Последний защитник чести. ЭБР Севастополь.

Ирония судьбы! "Севастополь", калека от рождения (неправильная сборка паровой машины не позволяла броненосцу развивать полный ход) остался единственным боеспобным ЭБР к моменту падения Порт-Артура!

К вечеру 25 ноября 1904г.  из всех крупных кораблей эскадры исправным оставался только «Севастополь». И начальник отряда наконец-то уступил настойчивым просьбам капитана 1-го ранга Н.О.Эссена, разрешив ему вывести броненосец на внешний рейд. Ночью «Севастополь» перешел в бухту Белый Волк, где, став на якорь, начал готовиться к прорыву блокады. Некомплект экипажа (на борту было всего 100 человек) не позволил сначала даже откинуть противоторпедные сети, но плохая погода в ту ночь исключала атаки японских миноносцев. Днем на корабль добавили до 300 человек команды и нескольких офицеров, установили сетевое заграждение, приступили к погрузке угля и боезапаса, а также начали сооружать вокруг броненосца плавучий бон, ранее защищавший вход в гавань. Так как сети не могли прикрыть оконечности из-за отсутствия там соответствующего рангоута (выстрелов), носовую часть защитили навесными сетями, а корма осталась без защиты. Н.О.Эссен планировал в одну из ближайших ночей прорвать блокаду и пойти на соединение со 2-й Тихоокеанской эскадрой, находившейся в те дни у о.Мадагаскар. Выход «Севастополя» остался незамеченным для японцев, и они с утра 26 ноября выпустили по месту старой его стоянки свыше 300 280-мм снарядов. Но уже днем, когда погода прояснилась, броненосец был замечен японцами с наблюдательных пунктов на высотах, и адмирал Х.Того, опасаясь прорыва «Севастополя», решил атаковать его миноносцами, держась с главными силами к югу от Порт-Артура.

В ночь на 27 ноября 6 японских миноносцев 9-го и 15-го отрядов выпустили торпеды с большой дистанции, так что на «Севастополе» этого даже не заметили. В следующую ночь посланные в атаку 10, 14, 15-й и 20-й отряды были вынуждены вернуться в базу из-за сильного северного ветра. Плохая погода помешала японцам и в ночь на 29 ноября, когда 3 миноносца 15-го отряда и два судна партии заграждения снова издалека выпу­стили в сторону «Севастополя» торпеды. Броненосец вместе со стоявшими в охранении канлодкой «Отважный» и 7 миноносцами — последними кораблями некогда сильной эскадры — изредка открывал огонь по мелькавшим за пеленой снега силуэтам.

Убедившись в бесполезной трате торпед в таких атаках, японцы перешли к более решительным действиям. В последнюю ночь ноября 7 миноносцев 14-го и 20-го отрядов и 2 минных катера (с «Микасы» и «Фудзи») под сильным огнем русских кораблей и береговых батарей про­рвались в бухту. Из дюжины выпущенных торпед две попали в сетевое заграждение вокруг броненосца(бон еще не был готов): одна застряла в сетях и, не взорвавшись, затонула, но взрыв другой — в навесной носовой сети — вызвал трещины в подводной обшивке, из-за чего заполнилось водой отделение подводных минных аппаратов. Утром трещины заделали деревянным пластырем. Два японских миноносца 20-го отряда и оба катера были повреждены огнем с «Севастополя».

Все эти атаки производились большими 109 — 152-тонными миноносцами, которые представляли собой довольно заметные мишени для рус­ских артиллеристов. Поэтому японцы решили привлечь еще и малые миноносцы из состава Третьей эскадры, главной задачей которой было обеспечение прибрежных операций. Но первый же их выход (10,6-й и 12-й отряды) закончился трагедией: в ночь на 1 декабря миноносец № 53 у входа в бухту Белый Волк подорвался на плавающей мине заграждения и затонул со всем экипажем (3 офицера, 15 матросов). Выпущенные же японцами торпеды в очередной раз не достигли цели.

Самая грандиозная операция против «Севастополя», в которой участвовали буквально все оставшиеся в распоряжении японского коман­дующего флотом миноносцы (2, 6, 9, 10,12,14,15,16, 21 -и отряды - всего 23 единицы и минный катер с «Фудзи»), состоялась в ночь на 2 декабря. По кораблю было выпущено около 30 торпед, большинство которых взорвались о бон и в противоминных сетях. В результате взрыва одной торпеды — опять в носовой навесной сети, спущенной перед тараном,— была повреждена обшивка корпуса, и таранное отделение заполнилось водой. Стоявшему в охранении «Севастополя» минному катеру с броненосца «Победа» под командованием квартирмейстера Апалинова удалось торпедировать японский миноносец, еще один — № 42 — был добит торпедой с миноносца «Сердитый» (командир —лейтенант С.И.Дмитриев). Этот миноносец прорвался к «Севастополю» ближе всех. В тысяче метров от броненосца он выпустил торпеду, но тут же был поражен снарядом в машинное отделение и остановился. Далее попадания в него следовали одно за другим, и японцы после неудачной попытки буксировки бросили его, сняв оставшихся членов экипажа.

На миноносце погибли его командир лейтенант Накабори и 7 матросов, а всего японцы в эту ночь потеряли 10 человек убитыми и 14 ранеными. Отражая атаку, «Севастополь» выпустил 9 305-мм снарядов и 41 152-миллиметровый. Утром на берегу нашли 15 японских торпед, из которых для нужд крепости извлекли до полутора тонн пироксилина и мелинита.

Весь следующий день велись работы по исправлению повреждений сетей и бона, но к вечеру кормовая часть правого борта все же осталась незащищенной. Ночью пошел густой снег, облегчая задачу японским миноносцам (2, 14-й и 21-й отряды —всего 9 кораблей). Им удалось повредить торпедой миноносец «Сторожевой» и попасть тремя торпедами в броненосец. Две из них взорвались в бортовой сети, причем взрыв одной повредил обшивку в подводной части, отчего заполнилось водой несколько бортовых отсеков правого борта. Третья торпеда ударила в не защищенную сетями корму и в результате затопила рулевое отделение и соседние отсеки. Из-за опасности затопления корабль пришлось посадить кормой на грунт. При взрыве погиб паровой катер, стоящий на бакштове броненосца (погиб 1 кочегар). Всего в ходе этих атак японцы выпустили по «Севастополю» около 80 торпед. Огнем русского броненосца и прикрывавших его кораблей и береговых батарей, не считая потопленных миноносцев № 42 и № 53, были серьезно повреждены миноносцы «Аотака», «Кари», «Цубаме», «Хато», «Манадзуру», № 44, 46, 49, 56, 58,60, 62, 64 (некоторые из них в строй до конца войны не вводились). Во время последней атаки был убит на­чальник 21-го отряда миноносцев капитан-лейтенант Эзои, а всего погибло 5 офицеров и 30 нижних чинов.

Имея возможность наблюдать за состоянием броненосца с господствующих высот, японцы сочли его небоеспособным и, не желая больше рисковать своими миноносцами, прекратили атаки. За эту последнюю операцию японского флота под Порт-Артуром адмирал Того получил благодарственный рескрипт от императора.

Но «Севастополь» было еще рано сбрасывать со счетов. В ходе последовавшего затишья на броненосце осмотрели пробоины и приступили к изготовлению пластырей. Спущенные за борт водолазы обнаружили в корме пробоину размером 5,5x2,7 м и серьезное повреждение рубашки дейдвудной трубы, через которую проходил гребной вал. По выражению Н.О.Эссена, «корабль тек, как решето»; крен его, несмотря на затопление отсеков неповрежденного левого борта, доходил до 8 градусов. С приливом вода внутри сидящего кормой на мели броненосца прибывала, с отливом — убывала. В этой ситуации, когда надежды на выход в море пришлось оставить, экипаж «Севастополя» сосредоточил усилия на защите оставшихся фортов Порт-Артура. Сам Н.О.Эссен был назначен начальником Ляотешанского отдела обороны крепости. После временной заделки пробоин и выпрямления крена «Севастополь» снова открыл перекидной огонь по позициям противника. В ответ японцы, уже не имевшие под Порт-Артуром крупных кораблей, ушедших на ремонт в Японию, возобновили обстрел корабля из 150-мм орудий, добившись 10 попаданий.

Последнюю стрельбу «Севастополь» провел 19 декабря, а вечером был получен приказ начальника отряда о затоплении оставшихся на плаву судов в связи с капитуляцией крепости. На следующий день броненосец, несмотря на полученные повреждения (руль не действовал, шпиль сломан) и наличие всего 40 человек на борту, был выведен с помощью парохода «Силач» на глубокую воду и затоплен. При этом из-за невозможности развести бон его потащили вместе с кораблем.  На мачте был поднят сигнал "Погибаю, но не сдаюсь". Перед погружением в воду «Севастополь» опрокинулся на правый борт и лег на дно кверху килем на 50-метровой глубине.
 

 Из экипажа броненосца попали в плен 31 офицер и 507 матросов. Минному офицеру лейтенанту Басову удалось провезти через все японские кордоны Андреевский флаг, под которым «Севастополь» сражался в бою 26 июля. Этот флаг находился «в совершенно избитом виде от неприя­тельских осколков, но, как геройское знамя, его решено сохранить в память доблестного корабля в стенах колыбели русского флота— в здании Морского кадетского корпуса» .

Пройдет полгода, и взявшие город японцы поднимут почти все затонувшие в гавани русские корабли. Спасут для плена. И только могила "Севастополя" останется недоступной для них. И никто по сей день не потревожит его покоя – на глубине 170 сажен, в холодном мраке тектонического разлома.

Пять лет спустя в 1909 году, в Санкт-Петербурге, в Адмиралтействе заседала геральдическая комиссия. Императору и ведущим флотоводцам предстояло утвердить имена для новых линейных кораблей. По предложению автора проекта – знаменитого инженера А.Н. Крылова, и его соратника – адмирала Н.О. Эссена первые три представителя серии русских дредноутов были наречены в честь героев Порт-Артура: "Петропавловск", "Полтава" и "Севастополь".