Китайский тренд или пантюркизм? Казахстан за неделю

Пестрое одеяло экспертной публики в Казахстане кажется, все больше убеждается: интеграционные процессы с Россией и Белоруссией обречены на провал. Этому в республике находят все больше подтверждений - и не проходит и недели, чтобы какой-нибудь очередной политолог не раскритиковал Таможенный союз и Единое экономическое пространство, представив новые тезисы дезинтеграции. Правда, делается это обычно без особого внимания к качеству доказательной базы. В ход идут все информационные деликатесы без разбору. При этом, объектом критики скептики могут выбрать противоречия по Байконуру или разногласия по парламенту ЕАС, но главного это не отменяет: пока по-настоящему цельный взгляд на интеграцию есть буквально у пары-другой специалистов.

Что, например, можно сказать о волне критики Евразийского пространства родом из Казахстана? Почему республика возглавила внутреннюю оппозицию - неужели внутри страны так сильны позиции националистов и скептиков? Ответ на этот вопрос дает первый же анализ межгосударственных документов, образующих собой хребет Единого экономического пространства. Обращаем ваше внимание на крайне любопытный момент: волна критики Евразийского союза в Казахстане полностью совпала с началом действия пяти самых болезненных с точки зрения экономического присутствия Соглашений ЕЭП. Они касаются - создания общего рынка труда, борьбы с пиратской продукцией, о согласованной валютной политике, унификации технических стандартов и изменений в электроэнергетическом рынке.

Какие их перечисленных нами Соглашений могут быть крайне болезненными для местного бизнеса? Ответим - фактически все, кроме документа о согласованной валютной политике - но и здесь камнем преткновения может стать раздражение финансовых элит - теперь ведь придется так или иначе согласовывать свои действия с руководством всего союза? Впрочем, и остальные документы, подписанные Казахстаном, пребольно ударили по позициям срощенного с классом чиновников позициям казахстанского бизнеса.

Прежде, чем продолжать, хотелось бы отметить одну важную деталь, касающуюся Казахстана. Информационное поле в стране большей своей частью не рассматривается в качестве бизнес-площадки. Рынок не тот, да и аудитория большей частью отдана российским производителям телевизионного контента. Соответственно, СМИ - радио и телевидение, газеты и информационные агентства в большей степени рассматриваются здесь в качестве информационных боевых единиц. Примерно в том же качестве работает и местное экспертное сообщество - особенно, национал-патриотического толка. Масс-медиа и отраслевые специалисты в буквальном смысле стоят на страже интересов своих акционеров - которые, по совместительству, владеют немалыми кусками национальной экономики. Поэтому оценивать информационные блокады, публичные истерики и громкие заявления, нужно зачастую исходя только из этих критериев.

Именно по этой причине мы рекомендуем присмотреться внимательнее к экономическому эффекту от соглашений ЕЭП, которые вступили в силу в 2012 году. В этом смысле прошлый год - не без оснований считается самым сложным для всего Евразийского пространства, поскольку в силу вступили, повторим, сразу пять документов. Для сравнения - в 2013 году в правовом поле окажутся всего три соглашения, в 2014 - из будет еще три, а потом процесс постепенно пойдет на спад. Этот контекст - является крайне важным с точки зрения оценки публичных экспертных заключений, поскольку весь прошлый год казахстанские чиновники высказывали недовольство не столько потерей качества суверенитета (тем более, что в стране нет объективных критериев его оценки) сколько выражали недовольство элит, связанное с изменением карты бизнес-процессов. Фактически, это означает только одно - совершенно не важно, какими категориями оперируют многие из многих аналитиков страны. Значение в этом смысле имеет сам факт высказывания. Это особенно выпукло смотрится на фоне полного отсутствия публичного анализа действия Таможенного союза и Единого экономического пространства в условиях казахстанской экономики.

"Какую же Казахстан имеет альтернативу "Восточному тренду"?

Одна из самых часто цитируемых интеграционных альтернатив, которые, по мнению российских аналитиков, рассматривает Казахстан - это направление в сторону тюркского единства. Это самая распространенная на сегодняшний день страшилка, основанная только на одном факте - выступлении президента Казахстана Нурсултана Назарбаева в рамках официального визита в Турцию. Специалисты "Новой газеты - Казахстан" рассуждают о приезде министра иностранных дел Казахстана Ерлана Идрисова в Россию и прикидывают, сумеют ли договориться страны на уровне внешнеполитических ведомств страны.

"Здесь следует иметь в виду, что в кругах казахстанской правящей элиты ныне сталкиваются две тенденции: курсу на тесное сотрудничество в рамках евразийского проекта противостоит тренд на интеграцию пантюркистского характера, который обозначен в качестве составной части проекта "Великого Шелкового пути", продвигаемого Соединенными Штатами. Серьезным свидетельством подобной дилеммы, решаемой Астаной, стало нашумевшее выступление Назарбаева в октябре прошлого года в Турции, где он сетовал на то, что "казахи едва не лишились своих национальных традиций" за те 150 лет, что "были колонией Российского царства, затем Советского Союза". В конце нынешней недели в Москву прибывает с рабочим визитом министр иностранных дел Казахстана Ерлан Идрисов. В Астане дали понять, что в повестке дня - его переговоры с российскими коллегами о будущем космодрома Байконур. Как известно, российский МИД на днях потребовал объяснить слова главы "Казкосмоса" космонавта Талгата Мусабаева о том, что Казахстан ведет переговоры с Россией о поэтапном отходе от условий аренды комплекса "Байконур".

Однако "космические" разногласия, похоже, выглядят лишь вершиной айсберга обозначившихся ныне противоречий в российско-казахстанских отношениях. И главе казахстанского МИДа, известному приверженностью вступлению своей страны на Великий Шелковый путь, вряд ли удастся за два дня московских дискуссий развязать все узлы этих противоречий. А если учесть, что в эти дни Астана живет ожиданием новых решений своего елбасы, могущих иметь значительное влияние на расстановку сил на властном олимпе Казахстана, то не исключены и другие сюрпризы...".

Этот контекст - пантюркистские настроения Астаны довольно часто используется в различных работах авторов за пределами Казахстана. Объясняется это тем, что многие из авторов не слишком внимательно следят за перипетиями политической жизни в стране. Да, Турция немало вкладывает в формирование позитивного имиджа на территории Казахстана, однако это не имеет никакого отношения к политической позиции Астаны. Например, это можно понять по материалу молодого специалиста Руслана Жангазы, работающего со структурами казахстанского МИД и администрации президента. Он и вовсе, указывает на третий вектор развития республики - восточный. Статью публикует "Диалог".

"Необходимо особо отметить, что согласно прогнозным оценкам ведущих международных организаций и докладам разведслужб - в XXI веке произойдет стратегическое перемещение "центра силы" в Азию, в которой продолжается накопление критической массы военных, политических и экономических ресурсов. Очевидно, что беспрецедентный в мировой истории геополитический рывок совершит Азия, что повлечет тектонические сдвиги в сторону повышения международной роли группы быстрорастущих держав континента в глобальной архитектуре безопасности. Уже сейчас в Центральной Азии четко обозначился "глобальный тренд, идущий с Востока". На современном этапе Казахстан испытывает мощное быстрорастущее воздействие "Восточного тренда", который способен предложить нам громадные инвестиции, открытый доступ к собственному рынку, и подчеркнуто равноправное сотрудничество по широкому кругу вопросов. Азиатский колосс - Китай - это для Казахстана и вызов, и возможность одновременно.

Конечно, можно руководствоваться фобиями, которые царят в простонародье в отношении Китая. А можно прагматично подойти к этому делу и "зацепиться" за одну из самых динамичных и огромных экономик мира, которая безудержно растет в среднем на 10%. Да простят меня националисты за эти слова! Какую же Казахстан имеет альтернативу "Восточному тренду"? Отвечу честно - не очень привлекательную.

Ее, кстати, обозначил в своей статье Владимир Путин. Что это было? Задаюсь вопросом.

Во-первых, это можно расценивать как мелкую попытку сплагиатить идею Нурсултана Назарбаева, которую он выдвинул, выступая в МГУ еще в 1994 году. Вообще-то, это не достойно премьер-министра страны, которая претендуют на статус региональной державы.

Во-вторых, Евразийский Союз Назарбаева и Евразийский Союз Путина имеют принципиальные концептуальные различия. Президент Казахстана считает, что в основу любого интеграционного проекта должны лечь принципы прагматизма, равноправного и взаимовыгодного сотрудничества. Необоснованное ускорение политической интеграции, не подкрепленное ощутимой экономической основой, чревато усилением центробежных тенденций. Следует помнить, что политическая целесообразность вторична по отношению к экономическому прагматизму.

В-третьих, создается устойчивое ощущение, что Владимир Путин решил не столько придать импульс интеграционным процессам, сколько обозначить имперское возрождение России в качестве внутриполитической повестки на следующий президентский срок.

Стиль изложения, очевидная несогласованность с партнерами по ТС и отсутствие существенных аргументов - свидетельствуют об этом.

Межгосударственная интеграция - это не средство удовлетворения личных амбиций отдельных политиков, а осознанное движение народов навстречу друг другу. Если это действительно выгодно обоим народам, проживающим бок о бок веками, то интеграция произойдет и без вмешательства в этот процесс правителей".

Не менее занятно в контексте полемики выглядит материал портала "Беттер.KZ", авторы которого не отрицая интеграционных успехов между государствами, обозначили подходы Астаны к проблеме Байконура.

"Акорда долго шла навстречу Кремлю, но казахскую воспитанность русская правящая элита начала воспринимать за бесхребетность. В какой-то момент отсутствие конкретики и обязательности с российской стороны привели к отмашке Нурсултана Назарбаева на "проявление неудовлетворенности". После этого последовало столь нашумевшее выступление главы "Казкосмоса" Талгата Мусабаева. Кстати, прозвучавшие там претензии весьма аргументированные, а не высосанные из пальца. На дворе все-таки уже 2013-ый год и двум сторонам надо вести себя как ответственным государствам, находящимся в союзнических отношениях. Фактически с казахстанской стороны было приглашение к диалогу, пусть и в жесткой форме. А что делать, если в рабочем порядке принципиальные вопросы не решаются, а метод "зайдите на неделе" "достал" своей неопределенностью и туманностью. Москва ответила нотой МИДа, что к разряду хороших манер тоже не отнесешь. То есть вместо конструктивного подхода началось выяснение отношений. Астана ответила "симметрично" и пролилась "первая кровь". Российский космический аппарат дистанционного зондирования Земли (ДЗЗ) "Ресурс-II" не вышел на орбиту. Потому что ему дали разрешение лететь в 2012 году, из-за технических неполадок запуск перенесли на текущий год, а на 2013-ый между Казахстаном и Россией на запуски по северной траектории соглашения нет. Вот уже и Украина готова предложить для проекта "Байтерек" свой ракетоноситель "Зенит" (по сравнению в "Протоном" он экологически чистый, хоть и с меньшей грузоподъемностью). Пока "Роскосмос" бесится по поводу конца всевластия на Байконуре и россияне пугают сокращением арендной платы, в США тем временем идет очередная революция в деле освоения космоса. В истории человечества вообще наступает новая фаза - малая фирма с численностью менее тысячи человек за шесть лет разработала, построила и испытала два носителя и один 10-тонный космический корабль. Потом эта же самая "SpaceX", где хозяином Элон Маск (основатель платежной системы PayPal - электронные деньги), провела тестовые испытания "Кузнечика" - многоразовой ступени-носителя. Он удачно взлетел на 45 метров и сел.

В общем, русским и казахским евразийцам пора заново осознавать и переосмысливать союзнические отношения. А то на фоне мелких и легко разрешаемых при наличии политической воли с двух сторон ссор может разгореться что-нибудь реально большое и неприятное. Россия и Казахстан нужны друг другу, какими бы корявыми они ни были и какое бы неудачное время ни стояло за окном. Потому что вместе они сильнее, а порознь слабее. Да и вокруг каждого из государств полно барьерных зон. На этой почве надо особенно дорожить контактными зонами".

При этом, на фоне споров и жестких формулировок очень интересно начинают выглядеть любые здравые мысли, даже если они и затрагивают очень общие темы. В частности, занятный материал публикует ИА "Новости-Казахстан", предоставившее слово директору Института региональных проблем Дмитрию Журавлеву.

"Для стран Евразийского союза проблема баланса интеграции и суверенитета намного острее, чем для Евросоюза. Во-первых, наши страны молоды и для них суверенитет - ценность почти сакральная, и поступиться им, даже во имя пользы, довольно трудно. Во-вторых, сам Евразийский союз еще очень молод, а поэтому для крупномасштабной передачи полномочий надгосударственным органам пока нет всех необходимых условий. (Наш союз куда либеральней европейского мы определяем условия, но не вводим ограничения). Но если этот баланс не сложится, то болезни будут множиться, а если сложится, то станут очевидны и механизмы лечения болезней. Может быть, это будут финансовые инструменты, а может быть программы структурной перестройки экономики, или выпуска совместной продукции, и так далее. Но в любом случае вопрос баланса - ключевой".

"Мы казахи, конечно, благодарны Кириллу и Мефодию, но не несем каких-то юридических обязательств"

Крайне важная внутриполитическая дискуссия в Казахстане касается перевода казахского языка на латиницу. В политическое поле эту сугубо внутреннюю проблему казахского этноса вытащили, как это ни парадоксально, сами казахские националисты, развернувшие ранее несколько пропагандистских кампаний, в рамках которых обвинили русскоязычных граждан страны в нежелании изучать государственный язык. Теперь, после этой акции, внутренних "казахских" тем в стране практически не существует. Во многом благодаря этому, риторика националистов в последние месяцы была несколько нивелирована волной обсуждения.

При этом, что любопытно, о переходе на латиницу высказываются по большей части политики и общественные деятели, зачастую с трудом понимающие специфику проблемы. При этом, по данным ИА REGNUM, профессиональные лингвисты предлагают осуществить переход на латиницу только спустя длительное время, после того, как удастся создать техногенную конструкцию языка. Но к филологам мало кто прислушивается - это, например, констатирует создатель блога KazBei - бывший дипломат Казбек Бейсебаев.

"Мы казахи, конечно, благодарны Кириллу и Мефодию за все, но с другой стороны мы не несем каких-то моральных или юридических обязательств.

Переход на латиницу это веление времени и мы не должны оставаться в стороне. Мы не должны повторять ошибок прошлого, когда одно поколение забыло то, что писало другое поколение. Поэтому этот процесс должен проходить с привлечением широкой общественности к его обсуждению. Я поддерживаю переход казахского языка на латиницу. Необходима унификация письменности всех тюркских народов: киргизов, татар, башкир - ведь языки этих народов схожи. Это позволило бы сблизить носителей родственных языков в культурном и политическом плане. Во всем мире пользуются "qwerty" клавиатурой с латинскими буквами, шлют друг другу смс, набирая текст опять же на латинице... Переход на латиницу как приобщит нас к последним достижениям науки, так и сделает равноправными пользователями достояния мировой культуры. Жаль, что изначально хорошую идею озвученную президентом в ходе оглашения стратегии "Казахстан - 2050", переврали столичные коридорные подхалимы, предложив осуществить переход до 2017 года (в Послании президента Казахстана поставлена задача осуществления перехода к 2025 году - прим. ИА REGNUM). Но подобное ускорение вряд ли возможно, если государство преследует благие цели. В вопросах глобальной языковой реформы спешка не уместна и вредна. Эх, не наломать бы дров в пресловутой гонке за мировым признанием".

Однако пожеланию дипломата, похоже, не суждено сбыться: судя по тональности публикаций в СМИ, вопрос перехода как политическое событие уже является решенным, процесс запущен. Соответствующая публикация в издании партии власти "Литере" - барометр ситуации.

"Для успешного перехода казахского языка на латиницу процесс должен носить планомерный, естественный характер. В данном случае стоит учитывать, что Казахстан ранее уже имел опыт владения латинской графикой. "До 1929 года у нас был арабский алфавит. До 1940 года пользовались латиницей, с тех пор пользуемся кириллицей. У нас есть опыт. В свое время Ататюрк именно с целью сближения Турции с Европой ввел латиницу", - добавил Нурсултан Назарбаев.

Только грамотно выверенная, планомерная языковая политика, направленная на дальнейшее развитие казахского языка, без ущемления других языков, на которых говорят казахстанцы, способна решить поставленные президентом страны Нурсултаном Назарбаевым задачи по успешному переходу языка государствообразующей нации на латиницу. Для этого языковую политику надо проводить грамотно и последовательно, не ущемляя ни один язык, на котором разговаривают казахстанцы. Отметим, что на сегодняшний день в стране на государственном языке проходят обучение более 60 процентов школьников. Планируется, что к 2025 году порядка 95 процентов казахстанцев будут владеть казахским языком.

К слову, на днях ряд казахстанских ученых-лингвистов выступили за ускоренный перевод казахского языка на латинский алфавит. По их мнению, процесс должен завершиться уже к 2017 году, когда Казахстан будет принимать международную выставку EXPO-2017.

Так, глава Международной тюркской академии Шакир Ыбыраев, напомнив, что международная выставка в Астане привлечет в страну свыше пяти миллионов туристов, отметил: "Представьте, как было бы красиво, если бы все вывески были написаны латинскими буквами. Прежде всего это соответствовало бы международным стандартам".

"Поэтому единственный возможный путь в Казахстане это - политический радикализм"