1. ЧЕМ ЗАНИМАЕТСЯ ФИЛОСОФИЯ И ПОЧЕМУ ЕЕ ВАЖНО ИЗУЧАТЬ?

Философия возникла в глубокой древности, задолго до появления таких наук, как физика, химия, биология и другие. Происходит понятие «философия» от греческих слов «филео» и «софиа», что в переводе на русский язык означает «любовь к мудро­сти». Можно подумать, что философия возникла просто из-за потребности «порассуждать» от нечего делать. Так иногда в обыденной жизни и употребляется это понятие. Когда хотят прервать ненужные рассуждения собесед­ника, ему говорят: «Брось философствовать». И это не случайно. В прошлом, например в средние века, в период господства богословия, философия часто превращалась в никчемное, пустопорожнее рассуждательство. Она использовалась для того, чтобы обосновать всякие рели­гиозные, фантастические представления. Такое понима­ние философии могло только унизить ее, и порочащее слово «философствование» осталось как память о тех временах.

В действительности же, конечно, философия как наука ничего общего не имеет с подобным взглядом на нее. Ведь не даром она возникла раньше многих дру­гих наук, как только человек начал серьезно размыш­лять об окружающем его мире. Всякая наука, в том числе и философия, возникает из глубоких потребностей познать и практически воздействовать на этот мир. Если философия — наиболее древняя наука, то это имеет свои основания в тех особенностях, которые отличают ее oт других наук, таких, как физика, химия и так далее.

Уже само ее название — «любовь к мудрости» — объясняет многое. Конечно, дело не просто в каком-то праздном любопытстве, в стремлении «помудрствовать». Человек, побуждаемый потребностями практически овладеть силами природы, с давних пор стал основа­тельно задумываться о природе и ее законах, о своей жизни, пытался проникнуть до самых корней окружаю­щей его действительности. Целый ряд вопросов возникал перед ним. Вечно ли существовал этот мир, или он когда-то возник? Если он вечен, то всегда ли был таким, как сейчас, или то, что вечно существует, претерпевает изменения, развивается от одних состояний к другим? Что представляет собой многообразие природных явле­ний: возникло ли оно из какого-то одного «начала», из какого-то единого «строительного» материала, или каж­дое явление природы построено из особого вещества? Имеется ли какой-то порядок, закономерность в природе, или она есть хаотическое, беспорядочное нагромождение явлений и процессов, не связанных между собой, сле­дующих один за другим в произвольной последователь­ности? Что такое сам человек, размышляющий о при­роде, какое место он занимает в ней? Как относятся друг к другу такие разные его стороны и качества, как тело и душа, тело и сознание? Если сознание человека указывает, как ему поступать, то нет ли такой силы и в при­роде, не существует ли некоей «мировой души», опреде­ляющей все, что происходит в природе?

Как видим, эти и многие другие подобные вопросы далеки от того, чтобы быть предметом праздного любо­пытства. В действительности они имеют чрезвычайно важное, жизненное значение для человека. Без ответа на них ему трудно ориентироваться в окружающих его явлениях и осмысливать их. В самом деле, возьмем только один из вышеперечисленных вопросов, которые возникали перед человечеством на заре его жизни. Мы имеем в виду вопрос о том, существует ли природа сама по себе, развивается ли она по собственным материальным законам, или ею управляет какая-то таинственная «мировая душа», бог и тому подобное. Ведь ясно, что различное решение этого вопроса по-разному направляет всю нашу жизнь, поступки, определяет способы и пути нашего познания. Если за природой, за природными явлениями существует высшая духовная сила в виде бога или «мировой души», то человек должен, очевидно, считаться с ее повелениями, преклоняться перед ней, ставить ее выше природы. В этом, как известно, состоит сущность религии. Напротив, если установлено, что су­ществует только материальная природа, что никаких та­инственных духовных сил, управляющих ее процессами, нет, то человеческие знания и практическая деятельность будут направлены на то, чтобы проникнуть в суть самих материальных вещей, познать законы их развития и подчинить их жизненным нуждам людей. В том и другом случаях у человека будет совершенно различный взгляд и отношение к жизни, будут, как говорят, раз­личные мировоззрения, способы и методы подхода к действительности.

Конечно, было бы упрощением понимать изложенное выше таким образом: некогда люди стали размышлять над указанными вопросами, и в результате этих размыш­лений появились те или иные воззрения на мир. На са­мом деле все происходило значительно сложнее. Мысли и взгляды людей не существуют в безвоздушном про­странстве. Они зависят от многих и многих обстоятельств и прежде всего от условий материального существова­ния человека, от его общественного положения или, как говорят философы, от его бытия. Вера в высшую духов­ную силу возникла на почве бессилия человека перед грозными стихиями природы, вследствие низкого уровня производительных сил общества и вытекающей отсюда всесторонней зависимости человека от природы.

Когда долго нет дождя, орошающего жалкий клочок земли, от которого зависит все существование человека, он поневоле склонен думать, что есть какая-то высшая сила, которая решает его судьбу.

К зависимости от природы уже в раннюю пору суще­ствования общества прибавилась зависимость раба от рабовладельца, крепостного от помещика.Социальный, классовый гнет еще больше усилил те причины, которые питают неправильное представление о мире. Не слу­чайно, например, такая религия, как христианство, воз­никла на почве рабовладельческого общества. Карл Маркс — великий учитель пролетариата — сказал, что ре­лигия— это вздох угнетенной твари. В этих нескольких словах метко и точно определены источники веры в сверхъестественные силы.

Ко всему сказанному нужно еще добавить, что гос­подствующие эксплуататорские классы, особенно после того, как они закрепили свою власть, заинтересованы в существовании ложных представлений о мире. Это по­могает им угнетать и держать в повиновении народные массы.

Следовательно, те или иные воззрения на мир возни­кают сложным путем и имеют различные причины. Однако ясно одно: уже в сравнительно раннюю эпоху перед людьми всем ходом их жизни, их взаимоотноше­нием с природой, положением в обществе порождаются сложные вопросы о сущности мира, о силах, управляе­мых им, и так далее.

Философия и возникла как наука, которая пыталась дать ответы на эти вопросы. Именно этим объясняется то обстоятельство, что она появилась уже в глубокой древности и раньше многих других наук. Философы древнего мира стремились как бы единым взглядом охватить все явления и процессы природы и объяснить их самые коренные причины, те законы, которым они подчиняются. Это стремление было вполне естествен­ным. Люди в своей повседневной жизни имеют дело, ко­нечно, не с миром в целом, а с отдельными явлениями природы, общественной жизни. Но каждое явление есть часть целого. Поэтому если известно целое, то легче по­знать его проявления. Скажем, если известен общий закон, по которому протекает какая-нибудь болезнь у всех людей, то тем легче лечить каждого отдельного человека. Если мы знаем тот общий закон, по кото­рому— если взять другой пример — земля притягивает к себе все тела, то нам нетрудно будет понять и объяс­нить каждый случай падения тела на землю.

Вот этой огромной ролью знания целого, общего и объясняется возникновение философии как особой науки. Но читатель вправе тут нас прервать и сказать: верно, что знание целого, общего помогает лучше знать и пра­вильнее подходить к отдельному явлению; но откуда бе­рется знание самого целого, разве без знания отдельных явлений можно узнать что-либо о всех явлениях, о це­лом? И читатель будет прав. Это очень важный вопрос, который поможет нам лучше и глубже понять, что та­кое философия и каково ее значение для познания и практической деятельности.

Бесспорно, что знание целого зависит от знания отдельного, как и наоборот. В самой природе мир в це­лом и его проявления взаимосвязаны. Человек, напри­мер, не существует вне всего общества, как и общество не существует вне отдельных людей. Нет планеты или звезды, которые бы не были так или иначе связаны с другими планетами или звездами и не зависели от них. Поэтому и между знанием тех или иных явлений и зна­нием мира как целого, его общих законов существует тесная, неразрывная связь. Одно без другого невоз­можно.

Эта связь объяснит нам, чем была философия, как только она возникла, как она развивалась впоследствии и что представляет собой сейчас, ибо нельзя говорить о философии вообще. Как и все на свете, эта наука раз­вивается, изменяется, и мы должны подходить к ней исторически, то есть рассматривать ее вопределенных исторических условиях.

Выше было сказано, что философия возникла задолго до многих специальных, конкретных наук. Конечно, уже в ряде стран древнего Востока, в древней Греции на­ряду с философией существовали такие науки, как астро­номия, механика, математика. Но они сами были еще в пеленках, а многих и многих современных наук и в по­мине не было. Понятно поэтому, что попытки древних философов дать представление о мире в целом, найти какие-то наиболее общие законы, которым подчиняется живая и неживая природа, а также общество, не могли иметь серьезного успеха. Они не имели возможности опираться на достижения конкретных наук, которые позволили бы на основании знаний об отдельных областях природы сделать правильные обобщения о мире в це­лом. Поэтому свои представления древние философы строили больше на догадках, чем на знании явлений природы.

Конечно, большую роль в их учениях играли непо­средственные наблюдения, практическая деятельность. Но и то и другое имело очень узкую, ограниченную базу, не позволявшую делать верные выводы по многим во­просам. Так, например, отвечая на вопрос о том, что представляет собой многообразие природных явлений, что лежит в основе этого многообразия, многие древние философы правильно пытались найти какую-то единую основу, единое «начало». Но, не имея еще конкретных научных знаний о природе, они считали таким началом воду, или огонь, или воздух и тому подобное. Наблюдая факты, древние философы видели, что, скажем, огонь дает тепло, согревает, есть источник жизни, огонь же и разрушает все. Отсюда они строили философское об­общение, согласно которому мир есть вечно воспламе­няющийся и затухающий огонь, из него все возникает и в нем все погибает, чтобы снова возникнуть.

Теперь любой школьник знает о природе больше, чем иные знаменитые философы древности. Вместе с тем нельзя не удивляться их гениальной проницательности, их многим удивительным догадкам. Конечно, это очень наивный взгляд, будто все состоит из огня или воды. Но бессмертная заслуга этих философов в том, что они искали основу мира в материальном начале. Они были твердо убеждены, что мир не возник из ничего, что ника­кого сверхъестественного начала в природе не сущест­вует, и все совершается по собственным естественным за­конам.

Философская наука может гордиться тем, что за много веков до открытий естествознания один из древне­греческих философов — Демокрит, живший в V веке до нашей эры, утверждал, что все в мире состоит из атомов. Правда, он имел смутные представления о самом атоме. Более того, эти представления с точки зрения сегодняш­них знаний весьма наивны. Но какую силу обобщения нужно было иметь, какой полет мысли должен был быть, чтобы в тех условиях сделать такой изумительный вывод.

Мы можем сослаться на пример другого древнегре­ческого философа — Гераклита, жившего еще раньше, чем Демокрит. Этот знаменитый философ (ему, между прочим, принадлежит мысль о том, что все есть огонь) доказывал в то время, что в мире все находится в со­стоянии вечного и беспрестанного развития и изменения. Он учил, что в основе этого развития лежит борьба про­тивоположных сил и стремлений. В каждом предмете, говорил он, имеется положительное и отрицательное, и борьба между ними приводит к изменению этого пред­мета, к возникновению новых предметов и явлений. Эта догадка древнего философа нашла в новое время свое блестящее подтверждение.

Здесь нет возможности более подробно осветить многие замечательные мысли философов далекого про­шлого. Но, преклоняясь перед силой их ума, умевшего на ограниченной основе тогдашних знаний и практики делать столь важные выводы, мы прекрасно понимаем основную их слабость. Она, повторяем, заключалась в том, что конкретные науки о тех или иных сторонах природы делали только первые свои шаги, а многих из них еще совсем не было. Вот здесь и сказалась тесная зависимость философии от конкретных наук.

К тому же следует учесть, что ввиду отсутствия этих наук философия брала на себя их функции. Она пыта­лась недостающие знания возместить чистым размыш­лением, не основанным на конкретных знаниях о при­роде. Философия стремилась стать как бы единственной и всеобъемлющей наукой. Величайший мыслитель древ­ности Аристотель (жил в IV веке до нашей эры) так и строил свою философию: ее частями были у него и физика, и биология, и наука об обществе.

Понятно, что потребности производства, техники, всей жизни общества требовали конкретных знаний о природе. Весь последующий период после древнего времени, особенно период, начавшийся примерно с XV—XVI столетий, характеризуется ростом конкретных наук, исследовавших разные стороны природы. Мы вы­деляем период с XV—XVI веков по той причине, что с этого времени начинает развиваться капитализм. Капиталистический же строй основан на развитии промышленности, требовавшей быстрого роста техники производства. Последняя в свою очередь невозможна без развития таких наук, как механика, физика, химия и другие. Новое время и отличается небывалым взлетом естествознания, глубоким проникновением человеческих знаний в тайны природы.

Это, разумеется, не могло не сказаться на судьбах философии. В связи с развитием специальных наук, все­сторонне изучающих природу, а также разные проявле­ния общественной жизни, философия все более утра­чивает характер всеобъемлющей науки. Правда, даже еще в начале прошлого столетия известный немецкий философ Гегель пытался создать охватывающую все области природы и общества философскую систему. Но это был, пожалуй, последний отзвук прежней филосо­фии, претендовавшей быть «наукой наук».

[Полный откат от диалектики. Философия не только не остается на стезе поисков "всеобщего в науке", но решительно от этой стези отрекается. Сие есть полный философский оппортунизм советской философии 60-х. Дальше - больше, как видели у Труфанова.

- МИБ.]

К середине XIX века положение коренным образом изменилось. Естествознание к этому времени прочно встало на собственные ноги. Наука открыла ряд важ­нейших законов, объяснявших многие и многие явления неживой и живой природы. Был открыт, например, за­кон сохранения и превращения энергии, согласно кото­рому все, что есть в природе, все ее процессы представляют собой не что иное, как различные формы движения материи. Одни формы по этому закону превращаются в другие, низшие — в более высокие, и все многообразие природы есть многообразие форм движения материи. Уже не огонь, не вода или воздух, а материя, по новей­шим воззрениям науки, представляет собой основу и на­чало всего существующего. Развиваясь от низших форм к высшим, материя порождает все богатство природы, включая сложнейший мир растений и животных и, на­конец, самого человека.

Великий естествоиспытатель Дарвин выпустил в 1859 году свою знаменитую книгу «Происхождение ви­дов». В этой книге впервые на огромном фактическом материале было доказано, что не бог или какая-то дру­гая чудесная сила создала современные растения и жи­вотных, они возникли в результате длительного разви­тия от простейших организмов к высшим по вполне естественным законам.

К этому времени наука стала фактами доказывать, что между неживой и живой природой вовсе нет какой-то непроходимой пропасти, как учит религия, что, сле­довательно, жизнь возникла сложным путем из самой неорганической, то есть неживой, материи.

Подтвердилась догадка Демокрита об атомном строении материи. Но, конечно, представления об атоме изменились, стали научными.

Невозможно здесь даже перечислить все те великие загадки природы, которые наука шаг за шагом рас­крывала, снимая с них печать таинственности. Важно только подчеркнуть, что эти тайны она раскрывала уже не просто философским размышлением — хотя и оно играло свою роль,— а на базе опыта, изучения конкрет­ных фактов, на широкой и богатой основе производ­ственной практики.

Что же стало с философией как наукой в этих усло­виях? Не означало ли быстрое развитие конкретных наук, что философия отжила свой век, что она стала излишней? Зачем нужна философия, когда уже физика, астрономия, химия, биология, физиология, политическая экономия, история и другие науки вполне справляются с задачей познания природы и общества?

Нужно заметить, что так думали и даже сейчас ду­мают некоторые ученые. Видя огромные успехи конкрет­ных наук, они решают, что эти науки сами для себя есть философия и не нуждаются ни в какой особой философ­ской науке. Такое представление называется позитивиз­мом. Позитивисты считают, что задача всякого научного исследования заключается в положительном изучении фактов, то есть того, что можно видеть, наблюдать, ося­зать и тому подобное. Философия же с их точки зрения, якобы не есть «позитивная», то есть положительная, наука, так как она занимается не фактами, а «абстрак­циями», то есть тем, что руками не пощупаешь, глазами не увидишь, носом не понюхаешь.

Этот взгляд получил особенно широкое распростра­нение в современной буржуазной философии. Но он в корне ошибочен и опасен.

Развитие конкретных наук не только не приводит к ликвидации философии, а, напротив, создает благо­приятные условия для превращения ее в строгую науку, имеющую свой предмет изучения и выполняющую особую роль. Развитие знаний о природе приводит лишь к отми­ранию той философии, которая пыталась возместить со­бой пробелы в человеческих представлениях, заменить все конкретные науки. На месте старой возникает новая, строго научная [!!!] философия, которая так же нужна кон­кретным наукам, как и они ей. Без этих наук невозможна сама философия.

В самом деле, вспомним наши рассуждения о «це­лом» и «части», об «общем» взгляде на мир и знании отдельных явлений, о неразрывной связи того и другого. Разве дробление человеческих знаний на множество специальных наук, изучающих тот или иной круг явле­ний природы и общества, снимает задачу  выработки единого взгляда на объективный мир? Разве сейчас стало менее важным найти и понять то общее и суще­ственное, что находит свое выражение в самых разно­образных проявлениях природы, исследуемых отдель­ными науками? Ответ на эти вопросы, нам кажется, со­вершенно ясен. Более того, в новых условиях значение общего философского взгляда на мир, философского ми­ровоззрения выросло во много раз по сравнению с прошлым.

[Итак, объявив и обвинив диалектику Гегеля в идеализме в качестве последней философской попытки осмыслить способы познания, отказавшись оттеоретической философии, как области, исследующей более высокие методы познания, нежели научный, советские философы встают на буржуазную точку зрения - философия должна быть прикладной. И только. Должна обслуживать мировоззрение попсы, религии, науки. И не высовывться за их пределы. С диалектикой какой-то. Отказ от диалектики - это, пожалуй, первое, что мы видим в советской философии после снятия "диктата Сталина". При Сталине не было ни диалектики, ни ее отрицания. После Сталина - только отрицание. Только философский регресс в буржуазный, "неокантианскио-неотомистский неомарксизм". - МИБ.]

Это можно объяснить следующим образом.

Именно дробление человеческих знаний на многие самостоятельные научные отрасли требует более, чем когда-либо, не упускать из виду и видеть их связь и единство. Эти связь и единство состоят прежде всего в том, что каждая отдельная наука изучает одну и ту же природу, только разные ее стороны, одну и ту же мате­рию, только различные ее виды и формы. Далее, каж­дая отрасль знания исследует какие-то особые, «отдель­ные» формы и законы развития природы. Например, физика изучает законы развития неорганической мате­рии—молекул, атомов, электронов; биология — законы развития жизни, начиная с простейшей клетки и кончая сложными растениями и животными; астрономия — за­коны развития звезд, планет, солнечных систем. Однако так как каждая из этих областей природы является звеном, частью единого целого, то есть материального мира, их законы представляют собой проявление каких-то самых общих законов развития, которые свойственны всему миру, начиная от атомов и электронов и кончая человеческим обществом. Так, например, всеобщим свойством всех явлений, какими бы науками они ни изуча­лись, является их движение, развитие, изменение. Су­ществует ряд общих законов этого движения и измене­ния. Одним из них является, например, закон, о котором высказал гениальную догадку еще древнегреческий фило­соф Гераклит. Это закон, в силу которого развитие, изме­нение имеет своим источником внутренние противоре­чия предметов, борьбу между старым и новым, положи­тельным и отрицательным, отмирающим и нарождаю­щимся.