Первые шаги ..глава шестая и седьмая... эпилог..

Цветы Саранки...

ГЛАВА 6

 

ПЕРВЫЙ РАБОЧИЙ ДЕНЬ

 

      Утро выдалось ясное, тёплое. Но в самом посёлке было сумеречно. Солнце едва пробивалось сквозь густые кроны деревьев. По дороге на базу мы не встретили ни одного человека.

- Нин, а как ты думаешь, где весь народ? Вчера ладно, вечер был, ну а сегодня то куда все подевались?

-Это ты у меня спрашиваешь? А я почём знаю? Спроси у Семёна Трофимовича.

      Семён Трофимович уже нас дожидался. Сидел на лавочке у входной двери и курил папиросу.

- Здравствуйте, Семён Трофимович, - Хором поздоровались мы, - А почему в посёлке людей не видать? - обратилась я к нему.

- Кто куда разбрёлся на заготовки. Сейчас в тайге семьями живут. Заготавливают кедровые орехи, виноград, лимонник и другие ягоды. У нас здесь по берегам речушек отменная чёрная смородина растёт. Ягоды крупные, мало чем уступают винограду.

- Что будет с посёлком, когда базу ликвидируют? – спрашиваю.

- А ничего. Как жили, так и будут жить. Не все, конечно, но большинство останутся здесь. Народ весь таёжный, привычный. Многие охотой займутся.

- А где будете вы, Семён Трофимович?

- Вот егоза любопытная. Тебе не всё равно, кто где будет жить? Хватит, заболтались мы, пора работать.

      Семён Трофимович выдал нам халаты, белые и чёрные. Чёрные – для работы на территории, белые – в лаборатории. Ещё вручил, приготовленные заранее деревянные ящики с пробоотборником и бутылками для проб. На бумажке, вложенной в один из ящиков – номера резервуаров и названия хранящихся в них нефтепродуктов.

      Взяв в руки по ящику, мы отправились на территорию, Но до резервуаров так и не дошли. Поравнявшись с виноградником, не сговариваясь, побросали на дорожку свою ношу и принялись поедать виноград, забыв обо всём на свете.

      Громовой голос Семёна Трофимовича над нашими головами заставил нас испуганно вздрогнуть. Гроздья винограда посыпались из рук.

- Так и знал! Где ещё можно было застрять на два часа?! Ай, яй, яй, вот так молодые специалисты! Никакой ответственности. Так дальше не пойдёт, Я человек военный и люблю дисциплину. Пока вы здесь, будьте добры ей подчиняться.

      Мы стояли перед ним совершенно сконфуженные как нашкодившие школьники.

- Семён Трофимович, ну, пожалуйста, простите нас, - наперебой заговорили мы, - ей Богу! Мы больше не будем.

- Ну, ровно дети. Идите уже, что с вами поделаешь, - смягчаясь сказал Семён Трофимович.

     Подхватив ящики, мы поспешили к резервуарам…      

                                 ГЛАВА 7

                        ПОЛЕЗНАЯ ПРАКТИКА

      После того случая, когда так оконфузились перед Семёном Трофимовичем, мы работали не покладая рук. С готовностью выполняли всё, что он нам поручал. Порой допоздна задерживались в лаборатории вымывая и вычищая её до блеска.

      Мне очень понравилось жить в Халкидоне. Такая тишина кругом, леса, воздух! – пьёшь, не напьёшься. Иногда я сожалела о том, что базу в скором времени ликвидируют. Я с удовольствием осталась бы здесь работать. Ну и что, если здесь нет никаких развлечений, кроме как сходить в кино к военным в клуб? Зато всё остальное мне пришлось по душе.

      В выходные мы с Ниной подолгу бродили в лесу, неподалёку от базы. Под ногами хрустел и пружинил толстый ковёр хвои, голову кружил смолистый запах тайги. То тут, то там попадались семейки груздей или маслят и мы собирали их в припасённые сумки.

      Однажды забрались на сопку, оголённая вершина которой давно привлекала наше внимание. Интересно было посмотреть, почему именно на этой сопке, на самой её верхушке, не растут деревья? Нам казалось, что это очень близко, но пока мы взобрались на неё, сто потов пролили. Вершина сопки только издалека казалась голой. На самом деле она вся густо поросла высокой травой, среди которой жарко мелькали саранки, и молодым подлеском не то кедра, не то сосны. С вершины сопки перед нами открылся широкий обзор всей таёжной впадины.

Во все стороны, на сколько хватало глаз, тайга, тайга и только тайга. Внизу кое-где просматривалось шоссе, уходящее на запад, в неизвестные нам места. Видны были высокие антенны и локаторы военной части и больше ничего. Даже нашего базовского посёлка  не было видно.

      Семён Трофимович рассказывал нам, что в трёх километрах от базы стоял посёлок староверов, но они не очень-то привечали у себя чужих людей. Как мы не всматривались, в надежде увидеть этот посёлок, но так ничего и не увидели. Нарвали целую охапку саранок и начали спускаться. Оказалось, что спускаться с крутой сопки ничуть не легче, чем подниматься.

      Я не переставала восторгаться красотой окружающей нас природы. Нине, казалось, тоже всё здесь нравится. Но я нет, нет да и ловила на её лице тень не то грусти, не то печали. Она ничего мне не говорила, но я подумала, что она, наверное, по дому, по родным скучает. Что говорить! Я сама порой по ночам мысленно переносилась в свою деревню. Как наяву видела мать, растапливающую печь или снующую из избы во двор и обратно, как отец машет метлой, подметая двор, или как сестрёнки плещутся в нашей речке. В такие моменты всё моё существо наполнялось щемящей грустью, а на глаза набегали слёзы. Но я понимала, что прежняя жизнь осталась далеко позади. Понимала, что я теперь в самостоятельном плавании и хотела, чтобы течение несло меня в правильном направлении.

      Скорее всего с Ниной происходило то же самое, что и со мной. Но мы ни в жизнь не признались бы друг другу в этом. Я из гордости, потому что Нина всегда считала меня сильной и во всём полагалась на меня, а я не хотела её разочаровывать, проявляя открыто свою слабость. А она, в свою очередь, видимо не хотела показаться передо мной такой сентиментальной.

      Исключая такие грустные моменты, мы всё больше увлекались самостоятельной работой и были несказанно рады слышать от Семёна Трофимовича похвалу. У него мы многому научились и не только тому, что касалось работы.

      Он прошёл всю войну. Обладал большим жизненным опытом и житейской мудростью. Ненавязчиво, исподволь он прививал нам чувство долга, ответственности и самостоятельности. И всё это не голыми словами, а всякими житейскими примерами не только из своей жизни, но и из жизни других людей, рядом с которыми он прошагал свой нелёгкий путь. К концу нашего пребывания в Халкидоне он проникся к нам искренней симпатией и во всём отечески опекал нас.

 

ЭПИЛОГ

 

     Проработали мы на базе Халкидона до конца сентября. Пришла пора расставаться. Семён Трофимович, провожая нас на автобус, давал последние напутствия. Мы лезли к нему с прощальными поцелуями, а он смущенно и растерянно уклонялся от них. У нас было такое предчувствие, что больше сюда не вернёмся  и что видим Семёна Трофимовича в последний раз. Так оно и случилось.

     Возвращались в Липовцы, как будто враз повзрослевшие.

     Так начинались наши первые самостоятельные трудовые шаги. Сколько потом их было – не счесть.

     Но эти, самые первые, были и самыми важными для меня. Именно они заложили во мне хорошее начало, что помогло мне в будущем «не посрамить своей фамилии», как наказывал отец, провожая меня в дальний путь.

 

                                                           Уссурийск – Орск,

                                                                     2010г. 

   Вот и закончилась эта замечательная повесть...где вы смогли ознакомиться с красотой Сибири... с ее людьми... и с автором и ее верной подругой...

                                          Валентиныч 27 11 012