Жизнь сжигая в печи лихолетья...

Жизнь сжигая в печи лихолетья,

Груз годов за собою таща,

Я шел из столетья в столетье,

Свою часть на планете ища.

Внемля в страсти красавцу Амуру,

Не мирясь с грядущим вдовством,

Облаченный в звериную шкуру,

Льва в пещере рубил топором.

Позже, закован в доспехи,

Бил копьем во врага что есть сил,

И в пылу турнирной потехи

Благосклонные взоры ловил.

Крутил за романом романы.

Презрев необузданный пир,

Зализывал рваные раны

И снова бросался в турнир.

Вверялся ласкам шалуньи

За плотной завесою штор,

И ради прелестной колдуньи

В оковах с ней шел на костёр.

В лесу или тайных оврагах,

Не веря в порочную весть,

Жестоко бился на шпагах

В дуэлях за женскую честь.

Заглаживал свежие шрамы,

Бывало, сам метко стрелял,

Случалось, за честь своей дамы

На стылой земле умирал.

И всё только ради признаний –

Той, что б в исканьях обрёл,

О муках душевных терзаний,

Что жалят как рой диких пчёл.

О том, что звездой во Вселенной

Она мне как милость дана,

О том, что Судьбою блаженной

Была для меня рождена.

О том, что в ней Божье посланье,

В скитаниях найденный дар,

О том, что одно лишь касанье

В груди вызывает пожар.

О том, что душа не остыла,

О том, что безумно люблю,

О том, что она – моя сила,

Что с нею лишь сердцем сгорю

В алькове душистых соцветий,

В бреду лихорадочных снов…

Увы, в вечном беге столетий

Я никому не сказал этих слов.