Стеснительность, принципиальность, и бутылка водки.

Близнец по гороскопу своего рождения, я обречен на вечную двойственность. Это моя карма.

Это не означает, что я лицемер и ханжа. Ни в коем случае. И даже здесь опять проявляется моя двойственность - по характеру и воспитанию, я человек принципиальный. Порой до идиотизма, наверное. Я никогда и никого не смогу предать - для меня это непростительный грех. И если я пойду на принцип, то меня уже никак, и ничем не свернуть с этого пути. Я бываю честен, до святой простоты, которая, как известно, хуже воровства.

А противоречие заключается в том, что эта чертова, упрямая принципиальность, каким-то странным образом, уживается со врожденной патологической стеснительностью.

Я начал свой рассказ о себе не для того, чтобы похвастаться своими сомнительными достоинствами, или поиграть с читателем в рубаху-парня, обнажившись в своих чувствах. Тем более, что здесь все не так уж и просто.

Поделился я столь интимной информацией только для того, чтобы быть понятым в той истории, которую хочу поведать, и в которой, странным образом, вступили в противоречие эти два моих качества. И простит меня читатель за столь затянувшееся вступление. А дело было так.

Когда то в молодости я в первый раз женился - эка невидаль … И, на некоторое время пошел в примаки – стал ездить к теще на блины, за тридевять земель, т.е. час езды на электричке.

В том же году я поступил учиться в милицейскую вышку, и одел форму блюстителя. Я отчаянно стеснялся ходить по городу в форме милиционера. Мне казалось что все прохожие пялятся именно на меня. Что я должен как-то по особенному себя вести. Мне было страшно выглядеть смешным. Вот такие детские страхи я тогда испытывал.

В одну из летних, или весенних суббот, я возвращался с учебы в свое примачество.

Был в форме. Сажусь в электричку - не пустая, не полная. Есть и свободные сидячие места. Достаю из дипломата книжку, и с удовольствием утыкаюсь носом в процесс чтения.

Но очень скоро мое блаженство было нарушено.

Напротив меня, в параллельном ряду вагона, места оккупирует громкая компания работяг, очевидно возвращавшихся после тяжкого труда.

Они не стесняясь ни меня, ни женщин и детей, едущих в вагоне, мягко говоря, слишком громко разговаривают, густо перемежая свою речь словами, далекими от приличий.

Вот тут-то и начинаются потихоньку и незаметно подкрадываться борьба и единство противоположностей моего характера. В душе у меня одни сомнения.

С одной стороны - я знаю, что такое рабочая компания, и как хочется после работы, в хорошем коллективе, слегка и разговеться. Я не люблю ханжество, когда говорят одно, а делают все наоборот. Не для кого не секрет, что мужик может иногда и выпить. А закон наш этого не велит. То есть формально это не воспрещается, но нельзя в общественных местах … А где тогда? Бежать в глухой лес? Дома под матрасом пить? И мне совсем не хотелось придираться ним, как тупому милиционеру к телеграфному столбу.

Другая сторона медали заключалась в том, что в вагоне ехали женщины и дети. И такое развязанное поведение этой компании им не нравилось. Мне казалось что весь вагон осуждающе пялится в мою сторону, и меня готовы пригвоздить к столбу позора.

Вот эти да чувства и столкнулись в моей мятежной душе, в непримиримом противоречии.

Сначала я избрал тактику - ничего не вижу, ничего не слышу, и тщательно уткнулся в свою книжку. Очень скоро я понял, что выгляжу, по меньшей мере смешно. Компания не только не стеснялась, и не боялась меня, как милиционера, но, как мне казалось, еще больше разошлась в своеволии и хамстве.

Обычно, «нормальные» люди быстро понимают предложенную игру - я тебя не трогаю, и ты меня не замай, и принимают ее.

Если бы они хотя бы делали вид, что собираются вести себя прилично, то и я бы с удовольствием сделал вид, что ничего не замечаю. НО … - этого не получалось.

И вот, наступил апофеоз!

Громко и нагло они стали раскладывать свой «хрусталь» - бутылки и единственный стакан. Раскладывать немудреную закуску. И, мое терпение лопнуло!

Сначала я попытался просемафорить им сигнал опасности, смотря на них прямым грозным взглядом - никакой реакции. Попробовал пару раз сделать замечания - действия не возымело. Их наглость напоминала нахальство стаи гиен, которые видели свое превосходство в численном перевесе.

А, и в самом деле - они прекрасно понимали - что им может сделать худенький (тогда еще), одинокий юноша в форме курсанта милиции? Задержать, и отвести в отделение? Справится с компанией дюжины бугаев? Да не смешите …

Да еще и стеснительный какой-то, скромный. Вот они и распоясались.

Но они не знали другую сторону моего характера - приципиальность, доходящую до стадии упрямства.

Когда первая бутылка была почата, и с живописным бульканьем, перекочевала в стакан, и была разинута пасть счастливца, пьющего в первую очередь (стакан у них был только один), я резко встал, отложил книжку и дипломат, и быстро сделал пару шагов в их сторону. Все замерли в напряженном ожидании - что будет дальше.

Картинка напоминала полотно Перова - Охотники на привале.

Один – главный тамада и заводила, держит в руках бутылку с водкой. Другой – счастливец – замер со стаканом возле открытого рта. Лица остальных участников предлагаю вообразить самостоятельно. Все ждут развязки.

Я гораздо дольше пишу, и вы читаете, чем это происходило в реальности.

Выхватываю из рук их заводилы бутылку, и на глазах ошеломленной публики, выкидываю ее к раскрытое окно. Дружный, тяжкий вздох, и бурю негодования этой компании описать невозможно.

Их глаза горели лютой ненавистью к обидчику. Они были готовы растерзать меня на мелкие кусочки. НО - я для них был неприкасаем. Форма милиционера сдерживала их страсти от необдуманных поступков.

Чуть не забыл - оставался же еще счастливчик с налитым стаканом.

Когда я обернулся к нему, с явным намерением отобрать у него его сокровище, то он опомнился, и сделал фокус – покус. Одним глотком (ОДНИМ!!!) он опрокинул в разинутую пасть все содержимое стакана. Слегка подавился, как змей, заглатывающий свою добычу, сделал выпуклые глаза, и когда понял что хорошо прошло, то растянулся в десткой улыбке, и победно посмотрел на меня - накось, выкуси … Мне стало смешно, но я старался не подать виду, и сохранять строгое начальствующее лицо.

Все дальнейшее было уже малосущественно.

Глухо поворчав, и не решившись на расправу со мной, компания вышла на следующей остановке. Уверен в том, что они пошли к ближайшему магазину …

Я не хочу, и не буду делать напоследок никаких моралистических, или умствующих выводов. Каждый сам вправе оценить ситуацию во всем объеме, и сделать свои выводы.

Вот такая вот случилась история …