Новый тридцать седьмой, но наоборот

В комментариях к моему опусу «Реакция на "революцию"» я был подвергнут критике за использование сравнения с 1937-м годом. Признаю, критика справедлива, поэтому считаю необходимым попытаться «оправдаться» за столь очевидно неуместную метафору.
Конечно же, 37-й год здесь метафора, если не брать выше. Разумеется, я как коммунист не считаю, что в 1937-м году произошло что-то ужасное. Во-первых, масштаб репрессий явно завышен и неоднократно опровергнут. Во-вторых, политическое насилие, применяемое государством с целью защиты и сохранения строя, вещь, может, и неприятная, но естественная, существовавшая во все времена. Мне кто-то скажет, мол, чего ты тогда сейчас кричишь на всю ивановскую, если считаешь, что это нормально? И я отвечу, что здесь есть две, как говорится, огромные разницы.
Во-первых, время было непростое. В период между двумя мировыми войнами политические репрессии были нормальной практикой далеко не только в СССР и странах с фашистскими режимами. Так демократическая буржуазная Польша сгноила в лагерях смерти около 20 тысяч советских граждан, а в «оплоте демократии» - США еще даже негров линчевали. Так что говорить о том, что в СССР происходили какие-то уж реальные зверства на общемировом фоне было бы цинично. Во-вторых, в нашей стране тогда, как известно, шла острейшая классовая борьба на фоне построения социализма, так что политическое подавление представителей классов, не вписывающихся в новую структуру общества, тоже было вещью естественной. Вопрос: а какой необходимостью обусловлено насилие, применяемое нынешней властью к нынешней оппозиции, которая никакой реальной угрозы для власти не представляет по причине своей раздробленности и отсутствия какого-либо внятного идеологического стержня?
Теперь главное, почему же я вынужден был употребить это сравнение. Думаю, моим читателям, придерживающимся левых взглядов нет смысла объяснять, что такое усиление реакции, политические репрессии и подпольная работа в условиях фашистской диктатуры. Но в той статье я обращался ко всем, кто не приемлет нынешнего режима. В том числе, к либералам, которых репрессии коснутся так же, как и нас. Я вовсе не предлагаю жахаться с ними в десны, как это уже поспешили сделать некоторые наши якобы левые политики – это иная крайность. Но учитывать потенциал временных попутчиков считаю необходимым.
И, к сожалению, я вынужден констатировать, что для очень многих людей в нашей стране (причем, не только людей правых убеждений) трудно будет в одночасье свыкнуться с мыслью, что большая часть из того, что нам говорили про сталинское время за последние 30 лет, гнуснейшая ложь и грандиозная историческая фальсификация. И что Сталин на самом деле никакой не кровавый, а очень даже белый и пушистый, тем более, что это не совсем так. Потребуется время для того, чтобы восстановить историческую справедливость и вернуть честные имена всем тем выдающимся патриотам нашей страны, на которых вылили столько грязи за последние годы.
Сегодня перед нами стоят иные задачи. Сегодня заявляя о том, что 1937-й год это круто, ибо мочили врагов, крича лозунги типа «Сталин! Берия! Гулаг!», как это любил делать и ваш покорный слуга в 90-е, мы, во-первых, изолируем себя от тех наших потенциальных союзников, для которых любое политическое насилие неприемлемо, во-вторых, даем режиму карт-бланш на расправу с нами, мол, хотели – получите!

Помните, как у «Красных звезд»: «С вами, чекисты, слово и дело, гниду давите упрямо и смело!»? Это звучало очень круто в 90-е, в эпоху Ельцина, но настолько же жутко звучит сейчас, в эпоху Путина. Недавно разбирал архивы, нашел фотки, где мы с Серегой Удальцовым собираем подписи за восстановление памятника Дзержинскому на Лубянке году эдак в 99-м. Разве с такими лозунгами мы выйдем сегодня на митинг против политических репрессий?
Конечно, все равно найдутся кондовые сталинисты, которые скажут, что я неправ. И не исключено, что эти самые «сталинисты» и сейчас продолжают читать мантры о наших «героических чекистах». Зачитываются Прохановым. Ходят на лекции и митинги Кургиняна. Состоят в «Народном фронте»…

От редакции: В сущности, нет ничего проще, как развеять некоторые сомнения Дмитрия, ощутимые в его абзацах.

В 1937-м году чистке был подвергнут партийный аппарат, к тому моменту достаточно разросшийся (и, что самое забавное, Троцкий его-то и называл сталинской бюрократией, имея в нём своих агентов, о чём смело писал в "Преданной революции"), а так же комсостав РККА, мягко выражаясь, подозреваемый (и, как трусливый самоубийца Гамарник доказал, - не зря) в ведении переговоров с вермахтом и НСДАП при посредничестве небезызвестного Тухачевского (собственно, это он сам и признал в ходе процесса на Никольской улице, где вскоре был расстрелян). Перспектива войны с германским империализмом была ясна уже в 1933-м. Поэтому, оттягивая её начало, единственное на земном шаре государство рабочих и крестьян имело право на любые действия по "санации" тех важнейших органов управления, от которых зависели судьбы миллионов трудящихся СССР. Осуждать репрессии 1937-38 может только наш классовый враг - и именно таким врагом являются неблагодарные наследники советского потенциала, давшие его разворовать олигархам, обеспечивая именно этому исторически беспрецедентному процессу информационную поддержку в виде непрекращающихся стенаний по невинноубиенным в ходе "сталинского террора" (обратим внимание, например, на чьи деньги строилось в 1996-м здание правозащитного центра им. Сахарова, там и табличка имеется внутри, у лестницы: Гусинский с Березовским помогли). Лимонов верно писал недавно:

Население оказалось тотально неподготовленным к государственному преступлению власти. Приватизацию, по-видимому, намеренно делали в революционно-расстрельные сроки, чтоб население не успело понять, что происходит. Основная масса населения не знала, что делать с ваучерами, их спешили продать, избавиться от них, опасаясь, что их стоимость съест инфляция и катастрофический подъем цен. Зато ваучерная приватизация оказалась выгодной руководителям предприятий, так называемым красным директорам, получившим свои должности в советское время. Директора, куда более умудренные, целеустремленные и посвященные в суть происходящего, скупали контрольные пакеты акций и становились владельцами.

Вчера вот Марк Захаров в очередной раз доказал верность именно горьковского и сталинского отношения к гнилой, флюгерной интеллигенции: высоко поднимая свой указующий в 1930-е и 1920-е нос, главреж театра имени Ленинского (подчеркнём - ещё и в День рождения ВЛКСМ, кощунник!) комсомола, проклинал на телеканале "Культура" В.И.Ленина за "сатанинское уничтожение духовенства и наиболее думающих" (в то время, как далеко не прогрессивным, а реакционным, но всё-таки историком Беловым неоднократно приводились цитаты из тех самых "декретов и циркуляров", где Ленин требовал очень вдумчивой политики по нейтрализации влияния православных мракобесов на массы, в то время ещё имевшего место)... Ну что тут еще доказывать? Какой новый 1937-й? Сегодня репрессии направлены с точностью до наоборот, как говорится - на тех, кто против буржуазии, а не за союз с ней. На тех, кто может возглавить забастовочное и протестное движение, и затем свержение силовигархии и её идола Путина. Настоящие враги народа, доведшие его до вымирания в год по миллиону - у власти. И всякое сопротивление им, особенно социалистического характера, - карается классово, именно классово.

Путинская диктатура олигархата имеет все чекистские рычаги, доставшиеся ей в наследство от КГБ СССР, который играл основную роль в контрреволюции, но главное - это одобрение масс, с этим проблемы у властвующего меньшинства (а вот в 1937-м это одобрение было не только на словах, но и на деле, репрессии просто не приняли бы такого размаха, не возьмись сам трудовой народ и рядовой партиец за дело очищения страны от агентов и скрытых врагов большевизма). Впрочем, и тут некоторым сегодняшним репрессированным стоит "чистить себя под Лениным". Ибо репрессии еще не означают твоей классовой правоты - захватившие то, что созидали советские рабочие и крестьяне в течение почти века, готовы уничтожить всех тех, кто смеет им мешать. И их попутчиков, отчасти... И поэтому сталинистами в понимании Дмитрия должны сегодня стать и либералы, и Каспаров, и Навальный - поскольку если они с той частью народа, которая ограблена силовигархией, значит, им надо предлагать левую альтернативу и национализацию. Именно этот лозунг, и только он, подкреплённый массовым "болотным" протестом, способен выбить власть у так называемых чекистов. Двух мнений быть не может - либо ребрендинг всё того же режима ограбления, либо возврат народу награбленного. Понятно, что это исконный лозунг только Удальцова, но солидарность в рамках КС не обязана быть только организационной, ей пора становиться идеологической.

Д.Ч.