правовом европейском государстве. Мне безразличны имперские амбиции». Она отлично понимает, что речь у «болотных» о разрушении единого государства. Это — не пугает. Но «на холодной сковородке» такие преобразования не провернешь, процесс нужен горячий, а в нем — свои опасности. Предводительница «хомяков» очень боится «полевения» площади: «… если все пойдет в сторону социального протеста, то и Удальцов покажется мягким и умеренным». В ноябре она делает совсем откровенное высказывание — насчет того, что средний класс не хочет выходить под лозунгами «власть миллионам, а не миллионерам». Потому как он, средний класс, не дурак.Да уж, действительно!

Когда-то в 1988 г. М. Гефтер (тот самый, в сообществе им. которого недавно обсудили преемственность эпох) — историк и публицист, автор концепции «Мир миров» — написал статью «Перестройка или перепутье». Начав с рассуждения о глубинных смыслах слова «перепутье», как истинный столичный интеллигент, порадовавшись происходящему, он в результате вышел на магистральную мысль о суверенизации и «давно назревшем разукрупнении РСФСР»: «Я не предрешаю вопроса о контурах, размерах, названиях… Будут ли это Западно- и Восточносибирские республики либо Дальневосточный, Урало-Волжский регионы? Северо-Российская, Центрально-Российская или Южно-Российская земли? …У социализма могут, должны быть разные суверены! Иначе он — не социализм».

Прошло 24 года. Нет социализма. Нет интеллигентов — теперь это РОГи. У РОГов нет «предрассудков» — миллионеры милее им, чем миллионы неимущих сограждан. А вопрос о суверенах — снова есть! Но в перестройку-1 можно было вообразить наступление гармонии в некоем конфедеративном «Мире миров», бывшей РСФСР. Теперь о таком способны мечтать только провокаторы или клинические нацдемы.

И еще есть один попутный вопрос. Что все же будет с неимущими? Их поманят словами о парламентаризме и... И они тихо вымрут с осознанием того, что теперь — наконец-то! — у нас парламентаризм правильный? Или?..