Оттого ли дует ветер, что качаются деревья (об одной ошибке Андрея Пионтковского)

Свежий пространный текст главного теоретика протеста рисует такую картину современной российской ситуации.

Власть Путина держится на поддержке 15 самых авторитетных пацанов, учитывающих мнение пары сотен пацанов рангом пониже. На последних оппозиция и влияет своим протестом, стремясь добиться раскола элиты. Потому что революции происходят только при расколе элит, и поэтому главная задача оппозиции – вынудить элиту второго (200 конкретных пацанов)  и первого (пятнадцать самых кокретных пацанов) ранга расколоться. Как расколем элиту, так сразу Путина прогоним и перейдем от деспотизма к нормальной республике, типа Русского Вече, и остановим национальную смерть русского народа. Остальной текст эти мысли уважаемого автора развивает.

Мне хотелось бы поговорить о том, что такое «нормальная республика» - интересно все же, к чему мы должны перейти от деспотизма. Но вынужден наступить пока на горло своей песне и остановиться на вопросе куда менее значимом – о признаках революционной ситуации.

Многоуважаемый автор вполне прав в своем наблюдении, что при революциях элиты раскалываются. Однако «при» не означает «в следствии». При гриппе бывает насморк. Но это не значит, что насморк вызывает грипп. При ветре качаются деревья. Но это не значит, что ветер вызывается качающимися деревьями. При революции элита раскалывается, но это не значит, что революции вызываются расколом элит.

Для политологического стиля мышления, которое ориентировано на умонастроения и поведение участников политического процесса (вождей), это может быть не вполне понятно, но для историка и тем более для историософа ясно, что ветер вызывает не качание деревьев, а причины иного рода.

Что это за причины? Главная из них – желание всего народа (а не только элиты) жить по-новому. Почему возникает такое желание у народа? Обсуждение этого вопроса отвлекло бы нас далеко от темы. Да, и нет в этом обсуждении сегодня большого практического смысла. Просто потому, что желание такой новой жизни у всего народа уже есть и без всякого нашего с вами обсуждения.

Помойный чан, в которое мы не то сами погрузились, не то нас погрузил какой-то плохой дядя, никому не нравится, а выкарабкаться из него не против все, включая и тех, кто с аппетитом из чана прихлебывает. Вопрос в другом – мало-кто знает куда и как из чана можно выбраться. И это незнание активно эксплуатируется защитниками помойки, которые, каждый в меру своего дарования и каждый свою аудиторию, убеждают, что из чана выбраться невозможно, что выбраться из него можно только в еще худшую помойку и так далее, и тому подобное.

В этих условиях задача интеллектуальной элиты – рассказать обществу, куда и как можно вылезти из помойного чана. Такие понятия, как «нормальная республика», особенно, когда примером нормальной республики объявляется «Русское Вече», здесь могут удовлетворить разве что самую невзыскательную часть аудитории. Конечно, слово «нормальная» ласкает ухо «западников», а словосочетание «Русское Вече» –   слух националистов, но сегодня уже не так просто найти таких националистов (я уж не говорю о западниках), который удовлетворились бы только такими незамысловатыми посулами «нормальности» и «русскости» - все желюди умнеют, хотя и не так быстро, как этого кому-то хочется.

Рассказать же обществу что-то еще, кроме как просто произносить эти приятные для слуха заклинания, интеллектуальная элита пока не может. Потому что она сама еще не разобралась, а что же должно прийти на смену деспотизму. И все разговоры про учредительное собрание в контексте истории предыдущего российского учредительного собрания, разогнанного начальником уставшего караула, звучат едва ли не издевкой: что учреждать-то будем? И ответы вроде «Не приставайте, сначала прогоним – потом разберемся (вариант, народ решит)» удовлетворить могут только совсем незначительную часть аудитории.

В этом и заключается настоящая задача революционеров сегодня – понять, прежде всего, самим, что же мы хотим получить в результате. Понять так, чтобы можно было об этих своих желаниях поведать обществу без риска быть обществом осмеянным. То есть необходимо перейти от своих личных грез о счастье (у каждого своих: у кого-то –  о переносе США на территорию РФ, у кого-то – о воскрешении развитого социализма, у кого-то – о сказочной святой Руси, которой никогда не было, да и быть не могло) к тому инварианту, который объединяет все, самые разные желания лучшего будущего.

Что это за инвариант? У него есть несколько составляющих. Первая – общественный приоритет личностного развития всех членов общества, что на практике означает приоритеты образования и культурного строительства, а значит – и творчества в самом широком понимании этого слова. Это та самая лошадь, которую нельзя ставить позади телеги – политической и экономической системы общества. И политика и экономика должны быть подчинены этому главному приоритету. Что это означает на практике, можно и нужно обсуждать. Но только после того, как мы хотя бы для начала в своих собственных головах зафиксируем главное – базу того будущего общественного консенсуса, наличие которого сделает саму революцию задачей сугубо технической.