Тяжелый лед

На модерации Отложенный

Отправили меня на зимние каникулы к дядьке во Владик. Достал я всех дома – вот и уважили. Дядька недавно сдал на капитана, получил мощный буксир и собирался в рейс – тащить в ремонт во Владик недавно купленную каким-то судовладельцем старую посудину. Пока покупатель, продавец и судовладелец буксира судили-рядили, подбивали бабки, оговаривали условия конвертовки посудины и тэдэ, буксир колол лед в районе нефтебазы, заводил суда в порт и в Золотой Рог, долбил лед в Амурском заливе. С дядькой моим не забалуешь, и я был взят «юнгой», дабы «объект воспитания всегда был под рукой». Работали днем, после рабочего дня местные шли домой, оставалась вахта и те, кому некуда было идти. Им лучше всех – спустил ноги с койки, и уже на рабочем месте. 31 декабря мы кололи лед у нефтебазы. На этот раз все иногородние были отпущены по домам до 2 января. Границу погранцы закрывают на замок ровно в 18:00, а 1 января - и в Африке 1 января. Кто не успел – тот опоздал. Не открыл границу до 18:00 – кукуй на рейде.

Лед мощный, на льду рыбаков множество. Мы мимо идем, лед трещит – им хоть бы что. Мы обратно идем – проход расширяем – кулаками грозят, матерятся, лица – как хрен последний из зубов выдирают. Близко – кажется, руку протяни, и откусят по самые уши. Неужели эту канализационно-мазутную корюшку к новогоднему столу понесут? Даже если бы я был котом бродячим и то побрезговал бы. Лед мощный, конечно, но трещины-то идут. Отколется льдина – и что? Прощай, любимый город? Не жди меня дома, жена? Эти песни дед-стармех, к которому я был приставлен, намурлыкивал в машине.

Снаружи мороз, а в машине тепло, двигатель тарахтит то ровно, то взвывает – значит, разбежались и на льдину навалились – треск и грохот. Вот под эту какофонию я и задремал – встали-то рано, а по мне было лучше переесть, чем недоспать...

… Перед моим носом было что-то белое, с какими-то нарисованными корабликами. Под головой подушка. И светло. Откуда в машине дневной свет?..

…Оказывается, я проспал самое важное: когда пробили проход и вышли на чистую воду, за очередным танкером, капитан увидел, что на ледяные торосы, которые нагромоздились на припае из-за нашей работы, несет небольшой китайский танкер. Дожидаясь проводки, танкеры стояли на якоре, подрабатывая машиной, чтоб не стать к волне лагом (в смысле бортом). У китайца случились сразу 33 несчастья: его сорвало с якоря и понесло на лед. Вдобавок, ледяной крошкой у него забило приемный кингстон, вода перестала поступать на охлаждение и ГД заглох.

Капитан вырулил ему прямо в борт, уперся рогом и остановил китайца, благо тот не был великаном. Потом подцепил за усы и вне очереди потащил к причалу…

А я от резкого торможения стукнулся о станину. Меня отволокли к дядьке в каюту и оставили на диване (наверное, чтоб не спотыкаться об меня в машине). А проснувшись, я увидел карту дядькиных странствий, нарисованную сестренкой – настоящей капитанской дочкой: материков на карте не было, был Тихий океан и кораблики. И все.

Так долбились весь день, а уже на пути к причалу в такие льды попали… От той нефтебазы до дому на автобусе – минут сорок, ну, до автобуса дойти и от автобуса домой – часа за полтора добрались бы. Морем мы шли больше четырех часов. Разгонялись, наваливались, откатывались назад – и по новой. Были все шансы не успеть к Новому году. Но капитан сказал по трансляции: «Не бздюмо, мужики – Новый год встретим дома. Развозка работать будет». И мы шли. Встали к причалу, развозка повезла свободных от вахты домой, а мы пошли пешком – нам близко, метров 200 – вверх по прямой. По дороге он велел помалкивать, что многих домой отпустил и весь день на мосту стоял – ясно, кому охота начинать год с прокола. Дома нам борща горячего налили, а дядька мне официально рюмку выдал – за… ну все такое. Вот и не дождался я Нового года – каких-то полчаса не хватило – вырубился, только до дивана добрался.

А с карты той сестренкиной и с дядькиного «не бздюмо, мужики» я и пошел в моря. А куда еще?