ОДНАЖДЫ НОЧЬЮ...

Однажды ночью в подвал старого дома забрался вор – худой  бродяга, искавший съестного и, если повезет, ночлега. 

Осторожно спустившись через узкое окошко, мужчина включил фонарик и присвистнул: весь подвал доверху был наполнен бутылками, аккуратно уложенными в глубокие ниши. Винный погреб! Вот так удача… бродяга сделал первый шаг, и тут раздались тихие голоса, напоминающие шум прибоя вдалеке. Прислушавшись, мужчина натянул на глаза картуз и, слегка пошатываясь, обратился к бутылкам:

– Ша! Я еще ни капли, а вы тут митинг устроили! Дайте-ка оглядеться человеку…

Но бутылки, (чего только не бывает!) продолжали возбужденно шептаться.

- Надоели…, - мужчина махнул рукой и двинулся вперед, освещая путь фонариком.

- Э, да тут целый городок, ексель-моксель! - восхитился бродяга, его лицо разгладилось и стало почти молодым. Казалось, в подвал залез озорной парень, который ищет новых приключений.

- Та-ак, отправляемся в путешествие! Где мой транспорт? - нашарив лучом тележку, плюхнулся в нее, постучал по железке:

- Броня крепка…, - и, озираясь вокруг, спросил: - скажите, а в бронепоездах вагон-ресторан отменили? Какая жалость…Придется согласиться на пешую прогулку, - он поднялся и двинулся дальше, размахивая руками, но, войдя во вкус игры, на минуту остановился, слегка наклонил голову, изображая официанта, спросил у воображаемых клиентов:

- Не изволите стакан самогона с содовой? Рекомендую…

- А вы желаете водочки или вина? – улыбаясь, покачал головой, - совершенно с вами согласен: если в вине – истина, то в водке - горькая правда. И кому она нужна? - Причмокивая и улыбаясь, мужчина продвигался вглубь винного подвала.

Городок замер. Тишину нарушил голос из дальнего угла, где обосновались самые почтенные граждане.

 - М-да, у него стоптанные ботинки, - задумчиво сказал мэтр, покрытый паутиной, -  я полагаю, что наш гость – философ. Подобно мне, он отдает предпочтение мыслям, а не одежде.

 - Чепуха! – возразил генерал в пыльной треуголке, - у этого достойного господина военное прошлое! Он понюхал пороху - прошу обратить внимание на шрам, рассекающий лицо! Без сомнения, он знает толк в крепких напитках.

 - Мон женераль, – тоскливо возразил голос с дальней полки, - этот человек опасен! Чернь, господа! Вкусы этих людей низменны. Самое лучшее для него – поживиться бутылкам центральных полок…

 Что тут началось!

 - Вот-вот, - возмутился молодой голос из центральных рядов, -  как только запахло жареным, сразу за народ прячетесь!

 - Аристократы, блин! Давно пора всех на фонарь, чтоб не умничали! – злобно вторил хриплый мужской бас.

 - Эй, болтуны, надоели, - крикунов остановил звучный женский голос, он принадлежал зеленоглазой бутылке с пестрой наклейкой.  – Поглядим, какой вкус у нашего гостя!

Обитатели подвала притихли. Все переключили внимание на бродягу, а тот, неспеша, изучал марки вин, с трудом соображая, с какой бутылки начать.

 - Если он выберет тебя, то комментарии излишни, - прошипел, наклоняясь к красотке, тощий сосуд с узким горлом.  

 - Отстань! Во мне нуждаются многие. А кому нужен ты? – дама отвернулась, и, наблюдая за гостем, произнесла разочарованно: -  он сворачивает в сторону студенческого квартала, ну и вкус! Ведь кроме дешевого вина там нечем поживиться! 

 - Ха-ха!

Там полно очаровательных бутылочек с хор-рошим градусом, - продолжал  шипеть узкогорлый, мстительно и ревниво  поглядывая на соседку.

 - Балда! – не выдержала зеленоглазая.  - Только зрелая женщина может доставить настоящее удовольствие тому, кто знает толк в радостях жизни. 

 - Эй, помолчите, – прервала разговор синяя бутылка, покрытая трещинами,  - мужик сам разберется, чего ему надо. Ой,  глянь, чё делает, неужто к аристократам подался?

Вор брел вдоль полок, и, наконец, остановился перед бутылками, покрытыми  паутиной. Признаться, эта пыльная батарея глаз не радовала, скорее, внушала некоторое опасение. Вор протянул было руку – и остановился.

- Лучше смерть, чем бесчестье – пробормотал пузатый аристократ, резко отшатываясь от протянутой к нему руки, - упасть и разбиться! Не желаю попадать в воровское брюхо! - истерично хрипел толстяк.  И ему повезло: вор передумал и отступил в сторону. Но почему?

   Да житейский здравый смысл вмешался! Мало ли что…не зря эти бутылки никто не трогает, лежат в пыли и паутине. А вдруг отрава, припасенная для врага -родственника, ну, когда наследство делить будут…Не-ет, от греха – подальше.

И в этот момент включился яркий свет!

   Раздался шум, в подвал вошли сторожа. Вор, прихватив пару бутылок вина, пытался выскользнуть через окно. Но его поймали, надавали тумаков и вышвырнули. 

А утром пришли грузчики и закипела работа: бутылки бережно грузили в машину. Спустя какое-то время погребок наполовину опустел.

Раздался шум мотора и отяжелевший грузовик выехал со двора, везя ценный груз к местам назначения.

Места эти были известны: запыленных аристократов отправляли в дорогие рестораны, блестевшие зеркалами и позолотой; обитателей демократических кварталов, отвезли в супермаркеты и винные магазины.

 О, наступало счастливое время! Теперь бутылки, как гвардейцы, расправили плечи, вытянувшись во весь рост на стеклянных полках, демонстрируя свои этикетки и медали. Было на что посмотреть!

 А вот теперь о главном!

У каждого обитателя винного погреба есть свой звездный час.

О нем с восторгом мечтает  каждая бутылка, пролежавшая в погребе годы и десятилетия. 

Она  ждет того мгновенья, когда ее откупорят и воздадут ей честь и хвалу: влагу разольют в бокалы и выпьют, наслаждаясь каждой каплей, до дна!

Этот миг – вершина счастья. Смысл жизни!

Всего лишь миг, но какой!

   А затем жизнь теряет смысл….

 Вино выпито, какой смысл в пустой бутылке? Теперь она – мусор. Здесь, в мусорных баках, в последний раз встречаются обитатели винного погреба: бывшие графья и простая публика. Опустошенные собратья, которых вскоре отправят в утиль. 

Многие из них верят, что, пройдя переработку, они опять возродятся к жизни, и все вернется на круги своя. И что в будущей жизни каждая бутылка выберет себе содержимое по вкусу и ее тело вновь наполнят радостным напитком – солнечной душой, дарящей людям истинное удовольствие.