О «ВОЗВРАЩЕНИИ В КРЕМЛЬ»

Оды Великому Кормчему, сказки о Создателе Учения Чучхе, былины о Лучшем Друге Физкультурников – все это бледнеет перед шедевром неокафкианской эссеистики, созданным Андреем Колесниковым, специальным корреспондентом Издательского Дома «Коммерсантъ».  В свое время нечто похожее мне приходилось слышать в детском саду, когда воспитательница, вдохновляя  своих подопечных (в том числе и меня) на сбор агитационных материалов к 100-летию Ленина, рассказывала нам, каким добрым и умным был дедушка Ильич.  Воспитательница была женщина образованная и обладала весьма подвижной фантазией, но даже ей было далеко до Колесникова.

На первый взгляд опус специального корреспондента выглядит как упражнение в жанре виртуозного стеба, как КВН-овский хит, но при ближайшем рассмотрении вызывает ужас, ибо оказывается искренним отражением мыслей автора и – что еще ужасней – не только его одного.

Буффонада начинается уже в названии:  «Возвращение Путина в Кремль» (имеется в виду его «переизбрание» этой весной).    Звучит, как «Возвращение высокого блондина», «Карлсон вернулся», «Возвращение Ходжи Насреддина» или даже «Возвращение Супермена».  По-видимому, автор подыскивал заголовок для будущей главы будущего учебника истории.  Но фарс ситуации состоит не в кинематографических аллюзиях, а в абсурдистской сути.  О каком возвращении может идти речь, если Путин никуда из Кремля не уходил?  Никогда не поверю, что патриот Колесников не заметил, что четыре непростых года до «переизбрания» любимый вождь восседал во Кремле, денно и нощно трудясь, корпя и паша, аки раб на галерах, все заботясь о нас, людишках никчемных, отгоняя ворогов заокиянских да их наймитов, дабы уберечь Русь-матушку и веру нашу православную.   А если действительно не заметил, то это уже не просто политическая близорукость, тут уже госизменой попахивает, по ст. 275 УК РФ, причем в самой что ни на есть измененной редакции, которую только что предусмотрительно одобрил Владимир Владимирович.

Неужели автор искренне полагает, что в 2008-2012 гг. державой управлял свадебный генерал Медведев? Ведь даже сам министр культуры, лизоблюд и фальсификатор истории Мединский косвенно признал, что президентство Медведева было фикцией.  Вспомните:  делая шикарный прогиб полтора месяца назад по случаю 60-летия хозяина, Мединский заявил:  «А ведь Путин действительно первый правитель России после Николая Романова, пришедший к власти 100% законным путем».  Стало быть, Медведев к этой самой власти пришел далеко не самым законным путем.

Одни возвращаются в президентское кресло, потому что привыкли к нему.  Другие – потому что им кричат «бис».  Но не таков оказался Путин.  Как выясняется из статьи Колесникова, Владимир Владимирович вообще не очень-то и желал обратно «на галеры».  Но вот только выхода у него не было:   о нас неразумных пекся.  «Решение далось ему очень даже не просто … oн не очень хотел возвращаться.  Он обошелся бы без этого».

Обошелся бы, потому что уже все доказал.  И себе, и России, и миру.  Но вот закавыка, какая вышла.  В последний момент выяснилось, надо «менять страну, которую он до этого строил».

   А раз надо, то он и вернулся «ломать вертикаль, которая себя изжила. Вернулся возвращать прямые выборы.  Мог ли он доверить сломать то, что сам строил столько лет, другим людям? У него просто рука бы не поднялась доверить это кому-то другому».

Вот оно как! И рад был бы Влад-строитель передохнуть, на своих суперменских полетах со стерхами сосредоточиться, но чувство долга не позволило.  Не родился еще на Руси другой богатырь, чтобы Вертикаль поразрушить да кусочки ее по свету разметать.  А заодно, как сообщает автор, - вернуть прямые выборы и еще с коррупцией побороться.

Полагаю, Колесников хотел сказать что-то позитивное по поводу достижений своего кумира.  Но опять маху дал.  Ведь, получается, что все эти годы до своего «возвращения», Путин делал то, что, в конце концов, оказалось совершенно ненужным, - возводил вертикаль, которую теперь приходится рушить.  А еще зачем-то ликвидировал прямые выборы, которые потом надо было восстанавливать.  Но бардак все равно получился недостаточно масштабным – и потому он развел коррупцию, которую теперь следует искоренять.  Каким-то странным получилось «Возвращение Супермена».

Господа, следует ли восхищаться подрядчиком, который 12 лет строит башню, но потом передумывает и сносит ее?  А каким словом называть хирурга, который вместо больной руки ампутирует пациенту здоровую ногу и при этом похваляется тем, что, если повезет, сможет пришить ее обратно?  Богат русский язык такими словами, но мы не будем их сейчас вспоминать.  Вместо этого поблагодарим Колесникова за то, что все его абсурдности, сложившись, образовали некий узор правды.

Но, как известно, правда у каждого своя – даже, как мы учим из этого панегирика, у Путина.  Для него она состояла в том, что в Кремль он вернулся не по ковровой дорожке, а через тернии.  Терниями была волна протестного движения.  Путина, конечно, беспокоила эта волна, но наш герой «устроен так, что он воспринимал это как вызов. Как только протесты начались, его выдвижение для него стало вопросом решенным. Он принял такой вызов. Немедленно и без раздумий». 

Да, гвозди бы делать из этих людей – было на свете бы больше гвоздей … 

И все же он не из железа.  Он – человек.  Почти, как мы.  Наверное, поэтому, как пишет Колесников,«сейчас мы наблюдаем какие-то перемены в нем.  Должно пройти какое-то время, очевидно историческое, чтобы мы смогли понять, насколько радикальны эти перемены, насколько он переосмыслил то, что делал до сих пор — или для него то, что он делает сейчас, логическое продолжение того, что он делал».

Что ж.  Если когда-нибудь искусствоведы будут изучать историю путин-реализма, то Колесников займет в ней место первопроходца, основоположника жанра.

Впрочем, нечто очень похожее я уже где-то читал, хотя и в связи с другой страной и другой эпохой …  Вспомнил:

Мы в сердце своем Ким Ир Сену

Построим любви монумент,

Он будет прочней молибдена,

Он будет светлее, чем свет.

Наш вождь – наша гордость и счастье,

За ним – как за крепкой стеной.

И мы не боимся ненастья,

Покуда он правит страной.

Леонид Сторч, юрист, культуролог, писатель