Застой. Бюро горкома - окно в неведомый мир. 1

Фото с сайта http://kpu-goloseevo.at.ua/blog/arkhivnye_fotografii_moskovskogo_rk_kpu_70_80_godov_iz_arkhiva_1_go_sekretarja_moskovskogo_rk_kpu_eh_v_zinjuka/2012-09-24-71

Олег ЗОИН

Застой. Бюро горкома - окно в неведомый мир. 1

отрывок из романа "Дирижабль СОЮЗ"

окончание следует

Горком партии к 9-ти утра по четвергам обычно наполнен людьми и мероприятиями. У главного подъезда кирпичного трёхэтажного дома довоенной постройки на заасфальтированной площадке у бронзового бюста Владимиру Ильичу сгрудились несколько Волг. Их шофёры, выгрузив начальников, курят у бюста, обмениваясь топтунскими сплетнями.
Здание стоит на видном месте реконструируемого проспекта Командарма Уборевича в Старом городе, рядом с похожим зданием горисполкома.
Главное событие в первой половине дня – еженедельное заседание бюро горкома. Орготдел готовит вопросы загодя, многократно в течение недели согласовывая повестку с Первым. Самое сложное выделить главную тему и организовать прибытие как тех, кто будет отвечать по должности, так и непосредственных виновников упущений, а то и преступной халатности, кому светит или строгач с занесением, или даже исключение из партии…
Раиса Павловна Лобкова – заворготделом горкома, заходит в кабинет Первого стремительно и шумно.
– Роман Кириллович, я собираю сегодня бюро в зале заседаний, потому что приглашённых много, да и осточертела конспирация, когда шепчемся у вас в кабинете. Вы как, не против?
– Ну, когда я был против твоих инициатив? В зале так в зале. Давай посмотрим ещё раз повестку дня. Кого за кем будем выволакивать на лобное место?
Черняев в который раз пробегает глазами листок с повесткой дня.
Вопрос один-единственный.
“О состоянии политико-воспитательной работы с населением и задачи укрепления коммунистической нравственности и социалистической законности в свете решений XXV съезда КПСС.
1. Недоработки в воспитательном процессе в СШ № 3. Директор, член КПСС тов. Дзюба П. Х., секретарь парторганизации СШ-3 тов. Кривоногова Б. Б.
2. Проявления аморальности и цинизма в общежитии № 7 СМУ-113.
Комендант общежития, член КПСС тов. Гнилозубов А. А., замуправляющего СМУ-113, член КПСС тов. Гаркавенко Н. П., секретарь партбюро СМУ-113 тов. Хряков Н. П.
  3. Грубейшие нарушения норм советского образа жизни и Устава ВЛКСМ со стороны молодых работниц прессово-рамного,  автосборочного и завода двигателей ТопАЗ в общении с иностранными специалистами.
Заместители директоров указанных заводов, члены КПСС тов. Дубовецкий Ф. Ф., Долгих В. К., Мингазов С. Х., замсекретаря парткома ТопАЗа тов. Дебелая Н. М.
Докладчик – Банных Борис Иванович – завотделом пропаганды и агитации горкома КПСС”.
– Вот ещё, Роман Кириллович, посмотрите – “Проект решения”. Может что изменить?..
Первый отодвинул листок с повесткой и взялся за проект решения. Повертел. Зачем-то посмотрел на просвет, подняв и развернув в сторону окна, заполненного утренним солнцем. Молча вернул. Он знал, кому что светит, потому что вчера только с Раисой накидывали черновик.
– Так-так.. – Вздохнул Черняев, зевая. – А как у нас, Рая, с кворумом?
– Всё в порядке. Пять из семи. Кворум имеется.
Она  вынула из папки “На подпись Черняеву Р. К.” ещё листок и положила пред светлы очи Первого.
“Заседание Бюро Топско-Колтунского горкома КПСС “  “ _____ 1976 г.
Участвуют:
Черняев Р. К. – Первый секретарь ГК,                                                 Гилякин А. Р. – член бюро, председатель горисполкома,
Кнуров К. Л. – член бюро, начальник горУВД,
Белгородский Г. Г. – член бюро, начальник ЖКУ города,
Назаров М. Р. – член бюро, зам. гендиректора ТопАза по кадрам”.
– Отлично, – сказал Черняев, возвращая бумажку, – все в зале? Тогда пошли на разборку!..

Войдя в скромный зал заседаний горкома, расположенный на втором этаже, Первый молча прошёл к своему месту, на миг тормознувшись у начала приставки, где сидели члены бюро, и пожав руки  товарищам по партии.
Усевшись в кресло, поёрзал задом, ввинчиваясь поудобнее, мельком глянул на бюст Ильича справа, за трибуной, и громко поздоровался с остальными присутствующими на заседании бюро:
– Здравствуйте, товарищи! Заседание бюро горкома объявляю открытым!
Шестеро вызванных сидели поодаль слева за отдельным столом. Напротив них справа за другим столом сидели докладчик Банных Б. И., технический секретарь Кургужаева Нэля и заворготделом Лобкова Р. П.
Черняев раскрыл папку, уже принесённую Раисой, и достал материалы к заседанию.  Приказал строгим голосом:
– Товарищ Банных, приступайте к докладу. Общую картину и первое персональное дело, прошу!
Докладчик Банных взял необходимые бумаги и быстрым шагом направился к трибуне, соблюдая давно установившиеся правила подобных заседаний. Надел очки, пригладил рыжую шевелюру и прокашлялся. Так театрально прокашливались все докладчики Союза, приступая к повествованию. Прям, как Леонид Ильич. Но Банных в этот раз перестарался и поперхнулся. Он схватился двумя руками за края трибуны, буквально вырывая её из фундамента, и натурально закашлялся, выпучив глаза.
Ему на помощь уже спешила техсекретарь Нэля с графином воды и стаканом.
Справившись с организмом, докладчик водрузил на крупный нос очки в провинциальной учительской оправе и приступил к делу.
– Товарищи! В своём отчётном докладе XXV-му съезду партии товарищ Брежнев  подчеркнул, что “дело коммунистического воспитания, как и всю свою революционно-преобразующую деятельность, КПСС строит на прочном фундаменте марксистско-ленинской теории”.
Претворяя в жизнь мудрые указания Генерального секретаря и судьбоносные решения Съезда, городская партийная организация ведёт большую и продуманную работу по усилению воспитания молодёжи в духе верности партии и Родине, по привитию ей идеалов и норм коммунистической нравственности.
Однако в последнее время ряд низовых парторганизаций города ослабили воспитательную работу в коллективах, и в итоге в городе произошло несколько вопиющих случаев аморальности и, не побоюсь этого слова, разврата.
Докладчик перевернул страницу и отпил воды из стакана. Снял очки и протёр их кирпичного цвета – под цвет своей шевелюры – батистовым носовым платком. Посмотрел на Черняева, правильно ли воспринимается доклад, не надо ли прерваться на вопросы или что. Первый кивнул докладчику, разрешая продолжить.

– Товарищи! – Опять взялся за своё докладчик. – Неделю назад город вздрогнул, потрясённый статьёй в нашей городской газете “Советская Топь” о вопиющем случае в средней школе № 3. Как вы знаете, там родила семиклассница! Да к тому же забеременела она не от директора, не от физрука, как это порой бывает там, где воспитательная работа не на  высоте, а от своего одноклассника! Представляете? Оказывается, они таким манером дружили ещё с шестого класса, и вот додружились…
Всё бы ничего, как говорится, но родила эта шустрая девочка двойню!..
Не буду пересказывать интересную поучительную статью. Кто не читал, рекомендую полистать в городской библиотеке подшивку.
Скажу лишь, что когда в горОНО мальчишку спросили, признаёт ли он себя отцом двух очаровательных новорожденных девочек-близняшек, то комсомолец – а его только что, 22 апреля на День рождения В. И. Ленина, приняли в комсомол – сказал, что одна малютка, конечно, от него, а от кого другая, надо ещё разобраться…
Участники заседания грохнули здоровым смехом.
Но хохот не смутил тов. Банных, и он продолжил.
 – О чём это говорит, товарищи? О том, что преподавание биологии в этой школе не на высоте.
Но давайте зададимся вопросом, как такое безобразие могло произойти в школе, где работает коллектив высококлассных педагогов?
Считаю, что это следствие как общего низкого уровня руководства школой со стороны директора школы, так и недостаточного партийного руководства учительским коллективом…
Первый секретарь махнул рукой, остановив докладчика. Обратил руководящий взор в сторону стола, где сидели “обвиняемые”.
– Товарищ Дзюба, что вы можете сказать о происшедшем под вашим руководством безобразии? Пётр Харитонович, мы слушаем вас.
Директор школы, грузный, предпенсионного возраста мужчина с тёмными мешками под глазами по причине неладов с почками, с трудом встал и начал медленно говорить.
– Сознаю, товарищи члены бюро, упустил, недоглядел… Но ведь не в школе же они, это самое… развратом и интимной жизнью занимались… Во всём городе подростки после занятий предоставлены сами себе. Родители на ТопАЗе в три смены, а живут большинство в малосемейках…
Представьте, трёх- или четырёхкомнатная квартира, а в ней в каждой комнате – молодая семья. В одной комнате мужик пришёл со смены и спать лёг, жена на работе, а дочку он выгнал на кухню, чтобы не шумела.
В другой родители тоже мальца вытурили погулять, а сами закрылись и ещё одного “квадратного метрика” строгают, да так азартно, что не только в кухне слышно, но и на лестничной клетке…
В третью пришли гости, накрыт стол и гудят по случаю какого-то повода… Бывает, и деткам-малолеткам нальют. Но из-за тесноты тоже потом выпроваживают их на улице поиграть-побегать…
Что делают выгнанные из комнат дети? Или бегут на улицу болтаться допоздна, шастать по недостроенным домам, или идут к кому-нибудь, где нет родителей, ушедших на работу, и развлекаются, подражая взрослым…  Так и получается, что девочки и мальчики, уединяясь, начинают играть в папу и маму…
И это, я полагаю, только начало. Потому что сегодня ещё большинство школ некомплектны, старшие классы полупусты, так как город и ТопАЗ строят, в основном, молодые, они только начали обзаводиться детьми несколько лет назад, их дети ещё пока что лишь переполняют детсады…
А вот лет через пять-семь и подобные случаи будут нередки, и подростковая преступность может расцвести, и много другого негатива придётся преодолевать…
Члены бюро горкома и приглашённые лица выслушали старого педагога с похвальным вниманием.
– Спасибо, товарищ Дзюба, садитесь! – Разрешил Черняев. – А что скажете вы, товарищ Кривоногова Бэ Бэ, как секретарь парторганизации школы?..
Первый секретарь так и обратился к учительнице по инициалам – Бэ-бэ…
Бэ-бэ оказалась, против ожидания, вовсе не кривоногой, а весьма стройной и миловидной молодой женщиной лет тридцати пяти, но ещё с молодёжной спартанской стрижкой типа Зои Космодемьянской и приветливым лицом. Она поднялась и вышла из-за стола, остановившись посреди зала, как Галилео Галилей пред инквизиторами.
– Да не  надо было выходить, можно с места, – помягчел Черняев, – ну уж ладно, стойте, где стоите, и доложите членам бюро горкома, как школа докатилась до жизни такой, почему парторганизация прозевала?..
– Секретарём я недавно, нет ещё и года, но ответственность с себя не снимаю. Да, недоглядели… Хотя если бы не двойня, то никто бы особенно и не заметил. Такие случаи, увы, в наше время нередки, но о них не принято трубить на каждом углу, дело деликатное…
Опять-таки, дети в этих малосемейках очень рано созревают, потому что развратные примеры видят повседневно.
Вот я лично очень беспокоюсь за свою дочь, она как раз в шестом классе…
Представьте, живу в 17-м комплексе, на третьем этаже. Напротив нашего балкона и окон – женское общежитие. Так вы не поверите, по вечерам его часов с десяти до полуночи штурмуют  подвыпившие парни, стремящиеся пробраться к своим Дульсинеям. Они карабкаются с балкона на балкон, как акробаты, и запросто добираются до 4-го, 6-го, а то и до 8 этажа… Один на неделе сорвался с третьего, весь поломался, не знаю, как его в больнице собирали по частям… А когда скалолаз добирается до своей крали, так они ещё и штору не всегда догадываются задёрнуть…
А что в летнюю пору творится круглосуточно в лесочке между проспектом Первопроходцев и берегом Топи?..
Там  под каждым кустом, извините за натурализм, спариваются, как звери. Дошло до того, что там нельзя уже погулять с детьми нормальным людям, – использованных презервативов на ветках и под ногами, как грибов после дождя…  Да и просто бесстыжих парочек, совокупляющихся открыто недалеко от дорожек, где мы обычно гуляем, всё больше…
Черняев остановил раскрасневшуюся Кривоногову Б. Б.
– Бронислава Борисовна, – воззвал он к педагогу, раскопав в материалах заседания полное имя-отчество, – достаточно, спасибо за объективную информацию. Давайте ближе к делу.
И вы, и уважаемый директор школы фактически признали серьёзные упущения в воспитательной работе педколлектива и парторганизации школы.
Полагаю, что директору, как работающему пенсионеру, мы вынесем строгий выговор с занесением в дело. А вам, как молодому секретарю, просто объявим выговор, чтобы не портить  биографию. Товарищи,  какие будут мнения?..
Товарищи, смущённые полученной смачной информацией, молчали, возможно, не в силах с ходу сформулировать оценки услышанному.
– Тогда так, – торопил события Черняев, уже подумывая об обеде, – будем считать ваше молчание согласием с моим предложением в принципе. Другие предложения будут? Нет? Отлично! Ставлю на голосование свои предложения – “Строгач с занесением товарищу Дзюбе и выговор товарищу Кривоноговой”.   Голосуют члены бюро горкома. Кто “за”, прошу поднять руки! Единогласно! Спасибо!
Что хочется сказать в порядке совета. Мы ведь не звери таёжные, а советские люди, строители светлого будущего. Надо в городской газете дать цикл статей на темы коммунистической морали, со стороны горОНО взять эту блудливую школу на особый контроль, юных родителей перевести в другую школу, иначе их затюкают сверстники.
И последнее, новоиспечённой бабушке двойняшек надо каким-то образом оформить что-то вроде “отпуска по уходу за детьми” на пару лет. Запишем прокурору города решить этот ребус…