Колбаса

Если о колбасе и принято вспоминать в приличных домах, то только в уничижительно- презрительном смысле.

Символом мелкобуржуазного мещанского быта были семь слоников на комоде, колбасу назначили отдуваться за мещанство вообще. За мировоззрение. Колбасные электрички, колбасная эмиграция и так далее. Легендарные супермаркеты Запада со ста сортами колбасы.

Считалось, что человек духовный даже и слова-то такого — "колбаса" — не должен произносить. Перекрытая олимпийская Москва многим запомнилась главным образом тем, что в универсамах появились финские конфитюры в коробочках и сервелатики в нарезочках.

Граждане натурально охуевали и не понимали, как можно так тонко резать колбасу. О существовании дисковых ножей граждане не подозревали, разумеется. Даже сотрудники научно-исследовательских институтов, ковавших ядерный щит Родины. Сотрудникам казалось невероятным, что кто-то может додуматься до таких вещей, как специальные ножи для колбасы. То есть сотрудникам это казалось примерно в той же степени аморальным и развратным, как золото в платину заворачивать.

Сотрудники, достаточно по мнению строгой Родины, сделавшие для ядерного щита, имели батон колбасы в продуктовом заказе, который давали даже не каждый месяц. Они вполне были готовы ее руками ломать, не то что какими-то хитрыми машинками пилить. Сейчас вроде немного ослабла страсть к хлестким метафорам, но лет двадцать назад в среде творческой интеллигенции и сопредседателей общества "мемориал" было модно противопоставлять колбасу свободе. Дескать, знаем мы вас, плебс, вы свободу на колбасу променяете и не глазом не моргнете. А вот мы жертвенно готовы к реформам демократического правительства Гайдара.

По странному и активно распространяемому сопредседателями убеждению, реформам их ненаглядного Егора Тимуровича непременно должен был сопутствовать голод.

"А как вы хотели?!" — гневно спрашивали они каждого сомневающегося и немедленно записывали его в красно-коричневые.

Я считаю, что это все бред собаки.

Какая-то идиотская демонизация.