Моральный бред

Предисловие:

Соседи по этажу развелись. И теперь судятся. Жена хочет отжать у мужа квартиру, дачу и ребенка. Муж сопротивляется. А я выступаю в роли посредника в этом балагане, потому что у меня стоят камеры видеонаблюдения, которые фиксируют их действия на лестничной клетке.

Муж и жена звонят мне по очереди и просят просмотреть записи наблюдения для компромата друг на друга («посмотри ее любовника», «ты видел как он меня бил», «помял машину» и тому подобное).

При этом еще каждый из них записывает разговоры со мной на диктофон (всегда разговаривайте по телефону так, как будто вас записывают). Я то знаю, что меня пишут, и троллю их. Когда жена пытается выведать, не видел ли я, как муж ее бил, отвечаю, что, наоборот, видел как они с тещей в микс-файте мутузили мужа… так-то оно и было.

Ситуация между ними напряженная. Доходит до того, что неизвестные перерезают соседке провода на лестничной клетке. Она думает, что это организовал ее муж.

_____________________________________________

-"И моральный вред"

- "Сколько?"

"Ну, я не знаю, вы же юрист"

Ооооо! Мать моя женщина! Я-то юрист, но я-то не страдала.

Когда пытаюсь сложить в голове свои представления о моральном вреде (а главное, собственно, – о порядке его компенсации), то картина получается как сцена сборов чемодана в комедийном фильме: то там торчит, то там вылезает.

Как человек, которому потенциально может быть причинен моральный вред (а может и причинялся – никогда не думала об этом, если не считать шутку при размещении в гостинице, когда забронированных номеров почему-то не находилось: "Проверьте еще раз, а то я уже страдаю…"), так вот как лицо, так сказать, физическое, единица, включенная в правовое поле, абсолютно не допускаю мысли о взыскании с кого бы то ни было каких-то компенсаций.

Чтобы ни случилось, включая причинение вреда моему здоровью чьими-то противоправными и виновными (с уголовной, допустим, точки зрения) действиями, даже при полной уверенности во всех обстоятельствах и своей правовой правоте, я бы не обратилась с иском. 

"Жить – это значит страдать, старина, извини".

Не стану особо-то распространятся. Позволю себе непозволительное – разделить людей на тех, кто вероятно предъявит какие-то требования, и тех, кто точно не предъявит. Вторые – и так понимают.

Первые – мыслят по-другому, а я не о том, что я права, а о том, что у меня в голове три человека: я-потенциальная жертва, я-правовед-теоретик и я-практикующий адвокат.

Взгляд первого сводится, в двух словах, к тому, что мои страдания (как и мои обиды, например) – это мое дело. Никто (или все?) тут ни при чем. Варианта два: или я страдаю напрасно (в смысле – не по праву страдаю, а значит должна перестать), или я страдаю не напрасно (ну и страдаю себе дальше на здоровье).

Как теоретик я склоняюсь к тому, что моральный вред должен иметь моральную компенсацию (мысль не моя, Стефанчука Р. А., доктора наук, юридических).

Тема эта глубокая и интересная, я даже не могу точно сказать, что осталась бы согласна со сказанным, если бы в нее углубилась. Но даже при моей недалекости, если учесть, что под моральным вредом право понимает физическую боль, душевные страдания и унижение (чести/достоинства/репутации), то взвешивание этого на одних весах с материальными благами представляется не то что затруднительным, а просто невозможным.

Физическая боль уже испытана (или продолжает испытываться) и с этим невозможно справиться при помощи денег. Ну, никак.

К слову, оплата лечения, лекарств, усиленного питания, сиделки, санаторно-курортных мероприятий, компенсации за утрату трудоспособности и проч.

– это не возмещение морального вреда, это другая статья.

Деньги могут развлечь страдающего человека, да. Но ведь могут и не развлечь. А можно развлечься без получения компенсации. Связь не устанавливается.

Душевные страдания составляют моральный вред, если вызваны противоправными действиями или уничтожением (повреждением) имущества. Опять же, требования компенсации за имущество или прекращения противоправных действий – совсем другое дело. А душевные страдания также пережиты или продолжают переживаться. И деньги ни при чем.

Далее – унижение. Оно требует, само собой, возмещения в виде извинений, опровержений и т.д. Сам факт восстановления справедливости (вот к этому слову придется вернуться) уже компенсирует моральный вред: меня обидели – обидчик поставлен на место, я понесла убытки – они компенсированы. Баланс добра и зла (в отдельно взятом случае) пришел в норму. Так чего ж тебе надобно, старче?

На практике, обычно приходится сталкиваться с двумя вариантами. Первый: "люди получают, а  мы чем хуже" - при этом, какие люди, что именно и за что получают, естественно неизвестно, но где-то в голове словосочетание "моральный вред" завалялось и извлекается из закромов с любимой для юриста интонацией: "я знаю". Откуда черпаются и как понимаются клиентами правовые сведения – тема грустная и совсем отдельная.

Тут при отсутствии (зачастую) реального морального вреда человек рассуждает просто: а почему бы и нет?

Не то чтобы я страдал, но раз мне положено… Ну, или в самых грустных случаях: мне было чем-то плохо, теперь пусть будет плохо ему (ответчику то есть). Понятно, что с точки зрения психологии эту позицию тоже можно рассматривать как способ возмещения морального вреда, которое (возмещение) для человека только таким образом и возможно. Но рассматривать, конечно, как отклонение. Естественно, в правовом поле требование, основанное на "чтоб и ему тоже", не может иметь места и прикрывается различными "эмоциональными напряжениями", "нервной обстановкой в семье", "нарушением жизненных связей", "потерей сна, покоя, аппетита".

Если от рассуждений перейти к конкретному случаю, то все окажется весьма забавно.

Давно хотелось человеку что-то приобрести, а зарплаты не хватает, а премию не дают. И вот – о небо! – счастливый случай. Можно "сбить бабло" с человека, может в чем-то и виноватого, но к желанию потерпевшего что-то там приобрести явно непричастного.

Механизм вроде бы и оправдан: сначала потерпевшему было неприятно, теперь – за счет виновного – ему будет приятно от чего-то там на его усмотрение. Но ведь бред!

"Обидьте меня кто-нибудь! Давно на Мальдивах не была". И находятся сумасшедшие, требующие, например, предоставить им информацию в соответствии с законом "О защите прав потребителей" о товаре или услуге. Например, так: уважаемый провайдер, предоставьте мне информацию, что такое Интернет. Не говоря уже о случаях, когда кто-то укладывается под уже остановившийся автомобиль и тут же, на месте, теряет покой, сон, аппетит и все, что можно потерять, кроме расчета.

Есть и второй вариант: "все равно не получим полную компенсацию материального ущерба, моральным доберем". И тут как раз о справедливости.

Получается, что "моральный вред" превращается в инструмент, который используется не по назначению, а в подмогу плохо работающему другому.

В теории-то работает все как положено, а тут, понимаешь, овраги. Так и приходится мириться, ну, тем троим в моей голове. И в конце концов, если мои страдания – мое личное дело, то и чьи-то претензии на компенсацию меня не касаются. Я только делаю работу. К тому же, как поет "Несчастный случай", это не Англия, это – Россия. Требования, исходящие из посыла "а почему бы нет" обычно остаются без удовлетворения.

Хотя, конечно, само существование возможности материальной компенсации морального вреда подрывает что-то очень важное не только в отношениях между людьми (деньги вместо извинений, удовлетворение компенсацией вместо прощения), но и в самом человеке.