Безбожник

Ну да, я – безбожник. Не, не атеист, воинственный, кто богов норовит крушить, а безбожник просто, кому все они до феньки, боги эти. Все до феньки, потому умерли уже. В Европе – давненько, кое-где – совсем недавно, где они почти как живые, там еще произносят заклинания и приносят жертвы, но «небеса пусты» и там. Повсюду пусты, над всей землею.

Тут говорят, будто грядет великая битва меж христианским и мусульманским миром, и мусульмане в ней, наскончак, победят, потому у них религиозная жизнь яростная до нестерпимости, а у христиан вместо – один кисель теплый. Может она и грядет, но не религиозная, а за вкусно жрать и мягко спать. Боги тут ни причем, ни тот, ни другой, и не помощники они, нет. В Европе тоже лет 300 тому яростность веры была – куда Средневековью, но не открылись новые небеса, не распахнулись. То, что мнилось тогда задором и решимостью новой юности, оказалось старческим безумием, какое французская революция от человечьей жизни отгородила помирать. Европейское христианство скончалось безропотно и есть теперь по ту сторону – за гробом.

Нет, вовсе не без пользы для людей: и психотерапия для бедных, и на рынке не лишнее, где торгует мертвым Словом и диковинами из подвалов. Главный ритуал по-прежнему в Риме на Пасху исполняется, где божий чиновник с балкона слова иссохшие сыпет в толпу, собравшуюся от скуки, за зрелищем.

А мы что? Наша власть, помимо красть, в игрушку забавную играется: «Мумия, проснись!» – называется. Давно почившую в бозе церковь на ноги поставить сумела, но божью искру в ней зажечь не дается. Могуча власть наша – замочит, кого захочет, но не бог она, однако, не бог. Вдохнуть живую душу в то, что давно прахом стало, не в силах. Божьих домов понастроила , только бога там нет – пустота. Хотя наших божьих чиновников пустота эта никак не заботит: им бы к сосцам государевым потуже прильнуть, и хорошо, славненько. Так и живут... А мы? – Что мы? Мы суеверны и легковерны, конечно, только причем тут бог? Так и живем.