КУЗЯ.

.vlaantvomulg написал 15 февраля 2009 года, 

КУЗЯ

Есть две бесконечные вещи – человеческая глупость и Вселенная. Впрочем, относительно последней я сомневаюсь.
Эйнштейн.

Причиной наших несчастий, как правило, является печальное стечение обстоятельств, от нас не зависящих. Но нередко мы сами готовим эти обстоятельства своею неосмотрительностью и, если быть до конца откровенными, своею глупостью.

В тот год в продаже впервые появились нейлоновые сорочки. Мода пищала контр-тенором; иметь это чудо мечтали все – от работяги в цехе, до министра в кабинете.
По великому-превеликому блату приобрёл себе такую сорочку и Валера Козляков. И это было истинным чудом! Во-первых, в то время товары не покупали, а «доставали», а во-вторых, учитывая анатомические особенности счастливого обладателя новомодной вещи, «достать» рубашку размера, достойного его необъёмного торса, было делом практически безнадёжным: если бы художник вознамерился написать портрет Валерия в натуральную величину, то расходы на холст и краски были бы разорительными даже для Ротшильда.
В тот злосчастный день Козляков вернулся с работы несколько раньше обычного. К несчастью, супруга Валерия затеяла небольшой ремонт, решив освежить оконные ра-мы, дверные косяки и батареи отопления. Стягивая в прихожей с ноги туфлю, он не удержал равновесия, запрыгал на одной ноге и облокотился на окрашенный косяк. На рукаве рубашки отпечаталась светло-бежевая полоса. Валерий чертыхнулся и потёр пятно пальцем: палец измазался, а пятно расширилось.
Валерий стянул вторую туфлю, снял рубашку и прошёл в ванную. Открыв кран, он попытался смыть краску водой, но краска никак не отреагировала на тёплую струю. Тогда он достал из-под ванны коробку с «Лотосом», обильно посыпал порошком рукав и стал его застирывать. Знаменитый «Лотос» оказался бессильным. Тогда Валерий прошёл в туалет, отыскал на полке большую бутыль с растворителем и попробовал стереть пятно ватным тампоном. Пятно посветлело и расширилось, но пропадать не собиралось.
Лишиться с таким трудом добытой вещи, да ещё и выслушать от супруги укоризны – этого Валерий допустить никак не мог, и он принял решение, оказавшееся фатальным. Он достал эмалированный тазик, поставил его в ванну, уложил в него рукав сорочки и залил растворителем, вылив почти полную литровую бутыль.
В ожидании результата Валерий прошёл на кухню, вскипятил чайник, слопал пару бутербродов, покурил и вернулся в ванную. Зрелище было ужасным: прозрачный растворитель превратился в мутную жижу, рукав сорочки стал похож на выцветший брезент пожарной кишки, полностью утеряв первозданную белизну. Козляков понял, что бело-снежное чудо, мерцающее в сумерках искрами статического электричества, окончательно испорчено, и что теперь предстоит пренеприятное объяснение с супругой.
Досадуя, он выжал рукав, смял сорочку в комок и выбросил её в помойное ведро. Затем взял тазик с растворителем, вылил содержимое в унитаз и пустил воду. Тазик омыл под струёй горячей воды и запихнул его на место.
Нельзя сливать или бросать в унитаз, что ни попадя: у Валерия был уже неприятный опыт, но уроки из него извлечены не были.
Пару лет назад Козляков-младший, – умный толстый мальчик в очках, увлекающийся химическими опытами, – приволок откуда-то кусок металлического калия. Завёрнутый в несколько слоёв плотной промасленной бумаги кусок металла мирно лежал на полке в туалете до тех пор, пока Валерию не понадобился какой-то инструмент. Роясь на полках, он положил мешающий свёрток на бачок, да по неловкости спихнул его в унитаз. Выругавшись, он хотел, было, выудить предмет со дна водяного затвора, но помешала природная брезгливость. Пока он искал и напяливал на руку резиновую перчатку, во-да, которая, как известно, всегда дырочку находит, вошла в соприкосновение с металлом, начав тем самым бурную реакцию. Из унитаза вырвалось гудящее оранжевое пламя, Валерий в панике пустил воду, отчего пламя стало ещё ярче.

Выходу энергии в тесноте не было, фаянс пошёл трещинами, и унитаз развалился на куски, открыв ароматам канализационного стояка беспрепятственный доступ в квартиру.
Таким вот экзотическим образом семейство на время лишилось главного «удобства», которое пришлось заменить помойным ведром. Юный поклонник Менделеева, получивший немалую порцию оплеух, размазывая по зарёванной физиономии слюни и сопли, всхлипывая, объяснял, что калий реагирует с водой, выделяя водород, который тут же сгорает, соединяясь с атмосферным кислородом и выбрасывая при этом немало энергии. От этих объяснений Валерию легче не стало, а импортный фаянс пришлось срочно заменить на отечественную керамику.
Козляков притащил на кухню портфель, уселся за стол и стал разбирать служебные бумаги, но через некоторое время почувствовал настоятельную необходимость со-вершить большой физиологический акт. Он полез в пачку с сигаретами, но та оказалась пуста. Тогда он отыскал на полках новую, судорожными движениями открыл её, вытянул никак не желающую покидать своего места сигарету и опрометью кинулся в туалет, – промедление грозило конфузом. Быстро спустив брюки, Валерий с облегчением плюхнулся на деревянную сидёлку, чиркнул спичкой, прикурил сигарету и, заведя руку за спину, бросил спичку в унитаз.
Через мгновение он почувствовал несильный, но ощутимый толчок в зад, и ещё через мгновение нижнюю часть тела обдал нестерпимый жар. Казалось, что сел он не на унитаз, а на раскалённую сковородку.
Если вы хватаетесь за что-то горячее, рука отдёргивается сама, – тут природа отдала принятие решения спинному мозгу, ибо, пока головной будет рассуждать, оценивая ситуацию, можно остаться без руки. Рефлекс сработал безотказно, – мышцы ног, спасая зад от огненной стихии, сократились и бросили тело вперёд. Но впереди была дверь, в которую Валерий впечатался головой. Может быть, всё закончилось бы не так печально, если бы Козляков не закрыл дверь на щеколду. Можно было не запираться – в квартире никого не было, никто бы не нарушил уединения; сделал он это совершенно не думая, по привычке.
Оказалось, что шпингалет намного крепче навесов; ленивые строители имели привычку не вкручивать шурупы, а забивать их. Ударом головы Валерий выворотил петли, и дверь хлопнулась в коридор, а вслед за нею вылетел и хозяин квартиры. В полёте он походил на метеорит – та же кратковременность падения, тот же огненный шлейф позади. Весьма неприятным было то, что Валерий успел схватиться руками за края выбитой головой двери, и после падения хозяйские пальцы оказались между доской и паркетом. Он потянул правую руку, взвыл от боли, с трудом освободил левую и стал хлопать ею себя по заду, сбивая пламя.
Но тут произошёл конфуз: начавшийся акт дефекации продолжался. Философически погружённый в себя кишечник делал свою работу, освобождая организм от накопившихся излишков, и ему было всё равно, что творится снаружи. Хлопая по заду, Валерий размазывал рукой продукты жизнедеятельности, но облегчения эта мазь не приносила.
Через некоторое время пришла супруга. В квартире пахло москательной лавкой и палёной свиньёй. Унитаз дымился, как вьетнамская деревня после налёта, в коридоре рас-тянулись вывернутые наизнанку обгаженные брюки с синими подтяжками. В ванной текла вода: муж, стоя на карачках и охая, пытался смыть с себя произведённый в процессе пищеварения продукт. Казалось, что в его серых, выпуклорачьих глазах отражается вся мировая скорбь; от сотрясения мозга его тошнило, два пальца на правой руке были сломаны и ужасно болели, обожжённый зад был пунцовым, как у макаки-резуса.
Приехавшие по вызову медики, ничуть не стесняясь, ржали, как жеребцы на выгоне. Супруга в больницу с мужем не поехала. Закрыв дверь, она процедила сквозь зубы одно только слово: «Идиот!» Ей было безумно жаль испорченной рубахи.

(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)