Москва - толерантный город?
На модерации
Отложенный
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Москва – толерантный город?
Из протокола испытаний на детекторе лжи:
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - О, Аллах…
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь, честное слово…
Толерантность означает терпимость к чужим мнениям и поступкам, способность принимать их без раздражения, уважительное отношение к убеждениям других людей без выпячивания перед ними своей исключительной правоты. Действительно, вопрос трудный, поскольку Господь (Аллах!) решил не обозначать разумной меры на этом пути, благосклонно оставляя выбор на совести человека. А человек, как известно, слаб: для него есть вещи, которые понять невозможно, - разве только испытать. Скажем, испытывают же москвичи к гастарбайтерам из Средней Азии и выходцам с Кавказа всяческие недобрые чувства – от презрения и отвращения до глухой ненависти, что, однако, не исключает смутного взаимного влечения (осталось от Совка!), хоть и всегда отмеченного недоверием. Психологи могли бы поупражняться в догадках по объяснению такого феномена. Не исключено, что гости столицы знают о москвичах такое, в чём последние не хотели бы признаваться даже самому себе, - и наоборот… Возможно, отсюда и нерасположение к пришлым как оборонительный жест. В свою очередь, для названных выше гостей каждое столкновение с москвичами – такое же неприятное испытание, поскольку разоблачает их перед самими собой, грубо напоминая об аулах и кишлаках, из которых им лучше было бы вовсе не выходить…
Впрочем, ради справедливости, давайте определимся, кто здесь понимается под «москвичами». Ну, как уж принято считать в первую очередь, это особое сословие горожан, родившихся в Москве или «понаехавших» сюда уже в зрелом возрасте «на ловлю счастья и чинов». Они имеют московскую прописку и все сопутствующие этому права и блага, отражённые в столичных законах. Заметим, что сословие москвичей возникло ещё в СССР в ходе сталинской паспортной реформы 1932 года, когда ввели новый институт прописки и строгий паспортный режим. Спустя 32 года Совет Министров СССР принял постановление об особом статусе Москвы, придав образу москвичей позолоту ещё большей избранности, - они сделались одним из самых закрытых сословий не только в Союзе, - подобной ситуации не знала ни одна столица мира! Это, без преувеличения, походило на какой-нибудь тайный «орден тамплиеров»…
Следует оговориться, что традиционных москвичей, известных нам из описания Гиляровского, в нынешней Москве мы не найдём. Настоящие, коренные москвичи – московские купцы, дворяне, мещане и их потомки, согласно паспортной реформе 1932 года, были в основном лишены паспортов с московской пропиской как «нетрудовые» и «непролетарские» элементы, а уже затем их просто выселили в другие города и деревни. У Москвы, образно говоря, полностью сменилась кровь, и нынешние москвичи – это потомки тех, кому удалось обосноваться в ней в лучшем случае в 30-ые годы прошлого века, а скорее всего в 70 – ые, известные нам по «лимите», «хрущёвкам» и фильму «Москва слезам не верит»… Шло время; старики вымерли - нас не дождались, молодые родились – нас не спросили, а сословие москвичей стало наследственным, поскольку москвичом можно родиться и по праву рождения автоматически претендовать на получение важнейших для них ценностей и привилегий, с которыми они теперь ни с кем делиться не собираются. Особенно с кавказцами и азиатами, - как, впрочем, и с волжанами, северянами, уральцами, сибиряками: они ведь тоже не «москвичи», пусть даже чистокровные русские!.. Но кавказцы и азиаты – наиболее яркие и неугодные типажи из категории «понаехавших», и именно на них у москвичей «хроническая аллергия». Каждая вольная или невольная выходка этого контингента в столичном мегаполисе действует на москвича как красная тряпка на быка: бедняга делается весь как один комок нервов, покрывается защитными шипами, точно ёж… Ну, его ли вина в том, что он родился в Москве и считает этот город своим родным домом?! И что за диво! – поставьте сами себя на его место. Попробуйте остаться толерантным, когда через твой дом, через твою закрытую сословную территорию вдруг нагло и бесцеремонно прокладывают пешеходные тропы и караванные пути, по которым день и ночь снуют нескончаемые потоки совершенно незнакомых людей с характерной кавказской и азиатской внешностью! Попробуйте быть открытым и доброжелательным, когда под твоим окном демонстративно режут баранов, а по улицам проносятся шумные южные свадьбы с выстрелами и погонями!.. Когда центральные проспекты столицы вдруг перекрывают неисчислимые толпы верующих мусульман, совершающих намаз…
Москвич искренне недоумевает: что это за великое переселение народов? Кто эти люди, и что они делают в его родном городе? На каком основании он должен терпеть их выходки и благоволить им?! Вопросы безответно зависают в воздухе, вгоняя беднягу в ступор, навязывая ему ощущение полной незащищённости, страха и бессилия. Отсюда и праведная злость, и глухая ненависть, порождающая замкнутость, безверие, отчуждение.
Естественно, уже нет и речи о той близости между людьми, которая в своё время широко воспевалась в лучших советских песнях и кинофильмах («Друга я никогда не забуду, если с ним повстречался в Москве!..») Никто не сомневался, что у столицы хватит добра и любви на всех – вопреки известной пословице о её недоверии к слезам. Во всяком случае, к этому обязывал её столичный статус – внушать людям веру, надежду, любовь!..
Кто-то при этих словах скептически улыбнётся, мол, не захваливай, дай и крепким словцом приложить! Только вряд ли стоит грешить против правды, - ведь было же, было такое! Была «московская оттепель», был замечательный фильм «Я шагаю по Москве», был Арбат Окуджавы и Высоцкого, была звёздная интеллигенция Москвы, оставившая нам примеры высочайшего духовного взлёта, свободной мысли и гражданственности! Увы, - мы, как нерадивые потомки, сумели с беспечной лёгкостью развеять всё это по ковылю… Сегодня люди в Москве разобщены, между ними словно стеклянная стена – вроде бы видят друг друга, но не слышат уже навсегда. Столицу наводнили спекулянты, гастарбайтеры, безработные полууголовники с окраин. Среднего москвича, да и не только его, уже порядком достали все эти коррупционные скандалы, в которых замешаны высокопоставленные московские чиновники! В погоне за «баблом» затоптаны остатки совести, а честь безвозвратно потеряна. Раньше за гораздо меньшие проступки генералы и маршалы стрелялись. Сегодня пули есть, а чести нет. Спасение, кажется, лишь в том, что наряду с мутными потоками криминала в Москву за признанием едут и таланты из провинции, пробиваются самые умные, предприимчивые, смелые, - Москва вымучит, выучит и ума разума прибавит! Может, хоть они вольются свежей кровью в закупоренные артерии столицы! А пока конкуренция москвичу нарастает – его позиции лидера активно атакуют, - ему теперь на одном московском снобизме не выехать, надо напрягаться, доказывать на деле, что ты достоин статуса москвича, что ты лучше, чем приезжие. А это не всем по плечу – двужильных москвичей мало… И вот уже появляется лозунг: «Москва – для москвичей!» - скорее как свидетельство бессилия и страха, чем обоснованный вызов. И это психологически понятно и объяснимо. Конечно же, внушительная часть
москвичей полагает, что уже безвозвратно потеряла «дорогую свою столицу». И в этом обвиняет другую, либеральную часть, которая «несправедливо и нагло присвоила город и безжалостно подминает его под себя…»
Впрочем, Москва за всю свою историю не раз доказывала, что в её сердце достаточно запасов «звёздного вещества», чтобы оставаться центром мира и для «старых», и для «новых» своих хозяев. И кто сказал, что нынешняя Москва - не толерантный город? Наоборот, столица даёт нам примеры величайшей терпимости… к неправде и к воровству, к несправедливости и бесстыдству, к предательству и бесчестью… А-у, Москвичи-и-и!!!
Комментарии
Комментарий удален модератором
Москва, ПАНЭМАЭШЬ, ни к кому не толерантна. Сама себя - не любит, никого не любит! (классика)
Комментарий удален модератором
Вопрос: - Москва – толерантный город?
Ответ: - Айествац .
Вопрос: - «Да» или «Нет»?
Ответ: - Слушай, такие трудные вопросы задаёшь, клянусь Вазгеном , честное слово…
))
Комментарий удален модератором