Удальцов: на репрессии ответим мобилизацией

Лидер «Левого фронта» гордится известной большевичкой Розалией Залкинд (Землячкой). Но это не его бабушка

Лидер «Левого фронта» Сергей Удальцов в последние месяцы стал одним из самых известных оппозиционных деятелей. Неслучайно власть создает вокруг его имени громкие скандалы, настраивает общественное мнение против политика, которому доверяют многие участники протестного движения. Известный оппозиционер дал эксклюзивное интервью «Свободной прессе».

«СП»: - Сергей, начнем с новости последнего часа. В своем блоге в «Твиттере» вы написали, что Ульяновский областной суд сегодня оставил в силе приговор по делу об «избиении» вами активистки «Молодой гвардии Единой России» Поздняковой. Вас обязали выплатить штраф 35 тысяч рублей. Как вы прокомментируете это решение?

- Абсолютно предсказуемое решение. Не для того это дело фабриковали в апреле, чтобы теперь его спустить на тормозах, а меня оправдать. Для власти удобно – у Удальцова теперь судимость. Это и пятно в биографии, и возможность при возникновении других дел использовать этот факт для «утяжеления» наказания. Легче будет изменять меру пресечения наказания. И приговор по делу, возбужденному после нашумевшего фильма телеканала НТВ «Анатомия протеста-2», могут на основании непогашенной судимости ужесточить. Да и штраф для меня немаленький. Придется где-то искать деньги. Планирую просить моих сторонников собрать мешок монеток на эту сумму. Своих на штраф у меня нет, я не настолько богат, чтобы оплачивать сфабрикованные дела.

Конечно, буду подавать жалобы и в вышестоящие судебные инстанции. Как в России, так и в Европе. Я абсолютно убежден, что в России приговор мне не отменят. Еще раз повторю: удивляться нечему – на оппозицию давят всеми возможными способами.

«СП»: - Как идет подготовка к декабрьскому «Маршу миллионов»? Как развиваются отношения с Координационным советом оппозиции (КС), некоторые члены которого, если верить сообщениям в СМИ, обвинили вас в «самодеятельности»?

- Для начала хотел бы сказать, что декабрьская акция очень важна. Напомню, что она приурочена к годовщине начала массовых протестов в России. С 15 сентября прошло уже довольно много времени, и нам надо показать власти, что мы не отказались от своих требований. Кроме того, сегодня наши товарищи сидят как заложники в тюрьмах. И число их только растет. Это и задержанные по делу о беспорядках 6 мая, и те, кого взяли после фильма «Анатомия протеста-2». Причем власть ведет себя жестко и самоуверенно. Максим Лузянин, хотя и пошел на сделку со следствием, получил 4,5 года тюрьмы. Это много. И, по сути, ни за что.

Декабрьская акция – способ защитить себя и своих товарищей. Завтра могут прийти к любому из нас. Поэтому я и придавал такое большое значение тому, чтобы подготовка к новому «Маршу миллионов» началась как можно раньше. Мне кажется, что в Координационном совете не до конца понимают, насколько это важно. Затягивается решение простого вопроса.

Еще 27 октября, на первом заседании КС, я предложил: давайте определим дату и будем готовиться. А формат, содержание, лозунги – все это будет по ходу дела дорабатываться. Так на практике обычно и происходило. Но большая часть совета выступила против. В итоге мы катастрофически теряем время. Следующее заседание КС назначено на 24 ноября. Это значит, что почти месяц мы бы не вели полноценной агитации. А как ждать массовости мероприятия без нормальной подготовки?! В итоге наиболее активные участники подготовки прошлых акций вынуждены были взять инициативу на себя. Потому мы и объявили дату нового «Марша миллионов» – 8 декабря. Числа 8 и 9 декабря обсуждались на предыдущем заседании КС. Это наиболее удобные дни для того, чтобы напомнить о начале массовых протестов в прошлом году. Они попадают на выходные. Мы провели опрос в интернете, на «Эхе Москвы», более 80 процентов участников высказались за субботу, 8 декабря. Если КС даже перенесет акцию на 9 декабря, большой трагедии не будет, мы сумеем донести до людей новую информацию.

Пока замечу, что с такими темпами, как работает большинство членов совета, мы ничего сделать не успеем, провалим мероприятие. Последние пару месяцев энтузиасты этого дела вели хоть какую-то агитацию, раздавали листовки на «Русском марше», на коммунистических акциях 7-го ноября. А вот со стороны наших товарищей по КС никакой активности в этом смысле не видно.

Но хочу заметить, что в целом никакого раскола в совете нет. Не стоит спешить с выводами в отношении этого органа. Он только что сформировался, люди не притерлись.

Есть несогласие в рабочих моментах. Но мы своими действиями хотим и этот орган заставить работать более мобильно и эффективно. Надеюсь, что там в ближайшее время появятся профильные комитеты по аналогии с Госдумой. Будет среди них и комитет по организации протестных мероприятий. И мы начнем более четко работать.

«СП»: - Насколько, на ваш взгляд, КС вообще может претендовать на то, чтобы выступать от лица всей российской оппозиции? Сами оппозиционеры немало критиковали этот орган за его, скажем так, однобокость.

- Так как многие оппозиционеры отказались от участия в выборах в КС, мы получили то, что и следовало ожидать. Этот орган не представляет весь спектр оппозиционных сил. Но с другой стороны, хоть какой-то избранный орган оппозиции нужен. Напомню, что к предыдущим оргкомитетам протестных акций было еще больше претензий. Главным образом потому, что люди сами объявляли себя лидерами протеста. На каком-то отрезке времени это было приемлемо. Потом настал момент, когда потребовалось как-то упорядочить процесс, ввести в какие-то рамки. Поэтому я, понимая прекрасно, что выборы в КС будут несовершенными, решил в них участвовать. В любом случае это новый опыт. В последнее время много говорят об электронной демократии, о том, что завтра через интернет, который появится в каждом доме, можно будет устраивать практически любые выборы. По разным вопросам - в своем районе, городе, области и так вплоть до всей страны можно будет голосовать гораздо чаще, чем раз в шесть лет. Это – революционный процесс. И выборы в КС – шаг в этом направлении.

В ряде европейских стран подобные эксперименты проводятся. Во время нашей встречи с Дмитрием Медведевым, когда власть имитировала диалог с оппозицией, тогдашний президент России высказывался целиком за электронные технологии. Однако на деле ничего подобного не происходит. И нам было интересно на практике посмотреть все плюсы и минусы этого вида голосования.

Да, проголосовало не так много людей, как хотелось бы. Но, повторяю, это лучше чем ничего. Определенная легитимность у Координационного совета есть. В целом этот избранный орган работать может. То, что там больше либералов – неудивительно. Интернет на сегодня - среда, в которой наиболее активно себя ведут именно люди с такими политическими взглядами. Это, кстати, очевидная проблема левых сил. Притом что левые настроения преобладают в обществе, и даже в крупных городах все больше наших сторонников, в сети этого не чувствуется. Значит, надо анализировать, думать, как изменить ситуацию. Уже этим выборы в Координационный совет были полезны.

Сегодня КС отвечает интересам оппозиции – нам необходим тактический союз всех протестных сил для того, чтобы реализовать звучащие уже больше года требования о досрочных перевыборах парламента и президента, о политической реформе. В одиночку с этой задачей не справятся ни левые, ни правые, ни «зеленые».

Демократия сегодня для левых выгодна: на реальных выборах без фальсификаций, с равным доступом к СМИ во время агитации, без отсева неугодных кандидатов левые покажут гораздо более серьезный результат, чем есть сейчас. Не секрет, что на выборах крадут голоса в первую очередь у КПРФ в пользу «Единой России».

Поэтому повторю, что КС списывать со счетов рано. Левые силы и я лично будем делать все, чтобы наладить там конструктивную работу. Но если мы увидим, что наши коллеги захотят все под себя подмять, саботировать активную уличную деятельность, то я не исключаю, что настанет момент, когда мы задумаемся: стоит ли там оставаться? Но это вопрос не завтрашнего дня. Пока мы только входим в процесс совместной работы. В целом я смотрю на будущее совета с оптимизмом.

«СП»: - Сейчас много говорят о спаде протестной активности. Согласны ли вы с этим, каким видите будущее протестного движения в ближайшее время?

- Разговоры о спаде протеста идут, как минимум, последние полгода. Еще весной говорили о том, что протест выдохся, а потом был «Марш миллионов» 6 мая, который опроверг все эти «гипотезы». И в сентябре мы не понизили планку – мероприятие было массовым. Все соцопросы показывают, что протестные настроения никуда не делись.

С другой стороны надо понимать, что постоянно общество не может быть на пике активности. Тем более, когда нет быстрого результата. Здесь можно провести аналогию со спортом. В декабре общество, которое долго спало, проснулось и взяло разбег, как на стометровке. Рванули изо всех сил, но оказалось, что придется бежать марафон. Быстро не получилось добиться результатов. Чего-то не хватило. И власти сумели сориентироваться, сначала заигрывали с оппозицией, а потом перешли к репрессиям. Понятно, что кто-то из тех, кто настраивался бежать 100 метров, сошли с дистанции и марафон не побегут. Но определенный уровень активности будет сохраняться. Я не думаю, что все вернется в то состояние, которое было до декабря прошлого года. Как бы этого ни хотелось кому-то в Кремле. Социальные и политические проблемы в стране никуда не ушли.

Репрессии против оппозиции кого-то пугают, а кого-то наоборот - возмущают.

Никакого кардинального спада протеста нет. Я думаю, что декабрьское мероприятие это покажет. И хотя сейчас каких-то экстраординарных событий, которые могли бы подстегнуть протест, нет, они могут произойти в любой момент – система гниет. В любом случае на репрессии будем отвечать еще большей мобилизацией. И пусть в Кремле не надеются, что до 2018 года они навязали нам президента, и мы смирились, будем заниматься только локальными вопросами. Нет, от стратегической повестки дня – требования досрочных выборов и политической реформы – не отказываемся. А кто будет в эту сторону тянуть – их надо разоблачать как соглашателей с властью. Наши пути с ними будут расходиться.

«СП»: - Многих интересует вопрос: почему вы до сих пор на свободе, в то время как ваши ближайшие товарищи арестованы? Выдвигаются «версии», что вы дали показания следствию на своих соратников…

- Мне неизвестно, какие мотивы были у следователей, когда они ограничились в отношении меня подпиской о невыезде. Но, зная следовательские повадки, могу сказать, что подобные ситуации встречаются сплошь и рядом. Как правило, основную фигуру выводят «за скобки», а сторонников, помощников сажают в СИЗО, прессуют, стараются выбить нужные показания. Для следствия это удобно – явных доказательств моей вины у них нет.

Все эти разоблачающие фильмы – монтаж, детский лепет. Они сами это понимают, поэтому хотят выбить из задержанных, Развозжаева, Лебедева и других, нужные показания. Думаю, на наших сторонников давят и таким «аргументом»: видите – Удальцов на свободе. А вы за него отдуваетесь. Меня они держат в подвешенном состоянии. Может, надеются, что я начну метаться, побегу куда-нибудь за границу, совершу какие-нибудь неадекватные действия.

Одновременно пытаются всячески распространить мысль среди политически активной части общества: Удальцов всех сдал и поэтому на свободе. У нас ведь многие любят, когда им подкидывают такие темы. Начинают их обсасывать. Для власти такая ситуация даже более удобная, чем если бы я был арестован. Посадив меня в тюрьму, они создали бы мне героический ореол, за меня, так или иначе, выступили бы все оппозиционеры, с которыми мы сейчас в одной связке. Поэтому власть со своей точки зрения действует логично.

Но надо понимать, что это очень зыбкая ситуация – завтра у них изменится позиция, и я тут же буду арестован. Поэтому не буду скрывать, что состояние сейчас у меня и сторонников напряженное, нервное. Но надо держаться – показывать пример другим. Надеюсь, что общими усилиями вызволим ребят и заставим власть сменить стиль поведения, перейти к реальному диалогу с оппозицией. А без диалога они доведут ситуацию в стране до новой революции. И тогда это будет благо. Если власть заводит страну в тупик и не хочет признать этого, другого выхода нет.

«СП»: - В случае вашего ареста, какая судьба ждет «Левый фронт»? Вам есть на кого оставить свое движение?

- Во-первых, я никогда не видел «Левый фронт» вне общего левого движения в России. Я сторонник максимального объединения всех единомышленников. Я не вижу в этом ничего нереального. Просто много несогласованности, амбиций. Кремль, действуя по принципу: разделяй и властвуй, – тоже влияет на ситуацию.

Единая левая партия, состоящая из фракций, – это идеал. К этому надо двигаться, а не плодить каждому свою маленькую партию. Тем более что по нынешнему законодательству мы не можем объединяться в блоки. Мы призывали отменить эту статью, но власть не согласилась. И понятно почему: ей выгодно, когда мы начинаем отбирать друг у друга голоса избирателей. Последние региональные выборы показали, что новые партии левого толка начинают конкурировать не с жуликами и ворами из «Единой России», а с КПРФ и «Справедливой Россией». И в целом левые от этого проигрывают. Поэтому я сторонник коалиции. Если уж с либералами мы ее создали, то со своими – просто грех не объединиться.

Считаю, что это самая важная задача в ближайшем будущем. Вижу «Левый фронт» как часть общего левого движения. У нас есть «скамейка запасных». Даже если нас обезглавят или запретят, «Левый фронт» не исчезнет. Люди никуда не денутся, найдем форму существования нашей организации. Наоборот, у тех, кто сейчас на втором плане, будет стимул в большей степени проявить себя. Я даже догадываюсь, кто это может быть, но их имена сейчас ни о чем не скажут читателям. Как бы власть нас ни зажимала, ликвидировать не удастся. Ведь она, по сути, борется со своим народом. А народ, как ни старайся, не запретишь. Так что повода для уныния и паникерства нет. История учит, что трудности закаляют.

«СП»: - Как вы относитесь к системной оппозиции?

- Было бы неправильно становиться в позу обиженных пионеров и говорить: «Мы с вами рядом не станем».

КПРФ остается для нас идейно близкой организацией. И хотя с теми же националистами у нас сейчас довольно тесные контакты, мы понимаем, что единомышленники из них никогда не получатся. Все наши тактические альянсы кратковременны, а мыслить надо стратегически, несмотря на временные разногласия, выстраивать отношения с левыми, в том числе и парламентскими партиями. Наши разногласия будут только на руку тем псевдооппозиционерам, которые весной «сливали» протест, а теперь снова пытаются усилиться.

«СП»: - Кстати, о националистах. В СМИ была информация о том, что «Левый фронт» собирался принять участие в митинге против мигрантов в Лосино-Петровском. Насколько серьезной вам представляется проблема миграции в России?

- Я не собирался участвовать в митинге в Лосино-Петровском. Как и в «Русском марше». Поддерживать чисто националистические акции для нас неприемлемо. Проблема миграции очевидна. Вопрос, с какой стороны ее рассматривать. У нас в этом отношении кардинальное расхождение с националистами.

Для них корень зла – приезжие, которых, по их мнению, надо избивать, изгонять. Но гастарбайтеры – следствие, а не причина. Проблема – в буржуазной природе нашей власти. Во главе угла для нее стоят не интересы граждан, а обогащение. Сегодня власть и бизнес в России неразделимы. Ситуация с Сердюковым – наглядное подтверждение. Немного копнули, и – вылезли миллиардные хищения. Но подобное можно найти в любом другом ведомстве. Я не вижу реальной борьбы с коррупцией в стране. И никакой перезагрузки Путина в этом смысле нет. Мы уже не раз видели громкие дела, которые заканчивались условными сроками. А Сердюков до сих пор даже не под следствием. Для такой власти гастарбайтеры – рабы. И современная Россия, говоря честно, является империей, выкачивающей из бывших метрополий рабочую силу. Почему с Белоруссией до сих пор не можем объединиться? Наш бизнес лезет туда, по сути, с колониальных позиций, хочет скупить все прибыльные предприятия. Лукашенко, которого я не идеализирую, в этом вопросе проявляет принципиальную позицию, не хочет распродавать собственность своего народа.

Российской власти хочется за копейки эксплуатировать приезжих, а то, что при этом возникают межнациональные конфликты, ее мало волнует. И ситуация будет только усугубляться. Посмотрите, в Москве некоторые районы, такие как Бирюлево, начинают напоминать среднеазиатские гетто. Постепенно мигранты начнут отбирать у местного населения рабочие места, будет возникать все больше конфликтов. Дело может дойти и до размытия национальной идентичности у русских, что тоже плохо.

Левые силы, придя к власти, должны ставить вопрос о возрождении в каких-то новых формах единого государства на большей части территории бывшего СССР. И таким образом эта проблема будет решена. Потому что ни узбекам, ни украинцам не придется ехать в Москву на заработки. У них дома будет возможность нормально заработать.

Но даже локальные меры по наведению порядка в миграционной сфере невыгодны современной власти. Это противоречит ее интересам. Ведь иначе придется хорошо платить коренным жителям, создавать полноценные рабочие места. Кстати, обострение межнациональных отношений выгодно власти и потому, что в результате очень удобно «отлавливать» пассионарных, неравнодушных ребят, которые заблуждаются, но могли бы приносить пользу стране. А вместо этого сидят по тюрьмам за то, что избили в подворотне несчастного мигранта.

Общаясь с националистами, мы пытаемся их убедить, что надо бить по причинам, а не по следствиям.

«СП»: - В интернете вызвало большой резонанс сообщение о том, что большевичка Розалия Залкинд (Землячка), известная организацией террора против белых офицеров в Крыму, – ваша прабабушка…

- Землячка – заслуженная большевичка, которую сейчас либеральные и провластные СМИ называют кровавым палачом. У них все революционеры - палачи. Понятно, что я с такой постановкой вопроса не согласен. Да, тогда было непростое время, лилась кровь. Но кто первый начал террор? Тот, кто внимательно изучал историю, знает ответ на этот вопрос. Я отрицаю свое родство с Землячкой не потому, что она была «кровавым палачом», а потому, что она объективно не является моей родственницей. На самом деле, мою прабабушку звали Маргарита Протопова. Этот вброс из того же разряда, что и все эти фильмы на НТВ. Но, к сожалению, не объяснишь каждому, что это стопроцентная фальсификация. Вот, благодаря «Свободной прессе», кто-то услышит мои объяснения, но большинство поверит телевизору, а не мне. На это и рассчитаны такие фальшивки.