Сталинские маршалы – маршалы Победы

Талант Сталина проявлялся во многих областях и сферах. Глава Советского Союза на равных беседовал с конструкторами, писателями и британскими дипломатами.

Но сложно не согласиться с тем, что именно подбор кадров был одной из сильнейших сторон Сталина. Блестящая плеяда сталинских маршалов — одно из наиболее ярких тому подтверждений.

 

И эти маршалы не только прекрасно били врага. Они не потеряли человеческого облика во время самой страшной войны. И сохранили прекрасное чувство юмора и самообладание в самых необычных ситуациях. Вот именно о таких совершенно неожиданных случаях, в которых оказались два сталинских маршала, и хочется сегодня рассказать.

Так сказать, не боевых…

Источник: Б. Полевой «Эти четыре года», М, Молодая гвардия, Т.2, С.264, 280-281

История первая. Маршал Конев

Задачу найти картины Дрезденской галереи маршал Конев ставил специально сформированной группе лично. «Ищите, ищите, как хлеб ищут. Мы теперь отвечаем за нее головой перед всем человечеством». Картины нацисты спрятали в подвалах замка Кенигштайн. Когда офицеры маршала Конева нашли сокровища, они были в плачевном состоянии. У отсыревших полотен стала отслаиваться краска, стала проступать плесень. Сразу встал вопрос о методе их транспортировке для реставрации.

(После восстановления СССР возвратил коллекцию в Дрезден).

«Тут мне вспоминается смешная история, о которой говорили в штабе. Искусствовед Наталия Соколова докладывала командующему о найденных картинах и горевала о том, как они повреждены и как нуждаются в срочном лечении. Сразу озаботившись, командующий ответил, что готов дать свой личный самолет, чтобы немедленно доставить «Сикстинскую мадонну» и несколько наиболее ценных шедевров в Москву для немедленной реставрации. При этом предложении собеседница будто бы побледнела от страха.

— Сикстинскую мадонну» на самолете? Да бог с вами! Разве можно ее на самолете? Человечество не простит, если вдруг…

— Это отличный самолет с опытнейшим экипажем, — ответил командующий, не понимая ее испуга. – Я сам на нем летаю.

– Но вы же маршал, а она мадонна! — воскликнула собеседница.

Конев засмеялся: «Что верно, то верно, разница действительно есть».

Затея с самолетом была отменена. Каким-то образом разговор стал достоянием штаба. Теперь, когда речь заходила о каком-нибудь невероятном предложении или предположении, стали говорить: я же маршал, а не мадонна…».

Источник: Б.Полевой «Эти четыре года», М, Молодая гвардия, 1978, Т.2, С.264

История вторая. Маршал Рыбалко

Почти сразу после окончания войны, знаменитый танковый командир был в числе других офицеров приглашен в Прагу, где в президент Бенеш давал банкет- фуршет в честь освободителей Чехословакии.

«Даже со знаменитым танковым командармом Рыбалко, человеком бывалым, произошел казус… Он стоял в сторонке от общего кипения, окруженный командирами — танкистами из славного чехословацкого корпуса, с которыми ему не раз приходилось взаимодействовать в боях. Все с интересом рассматривали орден Белого льва, только что полученный командармом. Это крупный и очень красивый орден, в центре которого вычеканен вставший на дыбы лев, очень мужественный лев, с весьма отчетливо обозначенными мужскими признаками.

— А знаете, друзья, этот орден, пожалуй, нельзя надевать при дамах. Рискованно, — пошутил командарм.

Чехословацкие танкисты засмеялись, но командир их танкового полка очень многозначительно ответил:

— Наоборот, товарищ командарм, при дамах-то его и следует надевать. — И совсем уже всерьез добавил: — Что же вы ничего не кушаете?

Что вам положить на тарелку?

И тут командарм вдруг увидел на столе грибы. Чудесные солевые рыжики, точно отлитые из позеленевшей старой бронзы. Ему положили этих грибов, и, к общему нашему удивлению, он налил себе стопку водки. Мне вспомнился разговор во время танковой атаки в Силезии, когда он неожиданно угостил меня каким-то морсом. А тут водка.

— Ничего не поделаешь, рыжик — гриб серьезный, он требует соответствующего сопровождения.

Вот рыжик-то нас и погубил. Возле командарма, грудь которого вся сверкала орденами, стояла статная, очень красивая женщина с розой в высокой прическе, поддерживаемой черепаховым гребнем. У нее было весьма смелое декольте. Сзади оно достигало предельного уровня. Красавица, постреливая любопытными взглядами из-под длинных ресниц, стояла к нам вполоборота, так что мы могли по достоинству оценить ее лебединую шею, мраморную спину и все остальное…

Так вот рыжик, который Павел Семенович, непривычно балансируя с тарелкой, попытался поддеть на вилку, выскочил из-под этой вилки, описал небольшую траекторию и угодил с тыла в глубокий вырез декольте испанской красавицы, которая, как оказалось, была женой мексиканского военного атташе. Не знаю, что уж там подумала эта дама, но только подняла страшный визг. Мы стояли оцепенев. Командарм, человек, известный своей выдержкой, храбростью, совсем растерялся. Он бормотал извинения, показывая на рыжики на своей тарелке. На его высоком, сократовском лбу выступила даже испарина. Лишь после того как один из чешских офицеров, говоривших по-французски, кое-как объяснил даме суть происшествия, она успокоилась, удалилась, а когда нахальный гриб был извлечен, она как ни в чем не бывало вернулась в зал, обаятельно улыбнулась, протянула смущенному Павлу Семеновичу карточку пригласительного билета и потребовала, чтобы столь знаменитый генерал, которого она назвала советским Гудерианом, оставил ей на память свой автограф.

Когда он выполнял эту просьбу, ей-богу, мне показалось, что рука храбрейшего человека дрожала».

Источник: Б.Полевой «Эти четыре года», М, Молодая гвардия, 1978, Т.2, С.280-281

История третья. Маршал Василевский

Мемуары Василевского крайне интересны и мы обязательно к ним еще вернемся. А пока дадим слово маршалу Победы, чтобы он рассказал нам одну, весьма характеризующую его, историю.

«Во время боев за Прибалтику со мной приключилось не совсем приятное происшествие. Как-то под вечер я ехал с КП от Еременко к Баграмяну. Навстречу нам с огромной скоростью мчался «виллис». За рулем сидел офицер. Мы не успели ни отвернуться, ни остановиться, как он врезался в нашу машину. Я и находившиеся со мной офицеры вылетели из машины. Смотрю, подходит ко мне бледный, как полотно, старший лейтенант и протягивает свой пистолет.

— Товарищ маршал, — срывающимся голосом проговорил он, — расстреляйте меня, я этого заслуживаю.

Он был или пьян, или казался таким от потрясения. Я приказал ему убрать оружие, отправиться в часть и доложить там о случившемся. Десять дней провалялся я у себя в управлении группы, не вставая с постели. Потом постепенно включился в работу с выездами в войска. Но историей этого офицера пришлось еще заниматься. Как мне доложили, командование решило отдать его под суд военного трибунала. Я поинтересовался, кто этот офицер, и узнал, что он командир фронтовой роты разведки, отличился в боях, дисциплинарных нарушений не имел. Пришлось заступиться. Как только он приступил к исполнению служебных обязанностей, в эту же ночь блестяще выполнил боевое задание. А через некоторое время, как мне говорили, был удостоен звания Героя Советского Союза. Когда, примерно через месяц, я приехал в Москву и пошел на рентген, врачи установили, что у меня были следы перелома двух ребер».

Источник: А.М. Василевский «Дело всей моей жизни», М.,Политиздат Стр.179-180

Поддержите инициативу Профсоюза граждан России о переименовании города на Волге в Сталинград в ознаменование 70-летия разгрома врага в Сталинградской битве!