Красный террор: тринадцать убийств на берегу реки Цны.

11 ноября Русская Православная Церковь чтит память священномученика протоиерея Николая (Пробатова) и иже с ним пострадавших мучеников Космы, Виктора (Краснова), Наума, Филиппа, Иоанна, Павла, Андрея, Павла, Василия, Алексия, Иоанна и мученицы Агафии. В этот день в 1918 году все они были зверски убиты красноармейцами на берегу реки Цны под Рязанью.

Протоиерей Павел Алфеев

Cвященномученик Николай (Пробатов)

Расстрел за молебен.

В 1918 году в России был разгар гражданской войны. Повсеместно население не хотело принимать советскую власть и поднимало восстания против большевиков.

Восстания нередко поддерживали священнослужители. Как правило, перед освободительным походом крестьяне и казаки приглашали священника и просили отслужить для них напутственный молебен.

Священнослужители не отказывали, за что часто расплачивались жизнью.

Невероятно зверскими были расправы красных со священниками на Кубани. Так, священник станицы Владимирской Александр Подольский, пятидесяти с лишним лет, окончивший университет по юридическому факультету, был зверски убит за то, что служил молебен перед выступлением своих прихожан-казаков против красноармейцев.

Перед тем, как убить отца Александра, красноармейцы долго глумились над ним, водили его по станице, били, потом вывели за село, изрубили его и бросили на свалочных местах, запретив кому бы то ни было его хоронить. Один пожилой прихожанин, желая оградить тело покойного от растерзания его собаками, ночью прошел туда и стал его закапывать, но был замечен пьяными красноармейцами, был тут же изрублен и брошен там же.

В станице Барсуковской весной 1918 года священник Григорий Златорунский, сорока лет, был убит красноармейцами за то, что служил молебен по просьбе казаков об избавлении от красноармейцев…

Священник станицы Должанской Иоанн Краснов, сорока лет, был убит за служение молебна перед выступлением прихожан против большевиков…

Священник станицы Новощербиновской Алексий Малютинский, пятидесяти лет, был убит за осуждение красноармейцев в том, что они ведут Россию к гибели, и за то, что служил молебен перед выступлением казаков-прихожан…

Имен священников, поддержавших русский народ в его борьбе с безбожной властью и убитых за это красноармейцами – десятки и сотни по всей стране.
В Центральной России одним из первых претерпел мученическую кончину протоиерей Павел Алфеев, известный рязанский проповедник и богослов.

К тому времени он был уже в пожилом возрасте и перевелся из Рязани в родное село Дегтяное Спасского района. Жители села подняли против большевистской власти восстание. Осенью 1918 года восстание было разгромлено, в село пришел карательный отряд. Все зачинщики восстания и организаторы напутственного молебна были расстреляны.

Отец Павел молебен не служил (в селе кроме него был еще один священник), но в число арестованных попал, и был убит со всеми остальными. По словам человека, чудом спасшегося от смерти во время расстрела, батюшка принял смерть со смирением. Перед взводом затвора винтовки, он перекрестился и произнес слова молитвы.

Имел только две пары обуви…

Отец Николай Пробатов был потомственный священник, на момент расстрела ему было 44 года. Он родился в 1874 году в селе Игнатьеве близ города Кадома Тамбовской губернии и был младшим сыном священника этого села Александра Николаевича Пробатова и его жены Еликониды.

Образование Николай получил в Касимовском духовном училище, а затем в Тамбовской Духовной семинарии. Из сохранившихся его писем к брату, протоиерею Василию, видно, что учился он, находясь в условиях большой материальной нужды: иногда одежда изнашивалась настолько, что товарищи смеялись над ним, а наставники делали замечания.

По окончании семинарии он женился на младшей дочери священника села Темирево Елатемского уезда Варваре Алгебраистовой. После венчания Николай и Варвара, по существовавшему тогда благочестивому обычаю, отправились в свадебное паломничество в Саровский монастырь.

В 1899 году Николай был рукоположен в сан пресвитера и определен вторым священником в храм села Темирево, где служил его тесть. В 1906 году он получил отдельный приход – в селе Агломазово.

Село Агломазово на берегу реки Цны было основано татарами в XVII веке. До революции оно относилось к Тамбовской губернии, после 1918 года – к Рязанской. В селе было около 150 домов и деревянный Богоявленский храм XVIII века. Прихожан у отца Николая было больше тысячи человек.

Отец Николай организовал на селе церковно-приходскую школу. Стараниями священника было выстроено просторное деревянное здание, в котором свободно могло обучаться двести детей.

Семья священника жила бедно, но за требы он платы не брал. Обуви всегда имел только две пары – зимнюю и летнюю.

«Священники тут больше не нужны».

Началась Первая мировая война. Священников в армии не хватало, и епархиальный архиерей, епископ Тамбовский Кирилл (Смирнов), обратился к духовенству епархии с просьбой – пойти священниками в действующую армию. Желающих нашлось немного. Отговаривались – кто болезнью, кто семьей, кто малолетством детей.

Слыша такое от священников, отец Николай устыдился: что же это мы – священники, и отказываемся – у одного жена, у другого дети, а там наши же воины кровь проливают, защищая родину; надо соглашаться. И хотя у отца Николая с женой было трое детей (старшему сыну Александру четырнадцать лет, младшим близнецам, сыну Сергию и дочери Анне, по году), он пошел служить полковым священником в первый Бахмутовский полк, сражавшийся против австрийцев.

Здесь, на фронте, в полку он увидел, как мало остается в людях веры: из всего наличного состава полка храм посещали не более тридцати человек. Вернувшись в 1917 году домой, он с грустью признавался близким: «Священники уже тут не нужны, они теперь скорее жители Неба, чем земли».

«Благословляю вас идти на борьбу с гонителями Церкви Христовой».

Судьба отца Николая Пробатова была до боли похожей на судьбы многих русских священников. В феврале 1918 года в Агломазово была объявлена мобилизация в Красную гвардию. Крестьяне, ждавшие от большевиков мира, решили в армию не записываться, а идти в ближайший уездный город и разогнать там большевистское начальство.

Перед выходом они попросили отца Николая отслужить для них напутственный молебен. После молебна священник сказал краткую проповедь, которую заключил словами: «Благословляю вас идти на борьбу с гонителями Церкви Христовой».

Крестьяне, вооруженные кто топорами, кто вилами, двинулись к уездному городу, до которого было двадцать пять верст. Пока шли, решимость многих растаяла, и они стали возвращаться домой. Нашлись и такие ушлые люди, которые почуяли опасность и поспешили в город, чтобы предупредить большевиков.

Когда оставшиеся крестьяне подошли к городу вплотную, по ним была выпущена очередь из пулемета, установленного на колокольне. Это остановило восставших, и толпа быстро рассеялась.

Далее в Агломазово был направлен карательный отряд. Известие о карательном отряде достигло села, и священник благословил жену с детьми уйти в соседнее село Калиновец, где служил ее брат. Тревожные предчувствия одолевали его. Жена, видя это, сказала:

– Написано: Господь не посылает испытаний выше сил человеческих.
– Да, – сказал отец Николай.

Помолившись, он наугад открыл Апостол и прочел «Верен Бог, который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение, так, чтобы вы могли перенести»…
«Мы терпим за свои грехи»

Ко времени прихода карателей отец Николай совершенно успокоился, предав свою жизнь в руки Божии. Крестьяне говорили ему:

– Беги, батюшка, убьют!
– Я никогда не бежал и сейчас не побегу, — отвечал священник.

Домашние ушли, с отцом Николаем остался только старший сын Александр. Отец Николай предложил и ему уйти, тем более что матери, возможно, потребуется помощь, но Александр не пожелал оставить отца.
Священник надел теплый ватный подрясник и вышел из дома. Издалека показался отряд карателей.

– Римские легионы идут, – покачав головой, сказал отец Николай.

Карательный отряд приближался, и вскоре слышна стала песня, которую пели идущие: «Трансвааль, Трансвааль, страна моя, ты вся горишь в огне…»

Каратели расположились неподалеку от храма, в большом кирпичном доме, принадлежавшем некоему Седухину. Всех арестованных сводили в подвал дома. Списки на аресты составлял сельский учитель, Петр Филиппович, местный безбожник, не любивший храм и священника.

Двоих красногвардейцев отправили за священником. После ареста отца Николая в доме был произведен обыск. Присутствовал лишь сын священника, Александр.

Каратели перерыли все вещи, но ничего не нашли.

Арестованных допрашивали с побоями и издевательствами. Отца Николая били шомполами по пяткам, заставляя плясать.
– Я и раньше никогда не плясал и перед смертью не буду, – ответил священник.

Последнюю свою литургию перед арестом отец Николай отслужил на праздник Казанской иконы Божией Матери. Некоторые из палачей еще недавно посещали церковные службы и помнили слова молитв. Издеваясь над пастырем, они говорили:

– Заступница усердная!.. Ты Ей молился! Что же Она тебя не заступает?

На все поношения отец Николай отвечал: «Христос терпел, будучи безгрешен, а мы терпим за свои грехи». Эти слова священника вызывали у истязателей хохот.

Учитель, составляя список, включил в него нескольких женщин, но начальник карательного отряда имена женщин вычеркнул, оставив лишь одну – Агафью; она была совершенно одинока, и за нее некому было просить. Долго и изощренно издевались над ней палачи, но она все переносила молча.

Наконец было объявлено, что все арестованные будут расстреляны. Перед смертью все исповедались.

В седьмом часу вечера красногвардейцы вывели из подвала восемнадцать осужденных на смерть и повели к реке Цне.

У реки их разделили на две партии, одну повели по берегу реки налево, другую – направо. Вскоре раздалась команда красногвардейцам построиться и приготовиться к стрельбе. Приговоренные столпились напротив.

Отец Николай, воздев руки, молился, произнося слова громко, раздельно. Все услышали:

– Господи, прости им, они не знают, что делают.

Раздался залп. Хотя уже совсем стемнело и каратели, похоже, не собирались проверять, кто жив, кто мертв, но отец Николай, собрав силы, поднялся и с воздетыми руками продолжал вслух молиться:

– Достойно есть, яко воистину блажити Тя, Богородицу…
Вторым залпом он был убит.

Из восемнадцати человек были убиты тринадцать, остальные ночью доползли до ближайших изб и были спрятаны жителями. От них и стали известны подробности расстрела. Убиты были староста храма Косма Егорович, крестьяне Виктор Краснов, Наум и Филипп (отец с сыном), Иван, Павел, Андрей, Павел, Василий, Алексей, Иван и Агафья.

На следующее утро крестьяне снарядили подводу и поехали забрать убитых. Вместе с ними поехал сын священника Александр.

Весь песок был пропитан кровью, и Александр снял с него верхний слой и положил на телегу. Тело священника уже закоченело – с поднятыми при последней молитве руками, с пальцами, сложенными для благословения. Когда его везли по селу, крестьяне выглядывали из окон и говорили: «Батюшка нас и мертвый благословляет».

В этот же день жена отца Николая вернулась домой. Она обратилась к властям за разрешением похоронить священника возле церкви. «Что?!– возмутились каратели. – Собаке собачья смерть. Его надо отвезти на свалку. Еще спасибо скажите, что в овраг не свалили, на кладбище разрешаем похоронить».

Отпевать и хоронить мученика пришли священники соседних приходов – отец Павел Мальцев из села Усады и отец Максим из села Старое Березово. Отец Павел был очень дружен с отцом Николаем, они договорились заранее: если кого убьют, чтобы другой пришел отпевать и хоронить.

Отпевали отца Николая в его доме. Окна занавесили черной плотной материей, чтобы красноармейцы не могли видеть, что происходит внутри.

Хоронили отца Николая глубокой ночью, священники несли гроб на кладбище, где уже была вырыта могила на месте погребения близкого отцу Николаю прихожанина.

Сегодня.

В 1986 году младший сын отца Николая Сергий посетил село Агломазово и кладбище, где был похоронен отец Николай. Могилу помогли найти пожилые местные жительницы.

По их рассказам, в могилу были произведены и более поздние захоронения. Когда в очередной раз разрывали могилу, то от прежних захоронений нашли только напрестольный крест, который при отпевании был с трудом вставлен в окоченевшую благословляющую руку отца Николая и при этом кресте один нетленный палец. Это все положили между гробами вновь захороненных, и могилу зарыли.

Священник Николай Пробатов был причислен к лику святых новомучеников и исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года.

Богоявленская церковь в Агломазово при советской власти была уничтожена. В 1953 году было принято решение о сносе храма и использовании материала стен для строительства «культурно-просветительных учреждений»…

В мае 2012 года в селе было заложено основание под строительство нового храма – в честь священномученика Николая Пробатова.